Все же в исчадии угадывалось некоторое сходство с земным существом, гиеной – владычицей африканских саванн. Тогда Док еще мало задумывался над генетическими парадоксами Зоны. А когда позже поразмыслил, то не сумел найти объяснения странной мутации. Если с псевдогигантом, псевдоплотью, слепой собакой, кабаном, бюрером и прочей нечистью все было более-менее ясно, то с молохом он не разобрался. Откуда на Украине, в средней полосе, появилась гиена-мутант? Откуда взялся исходный материал для мутации?

Между тем молох утробно зарычал – от его низкого рыка волосы на голове Дока встали дыбом – и присел, готовясь к прыжку. Но прыгнуть не успел. «Шмель» в руках Хомяка сердито кашлянул, и огненная ракета нашла цель.

То была опасная затея, смертельно опасная. Кумулятивная граната накрывала площадь в пятьдесят квадратных метров. Плюс объем в восемьдесят кубов. Да ударная волна с зоной вакуума. Док плохо разбирался в технических терминах и характеристиках, ибо по натуре своей всегда относился к гуманитариям. Но прекрасно понимал: если огненный смерч докатится и накроет их, то… все. «Полные кранты» – так говорил Крокодайл. А «полные кранты», в интерпретации Крокодайла, – не простые «кранты».

Хомяк рассчитал все правильно, с филигранной точностью. Душная жаркая волна не докатилась до них каких-нибудь метра два. А зрелище получилось просто потрясающее, но еще более потрясла живучесть молоха. Тварь, мгновенно превратившаяся в громадный пылающий шар, с ревом и визгом покатилась прямо на них. К счастью, у нее не хватило сил на прыжок. Глухо затявкал «бульдог» Крокодайла. Три гранаты остановили стремительный рывок огненного шара. Брызнули во все стороны ослепительно яркие оранжевые ошметки шерсти и плоти. Тварь завалилась на бок, дернулась и затихла, превратившись в высокий рыжий костер. Отвратительный смрад горелого мяса забил все остальные запахи.

Хомяк отбросил в сторону бесполезный уже однозарядный гранатомет, поднялся с колена, выругался:

– Гребаный молох! Четыреста юаней коту под хвост! Так, идем в обход. Полчаса задержки… можем не уложиться.

У Дока, если откровенно, руки ходили ходуном, тело била противная мелкая дрожь, спина покрылась холодным липким потом. А Хомяку с Крокодайлом, казалось, все нипочем. Двинулись как ни в чем не бывало в обход. Хомяк то и дело разбрасывал свои гайки, Крокодайл снова уткнулся в ПДА. Док покорно занял место посередине, хотя стрелок из него сейчас был неважнецкий.

Они обогнули здание детского сада и по длинной асфальтированной дорожке двинулись прямо к четырехэтажному зданию школы. «Асфальтированной», пожалуй, сильно сказано. Такой дорожка была лет тридцать назад. Куски покрытия, конечно, сохранились кое-где, но в целом пешеходная дорожка превратилась в разбитую, ухабистую грунтовку. Метров через пятьдесят Хомяк остановился и ткнул пальцем в бугор прямо посередине дорожки. Док вгляделся внимательно и удивленно вздернул брови. Ничего подобного никогда не видел. Земля вместе с кусками асфальта словно кипела, вздувалась и пучилась крупными пузырями. При этом ни малейшего шума, клокотания, бульканья и других звуков.

– «Мясорубка», – лаконично пояснил Хомяк и дал рукой отмашку вправо, прямо в куст орешника, предварительно бросив туда очередную гайку. Они продрались прямо сквозь густую поросль и выбрались на большую поляну. Судя по всему, здесь раньше находился Парк культуры и отдыха. Странное, уродливое сооружение в центре поляны некогда было фонтаном. Ибо прямо посреди круглой бетонной чаши высилось нечто, очень отдаленно напоминающее статую. У гипсового инвалида не было ни головы, ни рук, только накачанные ноги, облупленный мощный торс да спортивные трусы в обтяжку, прикрывающие мужские достоинства безымянного атлета. Кто он был – дискобол, гребец, футболист или какой другой представитель уважаемых спортивных профессий, – одному творцу известно.

Метрах в двадцати, справа по ходу от разрушенного фонтана, среди высокой, давно не кошенной травы, красовалась громадная, абсолютно голая проплешина. Над ней густым дымным столбом вилась мошкара.

– О! – обрадовался Хомяк, – «комариная плешь!» Тоже давно не видел. Редкая аномалия.

– А чем она страшна? – уточнил дотошный Док, жадно впитывающий каждое новое впечатление и каждую крупинку информации. На то и ученик сталкера.

– А хрен его знает, – пожал плечами Хомяк, – в нее никто не попадал. Больно она приметная. И гайки в нее бросай, не бросай – ни толку, ни какого-либо эффекта. Хочешь – влезь. Будешь первым придурком-первопроходцем. Что с тобой станется? Не знаю. Но прославишься на всю Зону.

У Дока не было не малейшего желания испытывать технические характеристики аномалии, тем более что чуть левее «комариной плеши» он заметил странный предмет нежно-розового цвета. Предмет этот имел эллипсовидную форму и парил в полутора метрах от земли. Он слегка покачивался и светился ровным сиянием.

– Хома, смотри, что это там? – Док ткнул в странный предмет пальцем.

Хомяк вздохнул сокрушенно, но снизошел – на то и учитель, – чтобы ответить:

– Это, брат, артефакт. Называется «лампочка».

– Так… будем брать?

– Не будем, – отрезал Хомяк. – Это дешевка. Для сопливых пацанов. Настоящие сталкеры на это фуфло не ведутся.

– А что она умеет, эта «лампочка»?

– Да просто светится в темноте и висит там, где ее подвесили. Говорят, что богатые дяди из Внешнего Мира просто тащатся – за электричество, понимаешь, платить не нужно, а интим ночью полный. Хочешь – возьми, для «лампочки» контейнер не нужен. Просто снимай и клади в карман. Только ПДА в обмен на эту дешевку не заработаешь.

– Не… на фиг она мне, если такая дешевка?

– Тогда пошли – выбиваемся из графика.

Они обогнули поляну по периметру и снова углубились в заросли. Орешник – полбеды. Через него можно пробраться без особых затруднений. Но когда уперлись в живую изгородь из густой поросли шиповника, Хомяк разразился целой тирадой чисто сталкерских ругательств:

– Член слепой собаки мне в задницу! «Рыжие волосы» и «студень» в глотку! «Электра» в печенку и «мясорубкой» по яйцам. Чтоб я жил, как сраный бюрер. Крок! А, Крок?! Что ж это творится в Зоне?

Крокодайл сурово стиснул зубы.

– Не знаю, Хома, не знаю. Месяц назад тут никакого шиповника и в помине не было. А вон как вымахал! Опять придется делать крюк и обходить.

Той же дорогой они вернулись назад и снова вышли на поляну. Хомяк теперь бурчал под нос не переставая. Док никогда не ожидал от учителя такой разговорчивости.

«Все… Пора на пенсию… На пенсию! Никаких условий для нормальной работы… Что я, мало юаней на старость заработал? Жить можно спокойно и припеваючи… На хрен мне эти приключения на свою дряхлую ж…? И откуда в городе взялся гребаный молох? И этот шиповник? Ага, ищи дурака… там колючки, может, ядовитые. Черт, а куда подевалась долбаная дорожка? Песочком ее, понимаешь ли, посыпали. Нет бы заложить бетонными плитами, чтоб людям ходить было удобно. Ух… здорово, приятель!»

Хомяк в сердцах полоснул из своего «узи» по высунувшемуся из кустов уродливому рылу кабана. Потом быстро снял с пояса гранату, зубами выдрал кольцо и зашвырнул ее далеко в заросли.

– Нате, свиньи, жрите! Еще минус двести юаней!

Граната рванула гулко, весело и… И шальной осколок шлепнулся сверху прямо на старую, советского образца каску Хомяка. Он ошалело помотал головой и простонал:

– Да что ж это творится, а, Крок?

Крок только пожал могучими плечами.

– Сдается мне, Хома, нужно возвращаться.

– Согласен, уходим.

Сказать-то легко, а вот сделать, как оказалось, очень трудно. В последующие полтора часа и Хомяк, и Крокодайл в буквальном смысле запарились. Меньше всех парился Док – он попросту еще не понимал, что происходит. Это сейчас, с высоты прожитых в Зоне лет и сталкерского опыта, он мог оценить ситуацию. А тогда не понял…

Происходило же вот что: Хомяк с Крокодайлом просто не могли найти безопасный выход из бывшего Парка культуры. Аномалии кишели буквально на каждом шагу. Всего за какой-нибудь час Док познакомился почти со всеми разновидностями этих мутаций природы. Искрили синими искрами «электры», вертели вихри «карусели», медленно вращались едва приметные среди деревьев «чертовы колеса», кипели «мясорубки», клубился столбами «синий туман». Блестящие лужи «студня», «рыжие волосы», «одуванчики», «мешалки»… Чего только не повстречалось им на тернистом сталкерском пути!