Вопль, который Тина услышала сейчас, ударил в самое сердце.

Босиком, в пижаме, оскальзываясь на влажных от утренней росы плитках дорожки, Тина подбежала к бассейну. На краю его сидела Роберта и, то всхлипывая, то вновь срываясь на визг, показывала пальцем вниз.

Первой мыслью Тины было: мясник зачем-то привез сюда тушу и уронил в бассейн? А потом к воплям Роберты присоединился крик самой Тины.

Она поняла, что лежащее на дне бассейна, в луже крови, тело с размозженной головой — человеческое. Тело Эндрю.

***

... — Свидетельница Роберта Ковалевич. Расскажите, какие обязанности вы выполняли, работая в «Шиповнике»?

— Я — горничная, господин судья. Еще леди Барбаре прислуживала, потом леди Маргарите. А когда леди Маргарита умерла, осталась при мистере Кларке. Куда мне идти-то? Не молодуха, чай. А обязанности... да все подряд делала. И дом убирала, и постели меняла, и в саду кусты обрезала — садовник-то к нам раз в неделю ходит.

— В числе прочего в ваши обязанности входило наполнение бассейна водой. Это так?

— Да, господин судья.

— Скажите, когда вы наполняли его в последний раз?

— В прошлое воскресенье. Я раз в две недели воду меняю, так мистер Кларк распорядился.

— Кто-нибудь кроме вас, из постоянно проживающих в «Шиповнике», знает, как сливать воду?

— Вряд ли, господин судья. Больше мистер Кларк никому не показывал, куда там что крутить — а сам по себе никто не сунется. Своих дел у все полно.

— Скажите — вечером, накануне смерти мистера Кларка, вы проходили мимо бассейна?

— Да сотню раз, господин судья.

— Он был наполнен?

— Да.

— И воду вы не сливали?

— Нет, господин судья. Богом клянусь — не сливала!

— А рядом со сливом видели в тот вечер кого-нибудь?

— Нет. Никого не видала.

— Понятно. Благодарю вас.

...

... — Свидетель Андреас Дворжак. Скажите, какие обязанности вы выполняли, работая в «Шиповнике»?

— Шофер я, господин судья. Мистера Кларка возил, куда ему нужно, ну и по хозяйству. На рынок, там, в супермаркет. Еще куда — если понадобится.

— Гараж для автомобиля расположен рядом с въездными воротами?

— Да.

— Вы обычно находились где-нибудь поблизости?

— Не всегда, господин судья. Что мне делать в гараже? Там двери железные, пекло внутри — страсть. Я машину ставил, да в дом уходил.

— То есть, за воротами вы наблюдали нечасто?

— Да, можно сказать, вообще не наблюдал. Чего мне на них глядеть? Если приедет кто, так в звонок позвонит. Звонок в холл большого дома проведен, там уж, кто есть внутри — тот и откроет.

— Означает ли это, что на территорию «Шиповника» мог беспрепятственно проникнуть посторонний?

— Да запросто, господин судья. Привратника у нас нет, ограда — курам на смех. Кто угодно мог и проникнуть, и обратно... это самое.

— Вечером, накануне смерти мистера Кларка, вы проходили мимо бассейна?

— Нет, господин судья. В тот вечер футбол показывали. Я, как из города приехал — белье из прачечной забирал — так дальше террасы не выходил. Сидру себе налил, да в телевизор пялился.

— А для чего вы выходили на террасу?

— Так, перекурить. В доме-то не курю, мистер Кларк это дело не одобряет.

— С террасы виден бассейн?

— Да. Вдалеке, но видать.

— Рядом со сливом бассейна вы видели кого-нибудь?

— Нет. Никого не видел.

— Понятно. Благодарю вас.

***

... — Обвиняемый Никита... Тже... Тзче...

— Щербаков. «Никита».

— Благодарю. Назовите ваш род занятий?

— Временно безработный.

— На бирже труда состоите?

— Да. Состою.

— По нашим данным, за последние полгода вам четырежды высылали вакансии. Вы сходили хотя бы на одно собеседование?

— Нет.

— Почему?

— Меня не устраивали эти вакансии.

— Чем же?

— Да по-разному. То добираться далеко, до работа тяжелая, а платят мало.

— Хотите сказать, что пособие по безработице больше?

— Ну... Минус налоги, минус проезд — тож на тож выйдет.

— У нас есть свидетельские показания о том, что вы незаконно, без трудоустройства, работали в автомастерской по ремонту мотоциклов. Это так?

— Нет.

— То есть, вы отрицаете, что работали?

— Да это разве работа? Так, парням помогал — чтоб без дела не сидеть.

— И денег за «помощь» не брали?

— Ну... всяко бывало. Если сами в руки суют — мне отказываться, что ли?

— Хорошо, пока оставим этот вопрос. Расскажите, что произошло ночью накануне смерти Эндрю Кларка.

Тине, до сих пор наблюдавшей за происходящим в зале суда отстраненно, будто высиживая неинтересный спектакль, было хорошо видно, как побледнел от этого вопроса Ник.

Она невольно подалась вперед и вцепилась в спинку кресла перед собой.

— Спокойно, мисс Тина, — прошептал ей сидящий рядом мистер Баррет — старичок-нотариус, знакомый сэра Джозефа с незапамятных времен, и с тех же времен заведующий юридическими делами семейства. — Суду все известно. Парень сейчас просто подтвердит то, что рассказывал на следствии.

— Ночью, когда все заснули, я слил из бассейна воду, — твердо, недрогнувшим голосом проговорил Ник.

— Как вы оказались в «Шиповнике»? Кто вас впустил?

— Никто не впускал, я через садовую калитку вошел. Она на щеколду закрывается, руку просунь да заходи.

— С какой целью вы проникли на территорию виллы?

— Мать навестить хотел. Я и раньше так делал.

— А почему не зашли открыто, через въездные ворота?

— Потому что Кларк мне запретил в «Шиповнике» появляться.

— Давно?

— Три года назад.

— С чем это было связано?

— Поругались.

— Вы и мистер Кларк?

— Да.

— На какой почве?

— Не помню, давно было. По ерунде какой-то.

— И, из-за этой самой «ерунды», вы три года навещали мать тайком?

— А что я, по-вашему, должен был делать? На карачках перед Кларком ползать, прощение вымаливать?

— Не дерзите, обвиняемый. Итак, вы оказались на территории «Шиповника». Во сколько это было?

— Около полуночи.

— Вы всегда приезжали к матери так поздно?

— Всегда.

— Почему?

— Дак, я ж на байке. Специально поздно выезжал, чтобы на жаре не париться.

— А где оставляли мотоцикл?

— У Джованни.

— Кто такой Джованни?

— Кореш мой. Выпивоха местный.

— Он был в курсе ваших разногласий с мистером Кларком?

— Я говорил, да он забыл небось. Да и пофиг ему, так-то — у кого там какие разногласия.

/вопрос в сторону/:

— Информация подтверждается свидетельскими показаниями?

— Да, господин судья.

— Хорошо. Продолжаем. Итак, вы проникли на территорию виллы. Что вы делали дальше?

— Слил воду с бассейна.

— Вы планировали это заранее?

— Нет.

— А зачем же сделали?

— Представил, как Кларка утром от злости раскорячит — вот и сделал. Его ж быстро-то не наполнить, этакую прорву. Часа три мудохаться будешь...

— Выбирайте выражения, обвиняемый!

— Слушаюсь, господин судья.

— Скажите, вы и раньше поступали подобным образом?

— Нет. Да раньше этого бассейна и не было, его недавно построили.

— Но, если раньше бассейна не было — откуда вы знали о привычке мистера Кларка нырять по утрам?

— Мать рассказывала. Все уши прожужжала, как Кларк в воду сигает.

/вопрос в сторону/:

— Это подтверждается показаниями свидетельницы?

— Да, господин судья.

— Обвиняемый, а вам не приходило в голову, что мистер Кларк может разбиться?

— Нет. — Голос Ника звучал по-прежнему твердо. — Не приходило. Думал, увидит он, что воды нету — то-то взбесится! Откуда мне было знать, что с вышки сиганет, не посмотрев?

— И о том, что мистер Кларк близорук, вы тоже не знали?

— Да я помню, что ли — близорукий он или какой? Сто лет его не видал. Тогда, вроде в очках ходил — да только мне откуда знать? Может, он их для понта таскает.

-Таскал. И говорите о покойном уважительно.