Запрокинув голову, я хватала ртом воздух — настолько сильным было наслаждение.

Моррдрук спустился языком ниже и толкнулся им глубоко внутрь моего лона. Входил и выходил, трахая меня, имитируя именно то, что я теперь хотела с отчаянной мучительной страстью. Все разумные мысли, помахав мне напоследок ручкой, улетучились в неизвестном направлении.

— На вкус ты, как ожившая мечта, моя Аюнна, довести тебя до оргазма, да? — голос Моррдрука вибрировал у меня между ног.

— О да, Моррдрук, да.

Он лизал, сосал и трахал языком мое лоно с яростным рвением. Я чувствовала себя словно сжавшаяся пружина. И через долю секунды чистое наслаждение пронзило меня.

— Да, ты истекаешь влагой.

Когда он лег на меня сверху, я приподняла отяжелевшие веки и взглянула на него. Одновременно размышляя над иронией судьбы. Инопланетянин подарил мне умопомрачительный оргазм, тогда как два человеческих парня оставили неудовлетворенной и опустошенной.

Моррдрук приподнялся надо мной, устраиваясь поудобнее между моих ног. Я ощущала, как он головкой члена нащупывает вход, вцепилась пальцами в его плечи и, приподняв бедра, толкнулась навстречу, позволяя ему соединиться с моим телом. От легкой обжигающей боли я застонала, стенки лона растягивались, подстраиваясь под его огромный размер, а скользкая влага облегчала проникновение.

У меня перехватило дыхание от всё нарастающего наслаждения. При каждом проникновении Моррдрук скользил членом по точке G. Я неуверенно напряглась от его нежных ритмичных покачиваний, с каждым толчком его член погружался в меня всё глубже и глубже.

Я застонала от его ритмичных толчков. Внутри меня нарастал жар, я встречала каждое его движение, но этого было недостаточно. Я оказалась раздражающе близка ко второй кульминации, если бы он только двигался быстрее, входил глубже.

Моррдрук напрягся всем телом, вздохнул и замер на долю секунды. Сдавленно застонав, вздрогнул, порывисто двигая бедрами, выплескивая семя, окутывая теплом мою матку.

Мои внутренние мышцы с надеждой сжались вокруг его члена, и я на мгновение замерла на пике наслаждения, а затем рухнула вниз в пучину оргазма. Моррдрук покачнулся, с трудом удерживаясь надо мной на дрожащих руках.

Ощущая, что слезы вот-вот навернутся на глаза, я отвесила себе мысленный подзатыльник. Я не хотела наслаждаться этим, но всегда пыталась извлечь лучшее даже из самой безнадежной ситуации.

— Теперь ты можешь слезть с меня.

Несмотря на то что он не давил на меня всем телом, его вес ощущался хорошо, даже слишком хорошо. А мне отчаянно нужно было установить между нами эмоциональную и физическую дистанцию. Моррдрук, вместо того чтобы выйти, толкнулся вперед и погрузился в меня ещё глубже.

— Убирайся, — прорычала я сквозь стиснутые зубы. Ну почему он не скатился с меня и тут же не захрапел, как делали остальные мужчины в моей жизни.

«Потому что он инопланетный гладиатор, тупица. И, вероятно, более выносливый, чем конь, получивший передозировку кофеина».

Моррдрук поднял голову, долго и внимательно смотрел на меня, а затем сказал: 

— Нет.

— Я знаю что друэльцы заставляют нас делать это, так что тебе не нужно всё время лежать на мне.

Я уперлась руками в его плечи и толкнула.

С таким же успехом я могла бы толкать слона. Моррдрук не сдвинулся ни на дюйм. Инопланетянин схватил мои запястья, прижал их к платформе по обе стороны от моей головы.

— Мне нравится находиться там, где я сейчас. Мягкая Аюнна, ощущаешься так хорошо.

Он склонился ко мне, пытаясь накрыть мои губы своими. Я отвернулась. А он прижался ртом к моему уху, исследуя ушную раковину языком. От его ласки по моему телу вновь побежали обжигающие мурашки. Мышцы лона сжались вокруг его обмякшего члена, пытаясь вытолкнуть его наружу.

Он поднял голову, рассматривая меня с удивлением и замешательством на лице, но эффект был мгновенным. Его член затвердел, сопротивляясь моим усилиям от него избавиться.

У меня перехватило дыхание, когда Моррдрук, согнув бедра, медленно толкнулся в меня, упершись головкой члена в матку. Я поморщилась от болезненного сокращения. Моррдрук снова расслабился, задвигался внутри, внимательно наблюдая на моим лицом.

Гнев и разочарование испарились, мое возбужденное тело вновь возвращалось к жизни, раскрываясь и напрягаясь под его нежными ласками, пока я снова не почувствовала, как во мне нарастает опьяняющая страсть.

Прикрыв глаза, я подалась бедрами вверх, встречая его толчки. Наслаждение всё сильнее и сильнее закручивалось во мне спиралью. Отпустив мои запястья, Моррдрук перенес свой вес, оперевшись одной рукой о матрас, а свободной рукой лаская мою чувствительную кожу. Обхватив ладонью грудь, он сжал пальцами тугую вершинку, вызывая у меня тихие стоны наслаждения.

Я провела руками вниз его обнаженной груди, обхватила за талию и впилась пальцами в его задницу.

Боже, это было хорошо! Так хорошо!

Я обняла Моррдрука, прижалась к нему как можно сильнее, приподнимая бедра навстречу его все ускоряющимся жестким ритмичным толчкам. В следующее мгновение я в отчаянии вцепилась в него, оказавшись на пике освобождения, а затем мое тело скрутило в оргазме, настолько мощном, до белых и черных вспышек в глазах, а каждое нервное окончание пульсировало от непереносимого наслаждения. Крик сорвался с моих губ от освобождения, что волна за волной нахлынуло на меня.

К тому моменту, как оргазм схлынул, я была практически без сознания, едва ощущая, как вздрагивал и дрожал всем телом Моррдрук, достигший собственного удовольствия и обессиленно прислонившийся ко мне.

Слишком ослабевшая, чтобы и дальше цепляться за него, я позволила своим рукам и ногам соскользнуть вниз и упала на матрас. Я даже не пыталась предотвратить падение. Мое сердце колотилось так быстро, я могла лишь лежать и дышать.

Наконец, поняв, что Моррдрук навис надо мной, я приоткрыла глаза и посмотрела на него. От выражения на его лице я усмехнулась. 

— Ты меня совсем без сил оставил, — невнятным голосом пробормотала я.

Он перекатился с меня на спину, дыша так же прерывисто, как и я.

— Моей Аюнне не больно?

Мне потребовалось мгновение, чтобы прийти в себя и провести мысленную инвентаризацию.

— Нет. Мне хорошо, на удивление хорошо. А ты в порядке? — И почему я должна о нем беспокоиться. Логические доводы никак не приходили на ум. Всё случилось благодаря ему.

Я на мгновение выпала из реальности, ошеломленная последствиями столь великолепной кульминации, что не заметила, как Моррдрук властно накрыл низ моего живота.

— Думаешь, мы зачали?

Я тяжело сглотнула, не желая думать о том, удалось ли ему оплодотворить меня. Этого хотел наш захватчик. И мне придется быть полезной или погибнуть.

— Что они сделают, если нам удастся зачать?

— Оставят в покое. Сдержат обещание вернуть на планету до тех пор, пока малыш не станет достаточно взрослым, чтобы участвовать в их играх.

— Ох. — Мое горло сжалось, а на глаза навернулись слезы.

— Ты снова плачешь. Не нужно. Я поклялся защищать тебя. Если у нас не получиться в первый раз, попробуем снова. Я счастлив, что выиграл тебя. Знаешь, ты самая лучшая женщина.

Я понимала, что Моррдрук в столь необычной манере пытается утешить меня. Для огромного инопланетного терминатора он оказался довольно милым.

— Просто обними меня, пожалуйста.

Он обнял меня, притягивая к своему теплу. 

— Отдыхай, моя Аюнна. Ты моя, оплодотворенная или нет, я тебя никогда не отпущу. Я никогда не позволю им отнять тебя. Я выиграл тебя, ты моя.

Расслабленная от наслаждения после двух оргазмов, я не могла не ощущать себя в безопасности в его объятиях. И позволила своему телу и разуму погрузиться в глубокий сон.

Хрустящий бекон, воздушный омлет и круассаны с маслом. Мой рот наполнился слюной, а в желудке заурчало. О, я надеялась, что Сэнди приготовила завтрак этим утром. Она работала шеф-поваром в популярном кафе в центре Мельбурна. У нас было взаимовыгодное сотрудничество: она готовит в обмен на мои лечебные массажи. Перекатившись, я ближе прижалась к моему электрическому одеялу. Такая девочка как я, выросшая в холодном горном штате Виктория в Австралии, не могла обходиться без него ночью. Зимой температура там часто опускалась ниже нуля. Но с каких это пор моё одеяло может обнимать меня тяжелой рукой за талию, овевая горячим дыханием шею и поглаживая по волосам?