- Есть, но я приду к вечеру или чуть раньше, ты не успеешь соскучиться.

- Я уже скучаю. – Признался я.

- Это приятно, Стас. – И мои губы снова попали в плен, я застонал.

Всем существом чувствуя возбуждение, всей душой желая остаться рядом, но я прекрасно понимал, что и у меня и у него есть обязанности.

Мы расстались около озера, и я вошел в сонный лагерь. Покачал головой, увидев картину, которую не раз уже видел. Подхватил пьяного Петровича и отнес его в палатку, устроил спать учителя. Убрал бутылки и мелкий сор в пакеты для мусора, разжег костер и повесил на крепление чайник.

Я наслаждался утром в лесу сидя на бревне и вспоминал прошедшую ночь, когда рядом села Зина и устроила голову у меня на плече.

- Доброе утро, Стасик. – Зевая, поздоровалась она.

- Привет, как спали?

- Да, нормально, ребята вчера рано разошлись, устали ведь с дороги, сегодня позднее ляжем. – Она потерла глаза. – Как твое свидание?

- Заметила? – вопросом на вопрос ответил я.

- Видела, как ты уходил к озеру, а потом Елисея. – Она задорно улыбнулась. – Ну, не увиливай и расскажи тете Зине, как прошло твое свидание?

- Прекрасно.

- Он страстный?

- Да.

- Завидую я тебе, Стас. – По-доброму сказала она.

- Чему завидовать-то? Я на неделю всего здесь, и наверняка потом он меня быстро забудет, мало ли у них тут студентов на выездах бывает за лето…

Она не сильно стукнула меня в плечо.

- Стас, ты вроде умный человек… ты его взгляд на тебя видел? Ты бы видел, как он сверкал своими глазищами на Валерку! – она нахмурилась. – Я вчера Валере врезала, так что ты не удивляйся, у него фингал под глазом.

- Рад, что не у одного меня был чудесный вечер.

Мы рассмеялись.

– Зин, а у тебя шоколадки нет?

Она удивленно приоткрыла губы.

- Ты же не ешь сладкое?

- Это для Лиса. – Я почему-то немного смутился ее лукавому взгляду. И отвернулся, думая о довольных медовых глазах.

Вскипел чайник, и мы с Зиной выпили утренний кофе с сушками. Она обещала мне батончики и взяла с меня слово, что я не буду думать о будущем и просчитывать каждое действие, а просто буду жить и наслаждаться.

Я пообещал, ведь это именно то, чем я собирался заниматься следующую неделю… с тобой.

А подумаю я чуть позже. Обязательно.

Глава 7. Пазлы.

Вскоре к костру начали сползаться ребята. Помятые, с перегаром и соответствующие гордому названию – студенты на выезде.

- Ээээ, Стасик, а ты чего это такой бодрый и вроде даже не помятый? – удивленно косясь одним глазом, тем, который смог открыть, спросил Женька.

- А Стас у нас сегодня не ночевал в лагере. – С кривой улыбкой ответил за меня Валера.

Я аккуратно налил в жестяную чашку кипятка и опустил в него заварочный пакетик, передал чашку Кате. И только после этого повернулся к Валерке.

Повернулся и понял, что этот человек мне омерзителен. И как я мог раньше считать, что влюблен в него?

Все смотрели на меня с удивлением, я уже начал придумывать достойный ответ, как вдруг Генка подскочил и заорал:

- Это надо отметить! Кицуров не ночевал в лагере, а мы и не заметили!

Все засмеялись, один Валера смотрел на меня странно презрительным взглядом.

Я лишь улыбнулся и проигнорировал этот взгляд. Может быть, потом я пожалею об этом, но сейчас я не хотел омрачать свое почти радужное настроение. Перед моим внутренним взором было лицо Елисея, он довольно щурился, а мое воображение подрисовывало ему плюшевые ушки. Мои ассоциации оформились во что-то странное, почти мистическое. Но до конца обдумать и сложить все кусочки пазла мне снова не дал звонкий голос Генки:

- За это нужно выпить крепкого чая! Это вообще невиданная новость!

Все поддержали Генку и разлили по чашкам остатки чая, подвесили еще, наполнив чайник водой из канистры.

Я был удивлен их реакцией на новость – они чокались жестяными кружками и горланили песню «Напилася я пьяна…», раскачиваясь в такт под фальшивый ор.

- Эх, фингал у Валерки не такой знатный вышел, как вчера казался. – С досадой прошептала мне Зина. – Расслабься, они сейчас ничего не воспринимают, сам ведь знаешь, только к обеду разойдутся.

Она снова устроила голову у меня на плече и тихо спросила:

- Стас, как думаешь распределять обязанности?

- Ох, Зинаида, умеешь ты настроение испортить. – Со вздохом ответил я. – Пока будет как вчера: вы с девчонками готовите обед, а мы, наконец, немного осмотрим территорию поляны, чтобы приступить уже к работе, но сначала надо Ромку проведать.

Она отстранилась от моего плеча и кивнула, передавая подружками мои указания, а я встал и взял чашку с чаем, пошел к палатке Ромки, которую он делил с Петровичем.

Вообще Петрович после вечерних посиделок всегда обзаводился одной и той же табличкой «Не кантовать». И так как он собирает нас не первый год, я прекрасно знаю, что ему нужно отоспаться, а значит, первый день у нас все предоставлены сами себе. И это очень плохо. Очень.

Я расстегнул молнию на входе палатки и заглянул.

- Стас, спаси меня… - приглушенно попросил Рома из-под Петровича. – Он храпит, сопит, пинается, залез на меня, а я даже сдачи ему дать не могу.

Я попытался сдержать улыбку, но не смог.

Ромка был укутан в свой спальник, на нем сверху лежала нога и рука Петровича, сам же он весь изогнулся и запрокинул голову, храпел, по-моему, на весь лес.

- Я тебе чаю принес. – Проговорил я, тихо посмеиваясь.

- Это тоже классно, но хотелось бы освобождения от четырехнога.

Я покачал головой и поставил кружку на землю рядом с палаткой, залез и аккуратно высвободил Романа из захвата Петровича. Ромка облегченно застонал, а вот препод даже не дернулся и продолжал спокойно посапывать.

- Как нога? – сажая Ромку на уже облюбованные нами бревна, спросил я.

- Да, нормально, хотя еще слегка опухшая.

Я подал ему чай, и он обхватил кружку, вздохнул.

– Стас, прости меня за вчерашнее, что-то устал я, да и нога болела, так что не сдержался.

- Ничего. – Осматривая поврежденную лодыжку, ответил я.

- Да есть чего. Думаешь, мы тут не понимаем, что ты один у нас ответственный и вечно смотришь за всеми, только иногда так и хочется послать тебя за твою правильность и найти хоть одну червоточинку, пятнышко несоответствия. Хочется, чтобы и у тебя, Кицуров, были пороки.

Я смотрел на него и улыбался.

- Я не идеальный, и у меня есть пороки, и я совершаю ошибки. Вот даже сегодня в лагере не ночевал, хотя раньше всегда подавал пример и стремился не нарушать собственноручно придуманные правила. – Смотря на него снизу вверх, проговорил я.

- Вот в этом ты весь, Кицуров. – Отпивая из чашки, пробурчал Ромка. – Поможешь мне к костру приползти, буду сегодня главнокомандующим у девчонок.

- Это вряд ли получится, там сегодня Ирина, вроде, за главкома.

- Слушай? И кто ее назначил?

Я встал и помог ему подняться, и мы медленно пошли к шумному костру.

- Ирина у нас самоназначенный командир.

Мы рассмеялись.

- Гром-баба. – Со вздохом.

Я задумался. Да, Иринка у нас такая. А вот реакция и вздохи Романа – это уже странно.

Мы подошли к ребятам, и я усадил Ромку рядом с Ириной. Внимательно наблюдая за реакцией обоих. Говорят, когда в сердце теплятся чувства, ты видишь мир по-другому. И сейчас я убедился в этом.

Они одновременно зыркнули друг на друга и отвернулись, но я заметил легкий румянец на щеках Ирки и погрустневший взгляд Ромки.

Было так странно видеть то, что раньше не замечал и чему не придавал значения. Эти вечные злые подколки друг друга создавали впечатление, что они враги. Но на самом деле, с чего им быть врагами? А тут все как ясное голубое небо и сверкающие звезды.

Меня обняли сзади и Зина прошептала:

- Заметил?

- Да, так удивительно…

- Ага, я сама, когда заметила, была удивлена. Но им еще долго предстоит идти друг к другу.

- Может… слегка помочь?