— Тебе нужен приятель. Мужчина.

Она рывком повернула к нему голову, и в глазах ее был страх.

— Нет уж, спасибо!

— Я же не говорю, что ты этого хочешь, я говорю, что тебе это нужно. — Он задумчиво принялся изучать ее. — И я знаю одного человека, который тебе как раз подойдет.

Что же будет дальше? Наполовину со страхом, наполовину с надеждой она ждала.

Его зовут, — медленно произнес Лестер, — Говард Биль.

Она прижалась щекой к подушке и закрыла глаза, чтобы скрыть свою боль. А чего она ожидала — что Лестер Кингс сделает ей предложение?

— Он геодезист, хорошо зарабатывает, у него отличная машина, живет… один… в большом доме, спроектированном хорошим архитектором. — Он помолчал. — И он сейчас ищет женщину, которая жила бы с ним под одной крышей. — Он подождал от нее ответа, но не получил его. — Как тебе эта идея? — Снова никакого ответа. — Я могу устроить вам встречу. Думаю, будет несложно вас познакомить. — Она не шелохнулась. — Если уж твой брат украл единственную подругу, которая у тебя была за всю жизнь, — безжалостно продолжал он, — и помимо этого, скорее всего, таким образом нашел себе жену, ты же не захочешь теперь оставаться в одиночестве, всеми брошенная, а?

Элиза наконец пошевелилась, стараясь скрыть свою боль под маской гнева.

— Я же сказала тебе, — процедила она, — мне не нужен приятель. Я и так вполне счастлива.

— Да, вид у тебя очень счастливый, — язвительно заметил он.

— Если ты для этого пригласил меня сюда и будешь об этом говорить весь вечер, то я лучше пойду. — Она встала.

Лестер тоже поднялся.

— Хорошо, переменим тему. Иди сюда и смотри, как я буду подсоединять провода в этой дорогой игрушке, которую купил у тебя сегодня утром.

Он взял из ящика с инструментами отвертку и начал подсоединять провода к усилителю, затем к двум колонкам, которые стояли в противоположной стороне комнаты.

— Не надо так пристально инспектировать мою работу, хорошо? Естественно, я сейчас соединяю, что называется, «на живую нитку». Потом, когда будет больше времени, я все сделаю как следует.

Она улыбнулась, обрадовавшись, что разговор ушел от личных дел в сторону, где она чувствовала себя компетентной и была как рыба в воде.

— Пока я этим занимаюсь, — сказал он через плечо, — просмотри новые пластинки, которые я купил.

Она так и сделала, восклицая от удовольствия.

— То есть ты хочешь сказать, — поинтересовался он, обращаясь к задней части колонки, — что ты одобряешь мой музыкальный вкус? Значит, наконец во мне нашлось что-то, что тебе нравится? Клянусь, он выпрямился и отложил в сторону отвертку, — это нужно отпраздновать. Давай за это выпьем.

Он снова наполнил ее бокал и сунул ей в руку.

— Давай выпьем за будущее — за меня в моей одинокой холостяцкой дыре и за тебя — в отдельном доме, построенном хорошим архитектором.

Элиза отодвинула стакан от губ и начала было сердито опускать его, чтобы поставить на кофейный столик. Лестер предостерегающе поднял руку.

— Хорошо, давай тогда просто — за нас. — Он одним глотком проглотил содержимое своего бокала. Девушка не спеша потягивала напиток. Каждый ждал, чтобы другой заговорил первым.

Он хмурился и пристально смотрел ей в глаза, словно искал что-то, ответ на вопрос, который он даже не задал.

— Ты выбрала пластинку? — спросил он наконец несколько неожиданно.

Она протянула ему диск:

— Вот эту. Бетховен. Пятый фортепьянный концерт.

— Больше известен под названием «Император». — Он осторожно вытряхнул пластинку из обложки, поставил на проигрыватель и сделал звук погромче. Опустившись на кушетку, он похлопал по месту рядом с собой. Элиза села и обратила все свое внимание на музыку.

— Хорошо звучит, да? — спросил он через некоторое время.

— Ты имеешь в виду музыку или сам аппарат? — поинтересовалась она ехидно, словно не понимая его.

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду качество воспроизведения звука. В музыкальном отношении качество не требует комментариев.

В конце второго фрагмента Элиза сказала:

— Я почти уверена, что в некоторых местах есть искажение звука.

— Да, мне и самому так показалось.

— Думаю, я знаю, как это исправить.

— Да? — Он махнул рукой в сторону проигрывателя. — Тогда давай. Он в твоем распоряжении. Что ты собираешься делать?

— Надо отладить положение звукоснимателя. — Она взглянула на него. — Ты не против?

— Нет, нисколько. Преклоняюсь перед специалистом. — Его сарказм прошел мимо нее, и она осто рожно стала подкручивать маленькое колесико сбоку от головки проигрывателя.

— Теперь должно быть лучше. Я увеличила вес головки на полграмма.

— Вот как? — Его глаза светились насмешкой, но улыбка была снисходительной. — Давай посмотрим, будет ли разница.

Они прослушали концерт до конца.

— Превосходно, — похвалил Лестер. — Теперь ни капли искажений, да? Итак, сколько я должен механику за его бесценные услуги?

— В нерабочее время расценки у меня выше, — усмехнулась она.

— Неужели? Но это на удивление наглое заявление для такой скромной серой мышки. — Он подошел к ней. — Может быть, стоит показать ей, что такого рода наглость может сделать с мужчиной? С ее невинностью она вряд ли себе это представляет.

Он встал перед ней и начал медленно вытаскивать руки из карманов: Она попятилась назад и нервно подпрыгнула, когда кто-то громко постучал в дверь.

— Не бойся, — сказал Лестер. — Это не Рок, который требует, чтобы его впустили. Это миссис Картер с какими-нибудь закусками, которые тебе, кстати, судя по твоему нервному состоянию, будут очень кстати.

Он открыл дверь своей хозяйке. Та вошла, победно неся перед собой поднос и осторожно поставила его на кофейный столик. Он был весь уставлен блюдами с сандвичами, пирожными, чайными чашками, и посреди всего этого великолепия возвышался кофейник с горячим кофе.

— Это очень мило с вашей стороны, — поблагодарила Элиза, пораженная количеством еды, которая им предназначалась.

— Да что вы, моя дорогая, — отмахнулась миссис Картер. — Думаю, вы уже проголодались. — Она подмигнула Лестеру и удалилась с хитрой улыбкой.

— Я просил ее не беспокоить нас, — сказал Лестер. — Но она настаивала на своем. На самом деле она пришла только для того, чтобы проверить состояние поля боя. Так что ее замечание насчет того, что мы «проголодались», относится, видимо, к той бешеной активности, которую, по ее мнению, мы тут развили. — Он пригласил Элизу присесть и угощаться. — Я впервые привел сюда девушку, поэтому она так пристрастно тебя рассматривала — старалась выяснить, насколько крепки твои моральные устои, — он откусил кусочек от сандвича, — и определить степень свободы, которую ты можешь позволить своему кавалеру, прежде чем наденешь на палец колечко. Она явно составила о тебе правильное мнение. — Он протянул тарелку с пирожными Элизе, и она взяла одно. — Этим объясняется то, что, выходя, она мне подмигнула со знанием дела. Теперь она будет считать меня мужчиной, на котором поставлен крест. Она уже считает меня женатым человеком — женатым на тебе.

Элиза пролила кофе, и ей пришлось искать в своей сумочке бумажные салфетки, чтобы промокнуть лужицу.

— О, не стоит беспокоиться, — продолжал Лестер. — Утром я лишу ее этих иллюзий. Просто поясню ей, что я не из тех, кто женится.

— А вот это, — сказала она, подавая ему кофе и старательно избегая смотреть в глаза, — еще хуже. Это отношение по типу «поматросил и бросил».

— Вот именно, — ответил он. — Теперь это будет мой принцип и мой лозунг.

Элиза сидела спокойно, глядя ему в глаза.

— Нет никакой необходимости отпугивать меня, Лестер. Я никогда и не мечтала попасть в категорию девушек, из которых ты выбираешь своих подружек. Поверь, тебя я меньше всего представляю в роли моего мужа, даже если вдруг он у меня и появится когда-нибудь.

Он молча, сосредоточенно пил кофе. Через некоторое время он сказал: