– Дед! – восхищенно ахнул Док. – У меня только один вопрос: когда ты все успеваешь?

– Хочешь жить – умей вертеться, – хмыкнул Денисов. – Все просто, внучек. Связи и, главное, репутация. А от репутации напрямую зависит авторитет. В любом кругу!

– Спасибо, Дед! Что ж, не будем откладывать в долгий ящик. Надеюсь, спутник и здесь, в глуши, ловит сигнал.

Док достал мобильный телефон, по памяти набрал номер. Связь работала! Три гудка – и вызов приняли. Для такого человека, как Сейфулин, время приема рекордное.

– Добрый день, Равиль Ренатович! Впрочем, извините, для вас скорее добрый вечер.

– И вам того же, Сергей Николаевич, рад вас слышать.

– Равиль Ренатович, вы даете гарантию, что наши телефоны не прослушиваются?

Сейфулин обиженно вздохнул в трубку:

– Сергей Николаевич, я же говорил: компания мобильной связи принадлежит мне. Сейчас вы звоните на мой, эксклюзивно мой номер. Его невозможно прослушать – три степени защиты.

«Ой, ой, ой, – иронично подметил Док, – эксклюзивно… три степени защиты… нахватался умных слов… Ну-ка, попробую опустить тебя на землю грешную и посмотрю, как ты это воспримешь».

– Равиль Ренатович, вы знаете, в английском и португальском языках, на которых я преимущественно общаюсь, в обращении отчества нет. Да и я по славянским параметрам человек достаточно простой. Потому предлагаю без брудершафта перейти на «ты». Мне, если честно, так будет легче общаться. А на брудершафт, надеюсь, выпьем, обязательно выпьем, но позже.

Сейфулин коротко хохотнул в трубку. Это Доку понравилось – прошел Равиль Ренатович тест «на вшивость».

– Согласен, давай на «ты», и водки, конечно, выпьем на брудершафт.

– ОК! Теперь слушай меня внимательно, Равиль.

Дальше их диалог покатился как по маслу. И Док в который уже раз с внутренним удовлетворением, нет, скорее с искренним удовольствием, отметил про себя, что попадает в этой чуждой ему среде Внешнего Мира на людей, которых понимает с полуслова и которые его, Дока, понимают с полуслова. Прав был Денисов. Существует этот НАШ КРУГ, и если ты нашел его, то вращаться в нем легко и просто.

– Первую партию товара, полтонны для начала, мы собираемся отправить через две недели. Готов принять?

– Конечно, всегда готов. Ждем в Севастополе, на моих пирсах.

– Товар пойдет под видом алюминиевых слитков.

– В этом нет необходимости. Золото примем согласно международным торговым законам. Я владею компанией, которая имеет все лицензии и права на торговлю золотом.

– Это у тебя нет необходимости, что очень хорошо. Я и не сомневался, что у тебя есть все нужные разрешения и у себя, в Украине, ты царь и бог. Только обстоятельства, в которых оказалась моя компания, я тебе излагал. Мне сначала нужно вывезти товар отсюда, из Африки. Потому золотые слитки, покрашенные «серебрянкой», уйдут по всем документам и фактурам под видом алюминиевых слямбов. Вам останется только смыть краску и расплатиться по счетам. Дальше делайте что угодно.

– Понял, нет вопросов, Серега.

«Вот… уже наладился и интимно-дружеский языковый контакт, – хмыкнул Док, – дальше катимся по этой лыжне. А как, интересно, имя «Равиль» склоняется или уменьшается в интимной беседе? Рав? Рава? Равильчик? Равулик? А… идем на ощупь».

– Рава, меня гораздо больше волнует другое.

– Ну?

– Оптическое стекло. Ты же понимаешь, что… – Док выдержал достойную многозначительную паузу. – Если мы работаем по этой теме, то вступаем в прямую конкуренцию с «Де Бирс»[19]. Дело даже не в количестве алмазов, а в их качестве. Таких камней, которые может поставить наша компания, у «Де Бирс» никогда не было и никогда не будет. Я уверен, твои эксперты уже установили это и ты понял, о чем идет… хм… базар. Но это, возможно, война за мировой рынок. Мы к ней готовы. А ты готов?

Сейфулин выдержал ответную, не менее достойную и многозначительную паузу.

– Да, Серега, я все прекрасно понял. Скажу больше… – Сейфулин кашлянул решительно. – Я давно мечтал вставить х… в задницу одной из мировых компаний. Теперь, благодаря тебе, представилась отличная возможность. И мои люди уже работают по всем направлениям. Ты, главное, не подведи. С моей стороны кидалова не будет – клык даю. Но и с твоей стороны…

– И с моей стороны кидалова не будет. Я, вернее, моя компания, отвечает за базар от первого до последнего слова. Вместе с первой партией золота придет и первая партия алмазов. Уже ограненных алмазов. Бриллиантов… ну, ты понял… Я лично буду контролировать в Севастополе процесс. Там и хлопнем на брудершафт. И еще… Моя компания желает купить парочку нефтяных и газовых месторождений в России. Как с этим, поможешь?

– Без проблем. Отработаем и эту тему. Можно купить и в Азербайджане, и в Казахстане, и в Узбекистане. Там даже проще. Но все равно – без проблем.

– О’кей, Рава. Давай, до встречи!

– Давай, братишка, работай!

«Рановато я стал тебе «братишкой», – саркастично отметил Док. – Но посмотрим, посмотрим… Время покажет».

– Сергей Николаевич, до встречи осталось пять минут.

– Этих пяти минут, Игорь, как раз хватает, чтобы дойти до зала приемов и с последним ударом часов предстать перед высокими гостями. – Док еще на мгновение задержался перед громадным зеркалом, поддернул вверх высокий воротник белоснежной рубахи и, ерничая, показал себе язык.

– Точность – вежливость королей? – Секретарь-референт с изысканно уложенной шевелюрой тонко улыбнулся и понимающе кивнул.

– И финансовых воротил вроде меня, – хохотнул Док.

Своего секретаря Игоря он выбирал долго и придирчиво – из трех сотен кандидатур. Зато отношения, которые теперь сложились между ними, смело можно было назвать искренними и дружескими. Док относился к секретарю по-отечески и мог сказать положа руку на сердце, что ему хотелось бы именно таким видеть родного сына. Русоволосый красавец двухметрового роста, интеллектуал и интеллигент в пятом поколении! При этом отнюдь не изнеженный самовлюбленный Нарцисс – второй дан каратэ, школа Шато-кан, мастер спорта по альпинизму. Все у парня при себе. В свободное время (честно говоря, в последний год этого у Дока было предостаточно) он научил Игоря «коронным» приемам дзю-дзюцу и стрельбе «по-македонски» – с обеих рук одновременно. Секретарь платил ему взаимообразно – искренней сыновней преданностью и почтительностью. А в свободное время охотно давал Доку уроки придворного этикета и международного политеса.

– Но у нас, Сергей Николаевич, еще один, незапланированный, гость.

– Кто такой? – нахмурился Док.

Незапланированных гостей он терпеть не мог – неискоренимая привычка, оставшаяся в наследие от Зоны.

– Мистер Майкл Чандлер – Генеральный директор ЦРУ.

– О! Это хорошо, Игорек! Это значит, что крысы зашебаршили. Что ж… Встреча неофициальная, без протокола и без галстуков, инициаторами встречи выступали они. Я ответил: в любом представительском составе, в любое удобное для них время. Но! На моей территории. А если одним из представителей мирового сообщества избран шпион, хоть он и Генеральный директор Центрального Разведывательного Управления США, с этим Миром не все в порядке. Согласен?

– Абсолютно и полностью.

Трехъярусный отель в Каннах, где Док арендовал целый этаж, нельзя было назвать фешенебельным, респектабельным или просто роскошным. Ни один из этих эпитетов не подходил к протокольному гостиничному заведению, в котором ночевали, столовались и тусовались лишь высшие сановные особы первых государств Мира. Изысканная простота, созданная руками величайших современных мастеров всех направлений – столяров, каменщиков, художников, архитекторов, сантехников, дизайнеров, – соперничала, но самым немыслимым образом гармонично сочеталась с вычурной лепниной мастеров прошлых веков. О вышколенном персонале отеля вообще говорить не приходилось. Он, этот персонал, попросту отсутствовал. И, казалось, все в отеле происходит по мановению некой волшебной палочки: постель застилается сама по себе, стулья и кресла сами становятся на место, обеденный стол сам сервируется столовыми приборами восемнадцатого века, которые так же незаметно потом растворяются в пространстве.