Моргнув, я распахнула глаза и начала бороться от внезапного испуга.

— Спокойней, Аюнна, ты в безопасности. У тебя есть я, — успокаивающе сказал Моррдрук низким голосом, не сводя с меня пронзительного синего взгляда. 

Я несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Это был не мой дом, не моя кровать, а Сэнди… Я уткнулась лицом в грудь Моррдрука, пытаясь унять ноющую боль в груди. Вдыхала его пряный мужской аромат, находя его странно успокаивающим.

Моррдрук погладил меня по спине, заставляя плавиться от столь нежного прикосновения, ослабляя внутреннюю боль. Снова мой желудок громко заурчал. Я понятия не имела, как давно ела в последний раз, но из-за грызущего ощущения в желудке, ослабевших рук и ног, должно быть, с тех пор прошел не один день.

Моррдрук отстранился от меня и встал. Затем схватил меня за плечи и стащил с кровати.

— Нужно покормить тебя, сделать сильнее. Ты ещё очень маленькая.

Я совсем не как леди, протестуя, фыркнула: 

— На моей родине я и так считаюсь слишком большой.

Высокий рост и много мускулов шли на пользу моим братьям. Женщины заигрывали и пускали на них слюни, куда бы они ни пошли. Но от высокой и полненькой девушки мужики шарахались, как от огня.

Моррдрук, казалось, обдумывал мои слова. 

— Я видел других человеческих женщин, поменьше, не таких как ты. Ты лучше. — Он скривился в усмешке. — Там, откуда я родом, ты считалась бы крошечной.

Несмотря на терзающий меня голод, я улыбнулась, обожаю то, как он виртуозно поднимал мне настроение.

Он усадил меня на край кровати, опустился на колени и, пошарив под ней рукой, вытащил металлический ящик размером с детскую ванну. Изнывая от любопытства, я заглянула внутрь. Как я и предполагала, там лежала одежда. Он вытащил большой квадратный темный кусок ткани и протянул его мне.

— Вот одежда. Не хочу, чтобы другой закийец увидел то, что принадлежит мне.

— Спасибо. 

Я была более чем благодарна ему даже за эту тряпку. Встав на шаткие ноги, я завернулась в этот материал, как в тогу, прикрыв сначала бедра, а затем и грудь, и завязала на плече, так чтобы ткань не свалилась с меня.

Моррдрук одобрительно кивнул. Когда я оглянулась, он снова надел набедренную повязку, прикрыв ею задницу и пах. Полюбовавшись его мускулистым телом, я захихикала, представив Моррдрука Тарзаном. Боже, я полностью потерялась в нем.

Он иронично выгнул брови.

— Извини, мужчины на моей планете не одеваются, хм, так, как ты.

Он пожал плечами с легкой ухмылкой: 

— На них больше одежды или меньше?

— О, намного больше. Люди любят хорошо одеваться. В основном. — Я почувствовала, как по моей шее и щекам растекается румянец.

— В этом легче тренироваться. Для боев с большими зверями мы используем доспехи. — Он протянул мне руку, и я без колебаний вложила свою маленькую ладошку в его. Так много вопросов возникло в моей голове.

Крепко схватив за руку, он потащил меня к двери. И к моему удивлению та распахнулась.

— Я думала, мы заперты здесь, как в тюрьме.

— Не стоит выходить за внешние стены, машины вернут обратно, а друэльцы накажут. Мы свободно передвигаемся внутри, едим, тренируемся и сражаемся. Но сейчас, — он замер в дверях и провел костяшками пальцев по моей щеке, — они дали нам новых женщин.

— Здесь были другие женщины?

Он убрал руку от моего лица, пошел вперед, увлекая меня за собой. 

— Других видов, они приводят их в наши камеры. Сначала мы даже не пытались с ними размножаться, слишком разные виды. Друэльцы их убрали. Приводят нам других. Пытаются найти таких же, как мы. Некоторые вопили и кричали при попытке размножения. Это не срабатывало. И снова они забирали женщин и уничтожали их. — Его рука сжала мою. — Человеческие женщины маленькие, как дети, но более похожи на заку. Не хочу, чтобы они забрали мою Аюнну.

Боже, давление на поскорее залететь возрастало просто с головокружительной скоростью. Несмотря на легкую боль между бедрами, секс с Моррдруком оказался не настолько плохим, как я ожидала, и всё благодаря тому, что он был очень внимательным любовником. Черт возьми, я даже согласна повторить, просто чтобы убедиться, что выживу.

Я должна бы испытывать потрясение от подобных мыслей, но ничего подобного.

— Почему они хотят вас разводить?

— Женщин закийек больше не осталось. Мы их лучшие бойцы. Нет закийцев — нет развлечений для друэльцев.

Святое дерьмо, они походили на гладиаторов Древнего Рима. Только друэльцы, используя закийцев, поставили их на грань исчезновения. И теперь отчаянно пытались сохранить своих домашних питомцев в живых, потому что иначе лишатся своего развлечения. Если арена, на которой закийцев сражались за нас, была показателем, то это больше походило на основное времяпрепровождение, чем просто на увлечение спортом, как на земле.

Сглотнув, я оглядела длинные широкие коридоры, по которым активно сновали взад-вперед в основном роботы. Пол под моими ногами представлял собой утрамбованную землю. Я разглядывала других инопланетных существ, не таких жутких, как друэльцы. Вспомнила о других женщинах, находящихся где-то в лабиринтах этой тюрьмы.

— Другие человеческие женщины, они в порядке, в безопасности?

— Друэльцы заставили нас выбрать женщину и сражаться за неё. Они знают, если закийец сражается за женщину и побеждает, он защищает свое. Другие человеческие женщины в безопасности, они находятся на попечении других закийцев. Ты в безопасности со мной, ты моя.

— Да, я уже поняла это. — Меня раздражало, что он всё время повторял «Я владею тобой». Я могла бы поклясться, что он вопросительно приподнял бровь, усмехаясь, но промолчал.

Мы вошли в длинный зал, по периметру которого стояли серебристые металлические столы и скамейки. Крайний правый длинный тонкий стол, прикрепленный к стене, был заставлен всевозможными металлическими контейнерами с мигающими огоньками. Здесь не было никого, кроме человеческой женщины, сидящей рядом со своим заку. Он пытался её накормить. Она же, скрестив руки на груди, сверлила своего инопланетянина недовольным взглядом — я узнала в ней американскую леди.

— Ты должна поесть, — тихо говорил ей другой заку. Он зажал между пальцами кусочек чего-то розового, пористого и поднес к её губам.

— Отвали от меня, ты, гребаная инопланетная огромная обезьяна. Я не буду есть это дерьмо. — Она оттолкнула его руку. Заку в ярости зарычал.

Моррдрук потащил меня к контейнерам, стоявшим на длинном столе, и нажал первую кнопку. Я видела, как появилось несколько подносов с множеством разноцветных кубиков, и лишь могла предполагать, что это еда.

Подав мне тарелку, Моррдрук начал наполнять её кубиками. В конце этого своеобразного конвейера стоял большой кувшин. Воин взял кувшин и повел меня к столу. Я шла впереди него, быстро свернув в ту сторону, где сидели американка и её заку.

Двое заку поприветствовали друг друга, кивнув головой. Моррдрук поставил на стол кувшин и забрал у меня поднос с едой. Прежде чем я успела сесть на скамейку, схватил меня за руку и усадил к себе на колени. Затем взял с подноса прозрачный оранжевый, похожий на желе кубик.

— Ешь. 

Я оказалась настолько голодной, что открыла рот без вопросов. Моррдрук одобрительно улыбнулся, я же застонала от восторга, когда оранжевый кубик взорвался на языке великолепным вкусом.

Облизнулась и проглотила. 

— Вау, очень вкусно.

Американка посмотрела на меня, а её заку перевел взгляд с меня на Моррдрука и спросил:

— Моррдрук, как ты заставляешь свою женщину повиноваться?

— Тебе попалась трудная женщина, Макку?

Тот, кого назвали Макку, нахмурившись, посмотрел на американку и кивнул.

Голодная, я с жадностью приняла из рук Моррдрука очередной съедобный кубик. Моррдрук лишь усмехнулся, глядя на мой аппетит.

— Стала уже такой родной для него, — проворчала американка. Я вздохнула, не желая сейчас выслушивать ее дерьмо.