По дороге в школу голова была забита мыслями о том, специально ли Харламов не захотел ей помочь.

– Вряд ли, – отмахнулась от своих нелепых догадок Оля. – Может, он меня просто не видел?

– Но, с другой стороны, – продолжала размышлять она, – я на сто процентов уверена, что он видел меня, когда садился в автобус. Может, у него плохое зрение? Но как тогда объяснить его улыбку? Или мне все-таки показалось? Да, скорее всего, я себе все надумала, ведь вчера он был так заботлив.

И, наконец, убедив себя в том, что у нее просто паранойя, Оля, облегченно вздохнув, уселась за парту с мыслю обязательно поблагодарить его за помощь.

Бестужева едва дождалась большой перемены и ринулась на поиски «звезды» школы. Долго искать не пришлось. А вот и он, как всегда неотразимо красив, с обаятельной улыбкой, вместе со своей девушкой шел по коридору, а их «свита» следовала за ними.

– Велорий! Спасибо тебе за… – начала Оля, когда он поравнялся с ней. – За вчерашнее, – договорила она. Но, к ее удивлению, он и бровью не повел, пройдя мимо, будто она была пустым местом.

Он что, игнорирует меня?

– Эй! – закричала она, бросаясь вдогонку и хватая его за пиджак. – Ты что, глухой!?

Велорий безразлично посмотрел на нее, а Виктория бросила на Бестужеву взгляд, как на какое–то насекомое.

– Ты ее знаешь? – изумленно обратилась красавица к юноше.

– Впервые вижу! – безразлично ответил он и, выдернув рукав пиджака из окаменевших пальцев девушки, пошел дальше, словно ничего и не произошло.

Оля удивленно смотрела ему вслед.

– Что это было? – спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.

Остальные уроки Оля помнила смутно. Теперь девушка была точно уверена, что он наслаждался, обливая ее холодной водой, и специально не придержал автобус.

– Ну, Велорий, погоди! – прошипела она, сквозь зубы.

И хотя воспоминания о его прикосновениях заставляли сердце биться сильнее, Оля не могла простить незаслуженного оскорбления.

«Нет! Нет! Нет! Я не влюблюсь в него. Никогда в жизни!» – неустанно повторяла она.

Но легче сказать… Каждый день она не могла оторвать от него взгляд. Он притягивал ее словно магнит.

– Ох…

– Что, доченька, вздыхаешь? – спросила мать.

– Скучно, – ответила Оля, переключая каналы на телевизоре.

– Мне нужно пойти к Константину Васильевичу немного поработать.

– Мам, но сегодня пятница, конец рабочей недели, – с неподдельным возмущением воскликнула дочь.

– Я его личный секретарь и у меня много обязанностей, так что не ворчи.

Оле вовсе не хотелось провести вечер в одиночестве. От охватившей ее досады она выключила телевизор и обиженно швырнула пульт на диван. В раздумьях, чем бы заняться девушка решила принять успокаивающую ванну и пошла набирать воду, но неожиданно в дверь позвонили.

– Мам, открыто! – крикнула она, наклонившись и пробуя рукой температуру воды. – Забыла что-то? – услышав приближающиеся к ней шаги, спросила Оля не глядя.

– Очень несексуальная поза, – послышался ехидный смешок.

Оля подняла голову и удивленно уставилась в черные глаза Велория Харламова.

– Ты что здесь забыл? – резко спросила она.

– Меня отправили тебя развлекать.

– Больно надо.

– Как жаль. Твоя мама расстроится, узнав, что ты выгнала меня. Интересно, отец согласится пересмотреть свое решение и выдвинуть иск за нанесенный ущерб?

Велорий развернулся и направился к двери. Оля стиснула зубы, понимая, что проиграла.

– Стой! Хорошо, оставайся, – через силу выговорила она.

– Вот и ладненько! – словно ожидая именно такого ответа, он резко изменил направление и вальяжно развалился на диване. – Я принес фильм, поставь. – Велорий протянул ей диск.

– Что за фильм? – спросила она, решив на время забыть об обиде. Она, впрочем, всегда была отходчивой.

– Тебе понравится. – Велорий хмыкнул, и его губы растянулись в странной улыбке.

Она быстро вставила диск и села на диван рядом с ним.

На экране появилось название «Дикая скачка», но оно ни о чем не говорило девушке. Начались титры, Оля внимательно смотрела в телевизор, не видя, что Велорий поглядывает на нее с нетерпеливым ожиданием и предвкушением. Действия разворачивались на какой-то ферме: вот девушка смеется и бежит по полю, а следом за ней парень. Он догоняет ее и валит на землю, целует, запуская руки под кофту.

Страстный поцелуй и действия, разворачивающиеся на экране, подсказали ей, что это ни что иное, как порнофильм. Оля тяжело сглотнула, когда сцены стали настолько откровенными, что щеки запылали, а низ живота заныл и отяжелел. Присутствие Велория было настолько сильно ощутимо, что она не смела посмотреть на него, чтобы не выдать своего возбуждения.

«Чертов Велорий!»

Оля вскочила.

– Я… – тяжело сглотнув слюну и даже не глянув в его сторону, прошептала она, – мне… я… пошла делать уроки.

– Завтра сделаешь, – со странной улыбкой ответил он.

Оля медленно посмотрела на него и все сразу стало понятно. Он смеялся над ней. Все с самого начала было подстроено.

– Ненавижу тебя! – крикнула она и вылетела из комнаты, а в спину ей полетел его безудержный смех.

Оля просидела в своей комнате два часа, а из-за стенки доносились звуки, смысл которых ей был понятен. Она не могла точно сказать, когда он закончил смотреть телевизор, но до нее вдруг донесся знакомый голос.

– Велорий, а где Оля? – услышала она голос матери. – Вы разве не хотели посмотреть фильм?

Девушка выскочила из комнаты с намерением пожаловаться и раскрыть матери глаза на «хорошего мальчика».

– Любовь Валентиновна, по-моему, я не нравлюсь вашей дочке. Не могу понять, что я ей такого сделал, – печально сказал он, опустив голову.

Оля вся задрожала, возмущенная его притворством.

– Мама, посмотри, что за фильм он принес, – Бестужева подбежала и выхватила диск из его рук.

– Велорий так старался и выбирал для тебя комедию. Ты же их любишь, – печально вздохнула мать, не понимая неприязни дочери к такому замечательному, воспитанному парню.

– Комедия? – задыхаясь от ярости, она схватив диск и вставила в ДВД-проигрыватель.