Бюро размещалось на восьмом этаже. Вы проходите сквозь стеклянную дверь и попадаете в сверкающий вестибюль. Перед вами батальон милашек за прилавками, где можно купить все: от орхидеи в бутоньерку до бриллиантовой диадемы, в зависимости от состояния вашего счета в банке. Слева - справочное бюро, телефонные кабины и агентство по продаже театральных билетов. Табло под лестницей извещало, что можно побриться, постричься и принять сеанс турецкой бани, если не сочтете за труд спуститься в подвал.

Я поднялся на скоростном лифте, прошел по пружинящему ковру и остановился перед зеркальной дверью с надписью на одной створке: “Корнелиус”, а на другой - “Герман”. Я увидел через стекло белокурую малютку, сидящую за селектором на расстоянии вытянутой руки от двери. Остальное пространство приемной было занято креслами, выстроившимися в четыре ряда.

Я открыл обе створки сразу и вошел без ложного чувства скромности. Телки, дожидавшиеся просмотра своих профессиональных качеств, во все глаза следили за тем, как я двигался. А я не спешил. Ждать очереди, чтобы тебя наняли раздеваться для публики, не такое уж приятное занятие, и если зрелище ста шестидесяти фунтов мужской плоти способно оживить их серое прозябание, ну что ж, пожалуйста.

- Мистер Герман у себя? - спросил я у блондинки, которая явно пыталась угадать, кто я такой.

- У вас назначена встреча?

- Нет, - ответил я, - но он меня примет. Скажите, что меня зовут Флойд Джексон и что я тороплюсь.

Я взглянул на девочек через плечо. Они сгорали от любопытства.

- Мистер Герман не принимает никого без договоренности. Право, мне очень жаль.

- Спросите у него самого, и вы приятно удивитесь. Мы с ним такие друзья, что о-го-го. Она нервно хихикнула:

- Это не шутка? Мистер Герман не любит, когда его беспокоят.

- Он так обрадуется моему визиту, что непременно прибавит вам жалованье. Действуйте, крошка! Сообщите ему приятную новость.

Она вызвала по переговорнику босса.

- Вас спрашивает мистер Флойд Джексон. Не успел я подойти к девочкам, чтобы малость с ними пообщаться, как секретарша бесстрастным тоном произнесла:

- Входите, мистер Джексон. Мой шеф хочет вас видеть немедленно.

Я посмотрел на телку, у которой ярче всех был накрашен рот, выразительно подмигнул и вошел в кабинет.

Я оказался в просторной и светлой комнате, полной солнца, сигаретного дыма и настенных фотографий хорошеньких, но весьма скудно одетых девочек. Герман сидел за громадным письменным столом, заваленным бумагами, которые могли оказаться чем угодно: контрактами, письмами или неприличными рукописями. Его круглое лицо было таким же пустым, как портмоне нищего, а в глазках застыло подозрительно-настороженное выражение.

- Неожиданный сюрприз, мистер Джексон, - быстро сказал он. - Должен сказать, что так скоро я вас не ожидал.

- Для меня это тоже сюрприз, - я подтянул поближе к себе кожаное кресло и сел.

- Вероятно, вы принесли мне кольцо, которое недавно одолжили? - спросил Герман, посапывая, как делает орангутанг перед тем, как оторвать вам руку.

- К сожалению, его пришлось продать, - сказал я с грустью в голосе. - Один паренек обещал мне полторы тысячи, но никогда не платит долгов.

- Понимаю, - он задумчиво посмотрел в окно. - Однако меня несколько волнует причина вашего появления. В чем дело, Джексон?

- Конечно, - я пододвинул ониксовую пепельницу, - я пришел не для того, чтобы терять время. Как поживает мистер Доминик?

- Довольно сносно, мистер Джексон. Разумеется, он человек опасный. Думаю, он немного сердит на вас. На вашем месте я держался бы от него подальше.

- Удивительно, как ему позволили покинуть лечебницу. Его фамилия Бойд, не так ли? И он коллекционирует древности...

Герман нахмурился, глядя на свои ногти.

- Провели расследование, Флойд?

- Я был детективом. Кто хоть однажды этим начал заниматься, тому трудно не сунуть нос в дела другого. Я стряхнул пепел на письменный стол.

- Веда шлет вам наилучшие пожелания. Милая девочка, немного импульсивная, но очень милая.

- Дурочка! - сказал Герман, и голос его стал металлическим.

- Да вы не знаете женщин! Она не думала ни о чем плохом, когда вырубила вашего приятеля. Любая уважающая себя девушка обязана была дать по черепу такому типу, как Бойд.

- И все же, зачем вы пришли?

На мое лицо выкатилась широкая улыбка:

- Я пришел за кинжалом.

Наступило долгое, томительное молчание. Маленькие черные глазки замигали.

- Мне кажется, я не совсем вас понял, - сказал он наконец.

- Я видел Бретта, - затушив сигарету, я закурил новую. - Вы уже встречались с мистером Бреттом?

Герман ответил, что никогда не встречался с мистером Бреттом.

- Жаль, это еще тот фрукт. Он никогда не позволит забыть тот факт, что существует на свете. Чувствует он себя весьма уверенно. Он желает получить свой кинжал и получит его во что бы то ни стало. Его уверенность передалась и мне. Я заверил его, что заберу кинжал у вас и принесу.

Герман изучал меня еще несколько минут.

- А почему вы думаете, что он у меня?

- У вас его нет, - сказал я. - Он у Бонда. Но вы с ним приятели и замешаны в этой истории. Я подумал, что смогу вас уговорить расстаться с ним.

- Я замешан в этой истории?

Черные глазки заблестели, как стеклянные бусинки.

- И еще как! - сказал я, подавшись вперед вместе со стулом. - Бретт предложил мне посодействовать в этом деле, - и я свободен. Все, что он хочет, - кинжал. Если он не получит свое сокровище, меня ожидает довольно неприятная пересадка на электрический стул. Что же делаю я? Я вам предлагаю: отдайте мне кинжал или я выдам вас Бретту. Он подозревает, что Бойд был инициатором этой кражи, а Веда... (я ее хорошо припрятал) будет главным свидетелем. Чтобы спасти свою шкуру, она бросит вас обоих на растерзание, да так быстро, что вы и глазом не успеете моргнуть, как очутитесь перед судом. Все факты против вас. Даю информацию: у меня есть Веда, у меня есть пудреница, у меня есть гарантия Бретта. Если вы не уговорите Бонда отдать кинжал, оба пойдете ко дну.

Герман достал золотую коробочку и извлек сигарету. Пока он раскуривал, его глазки ощупывали мое лицо. Внешне он оставался спокойным, но я видел, что слова мои ему далеко не безразличны.

- Бретт заплатит, если кинжал будет возвращен? - спросил он, и голос его прозвучал высоко и пронзительно. Я посмотрел на него с саркастической улыбкой.

- Какой разговор! Двадцать пять тысяч.

- Понятно, - на мгновение его лицо засветилось.

- Мы сможем поделить вознаграждение между собой, мистер Джексон. Бойц деньгами не интересуется.

- Думаю, нет, - я поудобнее устроился в кресле. - Вы ничего не получите. Однажды вы сказали, что я пройдоха и действую осторожно. Ваша правда. Так вот, вы заберете кинжал у Бойда, и платить я вам не буду, потому что у меня пять козырей, а у вас...

Его лицо покраснело.

- Думаю, что с вашей стороны будет более благоразумным поделить добычу, мистер Джексон.

Ногой я отправил стул на место и встал.

- Я вернусь сюда в четыре, так что принесите кинжал или приготовьтесь к самому худшему. Вы достаточно долго делали из меня дурака. Теперь пришло мое время. Или в четыре кинжал будет здесь, или вам с вашим маленьким другом придется раскрыть свой план в кабинете Редферна. И не пытайтесь со мной шутить. Свои приключения я изложил в письме, и Веда держит его у себя. Если к шести часам я не вернусь, она отправит мою писанину Бретту.

Мы долго мерили друг друга взглядом. Потом я вышел, оставив Германа в кабинете, спокойного, холодного и сдержанного, как кобру, притаившуюся в кустах.

Потенциальные стриптизерки с интересом смотрели на меня, когда я проходил мимо. Как по команде, они отпрянули назад, когда хлопнула дверь кабинета. Маленькая блондинка так и осталась сидеть с полуоткрытым ртом.

Небрежной походкой я пересек комнату и вышел в коридор.

На лифте спустился к “кадиллаку” и, садясь в машину, посмотрел наверх.