Сыновья Кирилла и Марии к тому времени повзрослели. Стефан и Петр обзавелись семьями. Варфоломей же не хотел связывать себя узами брака и мечтал о монашестве. Он попросил родителей отпустить его в монастырь. Но Кирилл и Мария умоляли его повременить. «Чадо, – говорили они ему – ты знаешь, что мы стары; уже недалек конец жизни нашей. Побудь с нами еще немного».

Варфоломей выполнил волю родителей и с радостью ухаживал за ними до самого последнего дня. За несколько лет до смерти Кирилл и Мария поселились в Покровском монастыре в Хотькове. Вместе они приняли иноческий постриг, а потом и схиму. Впоследствии Кирилл и Мария были прославлены в лике святых.

После кончины родителей Варфоломей в течение 40 дней оставался в Хотьковском монастыре. Вместе со своим братом Стефаном он молился об упокоении родителей и раздавал щедрую милостыню в память о них.

Вернувшись домой, Варфоломей передал младшему брату Петру свою часть наследства и отцовский дом, себе же ничего не оставил, исполняя слова апостола Павла: Я… всё почитаю за сор, чтобы приобрести Христа. Варфоломей направился в монастырь Пресвятой Богородицы в Хотькове. Там с недавнего времени был иноком его старший брат, овдовевший Стефан. Варфоломей уговорил Стефана уйти вместе с ним в леса и стать пустынниками.

Вместе они исходили много лесов и наконец нашли под Москвой, недалеко от Радонежа одно живописное место – поляну на холме Маковец. Братья принялись рубить лес и построили себе крепкую келью, а потом и деревянную церковь, которую решили освятить во имя Пресвятой Троицы. Для этого они отправились в Москву, к митрополиту Феогносту. Митрополит благословил новую обитель и послал к Стефану и Варфоломею священника с антиминсом. Крошечная Троицкая церквушка и положила начало известной всему православному люду Троице-Сергиевой Лавре.

Жизнь братьев в Радонежском лесу была крайне тяжелой. «К тому месту не было ни дорог, ни привоза ниоткуда, вокруг этой пустыни поблизости не было ни сел, ни домов, ни людей, живущих в них; не вела туда никакая тропа людская, и не было ни прохожих, ни посетителей, но вокруг со всех сторон стоял лес – безлюдная чаща и глушь», – говорится об этом глухом месте в Житии Сергия.

Стефан не выдержал столь суровых условий и, оставив Варфоломея, ушел в Москву. Там он поселился в Богоявленском монастыре. Через некоторое время Стефан был рукоположен во пресвитера, а потом сделался игуменом этой обители и духовником многих московских князей и бояр.

Варфоломей тоже мечтал о монашестве, но долго не решался просить кого-либо о постриге. Наконец подвижника в лесной чаще посетил игумен Хотькова монастыря Митрофан. Варфоломей попросил его совершить обряд пострижения.

7 октября (20 октября н. ст.) 1345 года в построенной своими руками церкви Варфоломей принял постриг от игумена Митрофана. Это был день памяти святых мучеников Сергия и Вакха. Так Варфоломей стал иноком Сергием. По прошествии семи дней игумен Митрофан, благословив, покинул Сергия, и тот остался в своей пустыни совсем один.

Устраивая свою пустынь, Сергий претерпел много скорбей и нападений. Часто приходили к нему дикие звери – не только ночью, но и днем. Волею Божией Сергий остался невредим, ни одно животное не причинило вреда отшельнику. В Житии рассказывается, что каждый день к Сергию стал наведываться медведь. Подвижник заметил, что зверь ищет себе пропитание, и всякий раз клал для него на пенек кусок хлеба.Медведь съедал хлеб и скрывался в чаще, но скоро появлялся снова. «Медведь привык приходить к Преподобному не один или два раза в день, но по многу раз ежедневно, и это продолжалось более года», – сообщается в Житии Сергия.

Много раз Сергия искушали бесы, но он, будучи истинным воином Христовым, не оставил ни своего подвига, ни своей пустыныси. Кто научил инока Сергия основам монашеской жизни, кто преподал ему науку «различения духов» – мы в точности не знаем. Известный церковный историк И. М. Концевич оставляет этот вопрос открытым: «Читал ли он святоотеческие творения? Аскетическая литература существовала на Руси с ранних времен. Или был он научен словесно? Об этом можно говорить лишь гадательно. Но одно несомненно: Преподобный Сергий принадлежал к тем цельным натурам, избранникам Божиим, которые всецело устремляются с самого начала своей сознательной жизни к Богу».

Вероятнее всего, в выборе пути Преподобному Сергию помогла та самая «книжная премудрость», которую он чудесным образом сумел освоить после встречи с монахом-странником в далеком детстве. Сергий не оставил после себя книг собственного сочинения, но есть все основания предполагать в нем ученого монаха.Нередко Преподобного называют одним из отцов-основателей русского исихазма [3] . Действительно, в то время как все русские люди, желавшие принять монашество, направлялись в существующие монастыри, Сергий ушел в лес, «в пустынь». Всё это указывает на знакомство Сергия с житиями греческих святых, традицией Восточной Церкви.

Подвиги исихастов традиционно были связаны с отшельничеством и безмолвием. В монашестве они искали прежде всего внутреннего сосредоточения и непрестанной «умной молитвы», стремились к стяжанию Духа Святого, обожению души и тела. Именно по этому пути пошел и инок Сергий.

Через внешние подвиги – труд, воздержание, – а также через очищение ума и сердца исихасты достигали Богосозерцания. Один из признаков такого созерцания, описанный в поучениях исихастов, – это видение Нетварного Света – света небесного, нездешнего, несотворенного, подобного тому, что озарил Спасителя на горе Фаворской.

Явление подобного Света наблюдал и сам Сергий, и его ученики. Так, однажды, когда вокруг Сергия уже образовался монастырь, один из его учеников, Исаакий-Молчальник, во время богослужения увидел, как нисходит огонь на Святую Чашу и, разливаясь по всему престолу, окружает со всех сторон священнодействующего Сергия.О связи между Преподобным Сергием и восточно-православной мистикой говорит и его постоянное обращение к Пресвятой Троице. Впервые Троица проявилась в жизни Преподобного еще до рождения. В честь Троицы освятил он и свой первый храм. С тех пор Она постоянно сопровождает Сергия и его учеников. Обычай освящать монастырь или хотя бы храм во имя Троицы встречается у всех учеников Преподобного, постриженников и выходцев из его монастыря, а также у последователей Сергиевой монастырской традиции. Легендарная «Троица» Андрея Рублева, безусловно, отзвук наследия Радонежского старца.

II Часть. Обитель святой троицы

Известно, что инок Сергий провел в одиночестве в лесу около двух лет («больше или меньше – не ведаю, знает один Бог», – уточняется в Житии).

Вскоре по земле Русской пошла молва, что в радонежских лесах живет человек Божий. Стали приходить к нему люди, также ищущие спасения вдали от мира, многие просили позволения остаться с ним. Святой предупреждал, что жизнь их ждет трудная: «Вы не сможете жить на этом месте и терпеть лишения пустыннической жизни: голод, жажду, скорбь, неудобства, бедность и нужду», – говорил он пришельцам. Однако боголюбцы умоляли его разрешить им остаться. «Господь подаст нам силы», – отвечали они. Видя веру и усердие пришедших, святой разрешал им остаться. Так было положено начало будущему Троицкому монастырю.

На заре существования Троицкой обители каждый из монахов жил в собственной келье. «Жили они для Бога, – сказано в Житии, – глядя на жизнь Преподобного Сергия и ему по мере сил подражая». Имущество у каждого было свое. Вместе они встречались лишь в церкви. Это был так называемый особножитный монастырь, какие и поныне существуют на греческом Афоне.