Сатир зашел в комнату и поставил поднос с едой прямо на кровать.

      - Нашли раба, - бросил он и вышел из палатки.

      - Не обращай на него внимания, - уже более спокойно произнес кентавр, все еще с недоумением глядя на остатки мраморного столика. - Что тут произошло? - с немалым интересом в голосе спросил он.

      - Так, повздорили, немного, - усмехнулся Андрей.

      - Ты извини, что я так сразу на тебя накинулся, - неловко переминаясь на всех четырех ногах, промямлил кентавр. - Просто это... как бы сказать...

      - Не подходящая работа для кентавра, - улыбаясь Биенору и забирая одежду из его рук, сказал Андрей.

      - Да, Рэй, я понимаю, что произошло что-то необычное, но я ведь в этом не виноват, так?

      - А ... Серил не сказала, что именно?

      - Нет. Она и не должна ничего объяснять. Сам понимаешь - амазонка, шакаца им в кровать, - выругался кентавр. - Ну, ты одевайся, ешь, отдыхай, а потом, ближе к вечеру, приходи к озеру. Найдешь? - Андрей кивнул. - Хорошо, тогда там все и расскажу. А сейчас постарайся не высовываться наружу.

      - Почему? - Андрей напрягся.

      - Я все расскажу позже. Вечером, - и кентавр вышел, оставляя недоуменного мужчину наедине с тысячью разных вопросов.

      Глава 4.

      Серил быстро шла прямо по зеленому лугу, безжалостно втаптывая в землю тонкие травинки. Она не замечала приторного запаха травы, не видела пролетавших рядом лилово-желтых бабочек, не слышала веселого пересвиста птиц. Налетавший прохладный ветерок кидал ей в лицо темные пряди волос, и она машинально убирала их с глаз и шагала дальше, не разбирая дороги. Фонтан и озеро остались позади, а впереди все четче виднелась полоса темного, почти черного леса, перед которым переливалась красновато-синяя магическая завеса.

      Со стороны казалось, что девушка глубоко погружена в тяжелые и явно невеселые размышления, но на самом деле все мысли в голове Серил разбежались по темным закоулкам сознания, испугавшись напора внезапно охвативших ее чувств. Она не могла ни понять их, ни объяснить. За несколько сотен лет, что она живет на этом свете, она впервые ощущала такое, и поэтому сейчас терялась в догадках, безрезультатно пытаясь разобраться в нахлынувших эмоциях.

      Она всегда отличалась завидным хладнокровием, и вывести ее из себя было практически невозможно. Она никогда не действовала импульсивно, все ее решения были продуманы и выверены, а сегодня... она позорным образом сбежала из собственного шатра, оставляя внутри обнаженного мужчину с пылающим взглядом. А ведь она должна была ему объяснить, рассказать, как жить дальше, предупредить что следует делать, а чего не следует, но она не могла заставить себя вернуться. Ничто в этом мире не могло сейчас заставить ее поднять полог, зайти в шатер и снова оказаться один на один с этим мужчиной. Она сделает это позже, когда полностью успокоится и возьмет себя в руки. А сейчас...

      Хорошо, что она встретила возле шатра Биенора. Тот, как всегда, ошивался по близости - скорее всего, хотел разузнать, что случилось с Андреем. Вот и поплатился за свое любопытство: Серил тут же повесила на него заботу о землянине. Пусть теперь отдувается. Тем более что она не раз его предупреждала: быть любопытным вредно для здоровья.

      Теперь она могла вздохнуть спокойно, но почему-то в душе росло беспокойство. И куда делись ее хваленая невозмутимость и презрительное равнодушие? Она, королева амазонок, правящая этим миром почти сто лет, вдруг почувствовала себя зеленой девчонкой, которой впервые предстоит сразиться с шакацем. Ее ноги дрожали, внутри все трепетало то ли от предвкушения, то ли от возбуждения, сердце колотилось в груди как сумасшедшее, ладони вспотели, а во рту пересохло. Это были странные ощущения, и она не могла определить, нравятся они ей или нет.

      Серил резко остановилась. Почему перед ее взором снова стоят его затуманенные страстью глаза, влажные манящие губы, бархатная кожа прекрасно сложенного тела? Почему при одной мысли об этом человеке все ее тело переполняет непонятное томление? Что за магию он использует? В чем его сила?

      Ладно она использовала магию, чтобы привлечь его внимание. Магией соблазна было наполнено каждое ее движение, каждое слово и улыбка, даже каждый ее вздох и трепет ресниц. Поэтому он так бурно реагировал на ее близость. Но что тогда происходит с ней? Что в нем так сильно привлекает ее?

      Когда он схватил ее за руку, странная дрожь прошла по всему телу, и дыхание замерло на губах, когда он неспешно поднимался с кровати. Она словно завороженная следила за тем, как одеяло медленно сползало с его тела, и как он легко поднялся с ложа, не стесняясь своей наготы. Он невозмутимо стоял перед ней, все еще держа за руку, а она никак не могла унять внутренний трепет и заставить себя снова дышать. Бархат его кожи, запах тела, свет желания в его глазах, обещание, что дарила его улыбка... Она уже готова была забыть приказ Матушки и воспользоваться тем, что этот самец так красноречиво обещал ей.

      Но он сам все испортил. Серил злилась на него и в то же время была благодарна: его слова о том, что он нравится ей, что она не хочет отпускать его, словно что-то перевернули в ее душе и заставили по-другому взглянуть на эту ситуацию. Она не просто хотела физической близости с этим мужчиной, это было нечто другое - намного большее, волнующее, завораживающее. Но она не должна, она просто не может позволить себе потерять голову. Не сейчас.

      - Амазонка не любит своего самца, а только пользуется им в личных целях, - с какой-то необъяснимой грустью прошептала Серил.

      Она чуть не нарушила главный и самый важный закон, принятый еще задолго до ее рождения. Закон, который каждая амазонка впитывает в себя с молоком матери и кровью врагов своего племени.

      - Амазонка не должна проявлять слабость и поддаваться своим чувствам, - горькая улыбка появилась на ее губах. - Амазонка должна быть сильной.

      Серил глубоко вздохнула. Что ж, сегодня она вернется в столицу, оставив Андрея в селении на эти тринадцать недель, а потом вернет его домой и найдет того, другого, который и поможет ей спасти мир.

      - Я все делаю правильно, - твердо произнесла королева, глядя на мерцающую завесу в нескольких метрах от себя. - Я не позволю минутной слабости отравить себе жизнь. Я никому не позволю погубить мой мир.

      Магическая завеса колыхнулась, словно принимая вызов, и по ее поверхности стали пробегать разноцветные искры.

      - Посмотрим еще, кто кого, - с угрозой в голосе бросила Серил, прищурив глаза.

      Искры вспыхнули в последний раз, и завеса снова мерцала ровным красновато-синим светом.

      - Серил! - донесся до королевы взволнованный крик.

      Девушка резко обернулась. По лугу, смешно семеня ногами и поддерживая рукой слишком большой для нее меч, который, похоже, только мешал, бежала Амура - ее близкая подруга и верная помощница. Около пятидесяти лет назад именно Серил настояла, чтобы Амура осталась в племени, несмотря на то, что девочка родилась слабой и маленькой, но очень красивой. Для амазонок, которые признают только силу и магическую мощь, красота не имела значения. А в этой белокурой малышке, которая искренне улыбалась своим судьям и палачам, лежа на руках матери, была не только красота, но и магия. Серил почувствовала ее сразу, как только голубые глаза младенца встретились с ее взглядом, но чтобы убедить мать оставить девочку в живых, пришлось использовать все свое влияние, и только прямой приказ королевы сохранил Амуре жизнь.

      - Фух, едва тебя отыскала, - запыхавшись, произнесла Амура, останавливаясь возле Серил. - Где ты была?

      - Тут, - улыбаясь, ответила королева, не обращая внимания на полное нарушение этикета. Хотя правила, законы, приличия и прочая субординация для Амуры были пустым звуком.