— А разве биокомпы — это уже не насильственное вмешательство в природу?

Эрасмиус улыбнулся:

— Это вмешательство в природу, но природу самих фит’данго.

— Вот как… И они не боятся рисковать?

— Нет. Знания будут сохранены. А после меня они собираются брать себе учеников из числа людей. И из других цивилизаций. С оговоркой. Эти дети также станут больше фит’данго, чем людьми. Так что… они будут распространять знания. И приобретать новые. Накапливать, умножать… Больше их практически ничего не интересует. Но мы отвлеклись от моего предложения. А оно может принести вам большую выгоду, чем суперсолдаты.

— Так что вы хотите сделать?

— Капитан, вы ведь не знаете, как фит’данго заселили всю свою систему?

— К чему вы клоните, док?

— Живые корабли, капитан. Корабли с человеческим разумом. Полностью подконтрольные вам. Обладающие оружием, от которого нет спасения. Способные плавать в космосе, как рыбы в воде. Вы хотите корабли, которые не придется строить — они будут расти сами? Их не придется чинить. Они так же сами будут регенерировать — как мы, если получим царапину или ссадину. Корабли, которые смогут уничтожать любую группу захвата внутри себя. Без помощи солдат. Потому что они — живые.

Сарн сверкнул глазами.

— Вы много обещаете, док.

В его голосе слышалась невысказанная угроза: «Но если это не осуществится…»

Эрасмиус Гризмер очаровательно улыбнулся.

— Капитан, мне действительно понадобится многое. Средства. Оборудование. Подопытные люди. И желательно какая-нибудь планетная система, в которую никто не залетает.

— Средства и оборудование — это я могу понять. Планетная система?

— Мне надо будет где-то расположить свою лабораторию. И матки для выращивания кораблей.

— Матки?

— Корабли будут живые. Они будут расти как обычные люди. И им нужно будет много всего для роста. Матки довольно неприхотливы. Поэтому лучше размещать их либо на поверхности планеты, либо в астероидном поясе. Они же должны будут получать все микроэлементы для роста и развития.

— Погодите, док. Я вас плохо понимаю. Так кто будет расти? Корабли или матки?

— Сначала — матки. Потом, года через четыре, когда они достигнут зрелости, можно будет приниматься за выращивание кораблей.

— И сколько растут корабли?

— По-разному. Маленькие — лет десять. Большие — в два раза дольше.

— Док, вы мне предлагаете ждать почти двадцать лет, чтобы получить свои корабли? — Сарн ехидно оскалился.

Но Эрасмиус и ухом не повел.

— Пока вы неплохо справляетесь и с тем, что у вас есть. И не двадцать лет, а даже чуть больше. Но в этом нет ничего страшного. Мы заложим штук двадцать маток. И вы получите двадцать кораблей. И к ним так или иначе надо будет вырастить пилотов.

— Пилотов?

— Да, капитан. Корабль должен быть разумным. Но тогда он может взбунтоваться. Намного проще вырастить пилота, подконтрольного вам и способного на полный тактильный и экстрасенсорный контакт с кораблем.

— Так, доктор, еще раз объясните мне: что вы хотите сделать?

— У нас с вами, капитан, будет несколько проектов. Начнем с самого мелкого. Медицина. Маскировка. Методы дознания. Биоимпланты. Капитан, мы можем работать в паре. Открыть клинику — и легализовать полученные пиратством деньги, а не оставлять их лежать под подушкой.

— Это я и так могу.

— Через Дамбо?[11] Но там вы платите хорошие проценты. А здесь… Зарегистрируемся где-нибудь, я разберусь с маскировкой… Вы осознаете, какие возможности вам это дает? А я ведь знаю многое. Лекарства. Яды. Наркотики. Фит’данго многому научили меня. Это будут краткосрочные проекты. А долгосрочные… У меня много идей. И для них, к сожалению, требуется человеческий материал. Эмпатия. Телепатия. Так называемые экстрасенсорные способности. Различные способы продления жизни. Матки и корабли. Я многое прошу, но многое и предлагаю. Вы хотите нашего сотрудничества? Хотите стать не просто пиратом, а кем-то большим? Я могу вам обещать, что вы сравняетесь с хозяевами Дамбо, а может, и переплюнете их.

— А что получите от этого вы, док?

Эрасмиус криво улыбнулся:

— Многое. Я не бессребреник, капитан. Я смогу заниматься своими проектами. Это раз. Я получу свою долю прибыли с них. Это два. Я получу компаньона, который будет разделять мои взгляды на людей и исправно снабжать меня материалом для опытов. И при этом не капать мне на мозги о каких-то правах человека, жалости, милосердии и прочей ахинее. Вы просто не представляете, капитан, как мне надоели все эти глупости!

Отражение улыбки Эрасмиуса скользнуло по лицу Сарна.

— Док, если бы я не знал своих родителей, я бы сказал, что мы с вами родственники. Меня тоже безумно раздражают эти глупости. Полагаю, мы найдем общий язык.

Мужчины смотрели друг другу в глаза. А потом Сарн кивнул и поднялся из-за стола.

— Док, я прикажу отвести вам каюту. И… сейчас вам что-нибудь нужно?

— Я напишу список оборудования и реактивов для лаборатории. Начальный. Скромный. Пока.

Сарн покачал головой:

— Можете писать нескромный список. Я достаточно богат. А это, — он кивнул на подсыхающую в углу каюты кровавую маску, — одно стоит состояния.

— Как приятно иметь дело с умным человеком, — вздохнул доктор. — Тогда начнем с главного проекта. И подыщем планетную систему.

— Полагаю, у меня есть то, что вам нужно, док. Это далеко, за Кхон-Тао.

— Глушь?

— Там есть пылевая туманность, а в ней — планета.

— Вот как? Я не слышал.

— Никто не слышал. Эту планету нашли мы с ребятами. Чисто случайно. Она невелика, на ней ничего нельзя вырастить и приходится жить под куполом, но нам хватает. Там мы оборудовали свою базу.

— И сейчас мы летим туда?

— Именно, док.

— Просто прекрасно. А какой-нибудь газовый гигант там есть? Или пояс астероидов?

— И то и другое.

— Тогда матки можно будет расположить и там и здесь.

— Матки, матки… Откуда вы их взяли, док?

— Это модернизированные матки фит’данго. Только они использовали их для выращивания биокомпов… кстати, для этого у меня тоже есть кое-что.

— Док, вы обещаете мне чудеса и горы алмазов.

Эрасмиус улыбался.

— Я — не обещаю. Я — сделаю. Капитан, сотрудничество двух умных людей, не отягощенных всякой ахинеей, может принести хорошие результаты. И я позабочусь об этом — со своей стороны. Но у меня будет одна просьба.

— Только одна, док?

— Но самая главная.

— И что же за просьба? Деньги? Помощь семье?

— Зачем? Помочь своей семье я могу и сам. Люси здорова. Богата. Замужем за хорошим человеком. Я не нужен в ее жизни. Так что я просто буду переводить часть своих гонораров на ее счет. Этого хватит. Денег у нас тоже будет очень много. Больше, чем мы сможем потратить. А просьба… Я не хочу, чтобы хоть кто-нибудь лез в мои опыты, стоял над душой и нудел о моей бесчеловечности. Надоело!

Голубые глаза сверкнули яростью. И Сарн вдруг поверил — до костей пробрало ледяным ветром осознания — это действительно Эрасмиус Гризмер. Самый бесчеловечный ученый тысячелетия.

Гениальный ученый.

Безумно опасный человек.

Когда Иридину швырнули на грязный пол в какой-то камере, она испуганно съежилась в комочек и обхватила колени руками. Но дверь захлопнулась за ее мучителями.

— Ты в порядке? Не ранена? — Сильные руки приподняли девушку с колен, чуть встряхнули, заставили распрямиться. — Синяки, царапины. Ничего страшного. Жить будешь.

Иридина подняла глаза на свою собеседницу. Та самая женщина-военный, которая стреляла в Сарна. Только теперь она была обнажена. Рана была наспех перевязана окровавленными бинтами. Женщина чуть кривилась, когда двигала поврежденным плечом, но больше ничем не выдавала своего состояния.

— Сядь. Нам здесь еще долго находиться, — просто сказала женщина, подталкивая мисс Видрасё к одной из двух откидных коек в крохотной камере. Кроме коек здесь еще было отверстие утилизатора неподалеку от двери. И все.