— Давай, ага. Приноси. Там как раз Роберта вышла, розы возле твоего домика поливает. Она глазастая, мимо не проскочишь. Как думаешь, через сколько минут Кларк узнает, что барышня ночью в сарай лазила?

Тина поджала губы.

— Я отдам деньги завтра утром. Обещаю.

— Хм-м...

— Не валяй дурака! — Тина, не выдержав, притопнула ногой. — Ты прекрасно знаешь, что я отдам.

— Откуда это я знаю, интересно? Я тебя шесть лет не видел, а когда видел — ты бухло еще не попрошайничала.

— Дурак. — Тина развернулась и пошла к выходу.

— Ладно, стой. — Ник ее догнал. Непонятно прищурившись, предложил: — Поцелуешь — отдам.

Тина расплылась в снисходительной улыбке. Парни, все-таки, удивительно предсказуемы.

— И денег не возьмешь?

Он ухмыльнулся:

— Возьму, а как же! Это, типа аванса будет.

— Тогда с меня тридцать евро, — объявила Тина. — Если я аванс сейчас отдам.

— Сорок, — прищурился Ник.

— Тридцать пять.

— Ладно, по рукам. — Ник протянул Тине руку.

Она ее холодно проигнорировала. Шагнула к нему и быстро коснулась губами губ.

Движение было отработано еще в старших классах школы и носило кодовое название «крыло бабочки». После этого от парня следовало отпрянуть — ах! — и ужасно смутиться. При излишней настойчивости с его стороны — горько расплакаться. До сих пор прием работал без сбоев, и Тина искренне удивилась, когда Ник, вместо того чтобы тоже отшатнуться, придержал ее за плечо.

Усмехнулся:

— Все по классике, да? Ну что вы, я не такая?

— О чем ты?

— О том. — Ник продолжал ее удерживать. — Так не целуются. Так богатеньким дуракам голову морочат. А я — парень простой, со мной давай без фокусов.

Тина не успела отскочить — он прижал ее к себе. Крепко, Тине показалось, что она почувствовала все его тело — от затылка до пяток. И поцеловал. По-настоящему, а не «крылом бабочки». Губы прижались к ее губам так уверенно, как будто ее губы только ему и предназначались. Как будто он не сомневался в том, что они раскроются навстречу.

— Чего замерла? — Бесконечное время спустя Ник отодвинулся от Тины. — Понравилось?

А она только сейчас поняла, что, оказывается, отвечала. Не соображая, что происходит — отвечала.

— Отстань от меня! — Тина шарахнулась в сторону. —Не прикасайся!

— Да все, не трогаю.

Ник, ухмыляясь, поднял руки. Отступил.

Показав бутылку Тине, поставил ее на заваленный хламом верстак. Выкатил из сарая мотоцикл. Через минуту Тина услышала, как взревел за воротами двигатель.

Бутылку она спрятала в складках платья — порадовавшись про себя, что в этом сезоне снова вошли в моду широкие юбки. Мимо Роберты, поливающей розы, прошла, непринужденно улыбаясь.

У себя в домике разбавила виски колой из мини-бара. Включила на ноутбуке сериал, но уже к концу первой серии поняла, что засыпает. Разочарованно посмотрела на недопитый стакан. Столько труда — ради трех глотков! Да еще и деньги завтра отдавать, Ник наверняка напомнит.

Все-таки он удивительная сволочь, до сих пор Тине такие парни не встречались. Надо бы придумать, как отомстить... За вынашиванием коварных планов Тина заснула.

***

Утром после завтрака она нашла Ника возле гаража — ковыряющимся во внутренностях газонокосилки. Тине он приветственно кивнул.

— Принесла? Молодец. Сунь в карман — вон, куртка валяется.

— Может, станцевать еще? — возмутилась Тина. — Сам уберешь.

Ник в ответ показал руки, испачканные машинным маслом. Ухмыльнулся:

— Измазаться не боишься?

— Козел, — прошипела Тина.

Настороженно оглянувшись — не видит ли кто, — положила купюры на траву, придавила камешком. И двинулась прочь.

— Как бухло-то? — догнал ее насмешливый вопрос. — Нормально зашло?

Тина сделала вид, что не услышала.

Сегодня время тянулось еще медленнее, чем вчера. На пляже Тина поймала себя на мысли, что начинает ждать завтрашнего дня и визита «жениха» с родителями — хоть какое-то развлечение.

Она бродила по берегу, выискивая среди мелкой гальки ракушки, в детстве могла заниматься этим часами. Найденные ракушки обычно тащила матери — та лежала в шезлонге вот под этим самым зонтиком. Ну, или очень похожим. Но мама никогда не бывала на пляже одна. Ее всегда окружала толпа народа — подруги, кавалеры, кавалеры подруг и подруги кавалеров. В детстве Тине ужасно хотелось, чтобы все эти люди куда-нибудь исчезли, и мама стала ее. Только ее, и больше ничья! Но такое счастье выпадало редко — Маргарита не терпела пустоты вокруг себя. В обществе одной только Тины быстро начинала скучать.

А вот Эндрю — нет. Ему Тинино общество никогда не надоедало. Он с исключительно серьезным видом слушал ее болтовню, соглашался играть в мяч и пляжный теннис и терпеливо сносил рисование у себя на спине цветочков — кто-то из материных подруг подарил Тине набор карандашей для грима.

Это было в последнее лето перед Тининым поступлением в интернат. Больше она в «Шиповнике» не появлялась. Лето проводила в Испании и Португалии, а однажды даже в Калифорнии — повзрослев, Тина поняла, что Эндрю старался оградить ее от матери, с каждым годом все больше терявшей человеческий облик. Эндрю тратил бешеные деньги на лечение, и иногда Маргариту удавалось привести в чувство. Каждый раз — месяца на три-четыре. Потом все начиналось заново.

— Ты была дурой, Маргарита, — сказала Тина и села на мокрый песок. Маргарита никогда не разрешала называть ее мамой. Только по имени. — Ты была ужасной дурой. — Чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, Тина со злостью швырнула в море только что найденную ракушку. — Я никогда не буду такой! Клянусь.

— Чудесная погода, не правда ли? — вежливо окликнули Тину откуда-то справа.

Она резко обернулась.

Парень стоял неподалеку, шагах в пяти. За условным ограждением, выложенном на песке из крупных камней-голышей, рядом с табличкой «PRIVATE» — покуситься на святое не решился. Оставалось надеяться, что слова Тины заглушил прибой, и неожиданный визитер ничего не слышал.

— Да, хороший денек. — Тина торопливо нацепила на лицо светскую улыбку. Вопросительно подняла брови.

— Меня зовут Брайан, — правильно понял невысказанный вопрос парень. — Я сын Альфреда Боровски, мы с вами, можно сказать, косвенно знакомы.

Ах, вот оно что, — насмешливо подумала Тина. Не дотерпел до завтра, явился взглянуть на «невесту»... Ну что ж, она не против. Она в принципе не против знакомств с сыновьями миллионеров. Тина почувствовала, что настроение у нее улучшается.

— Очень приятно. — Тина встала и постаралась поизящнее отряхнуть с ягодиц налипший песок. — Проходите, пожалуйста. Ограды, как видите, нет. — Она протянула парню руку. — Тина.

— Брайан... Впрочем, я это уже говорил. — Парень осторожно коснулся Тининых пальцев.

— Хотите колы, Брайан? Правда, боюсь, она нагрелась... Может, попросить, чтобы принесли холодной? Пива, может быть? — Тина мстительно подумала, как будет здорово, если на ее звонок явится не горничная, а Ник — он иногда подменял Роберту.

— Нет-нет, что вы! — Брайан всплеснул руками. — Не стоит беспокоиться. Я, собственно, ненадолго. Вы, наверное, знаете, что соседний пляж принадлежит моему отцу. Вот, заходил к управляющему — узнать, как дела — и увидел вас. — Он смущенно улыбнулся.

Тина, разглядывая парня, подумала, что на фотографиях он выглядел лучше — нормальное дело для фоток, выкладываемых в сеть. Ну, хоть не совсем крокодил.

Тонкогубый, у висков — россыпь мелких прыщиков, покатые плечи и слишком длинный нос. Зато — красивые узкие кисти, аристократические пальцы, смущенный взгляд из-под густых ресниц — вот, для чего парню такие ресницы? — и аромат «Кензо» последней коллекции.

— Очень рада, что зашли, — ободрила парня Тина. — Честно говоря, тут ужасно скучно.

— Догадываюсь. — Брайан сочувственно кивнул. — Такая красавица наверняка привыкла к более интересному обществу, чем мистер Кларк и прислуга... Вы ведь учитесь?