– Приготовься ко сну, девочка.

На следующее утро моя задница по прежнему саднит, когда я седлаю байк Данте, чтобы он мог довезти меня до школы. Сладкая боль, которая напоминает мне о наших занятиях прошлой ночью.

Он подъезжает прямо к входу, как если бы владел этим местом. Как ни странно, от этого я чувствую себя не в своей тарелке. Еще рано, поэтому у меня есть время для прощального поцелуя с Данте.

Когда мы расстаемся, он кладет руку на мое лицо.

– Я буду в клубе большую часть дня. Сегодня у меня будет для тебя новый телефон, но если что-то случится, позвони мне.

Он протягивает мне лист бумаги с номерами клуба и Удачи. Секунду я не могу сказать ни слова. Конечно, отец всегда оставлял для меня номер, по которому я могла позвонить, когда он был в разъездах. Но экстренный случай произошел только однажды – пожар на кухне. Звонок моему отцу не принес мне никакой пользы, за исключением «хорошо, что пожарные прибыли на место вовремя».

Однако я знала, что если позвоню Данте, то он приедет.

– Спасибо.

Он повернул голову и уставился на меня, но нас прервала Афина, которая прибежала и обхватила меня руками за талию.

– Я звонила тебе все выходные!

Она подпрыгивает вверх и вниз, по-прежнему обнимая меня. Уголки рта Данте поползли вверх, как и его брови, в ответ на выходки моей лучшей подруги.

– Я потеряла телефон, – говорю я, вырываясь из ее объятий. Она закатывает глаза, глядя на меня, а потом похоже замечает Данте.

Я знакомлю их, и это так предсказуемо, что Афина стоит так и глазеет на него, как дурочка.

– Так, ты тот рыцарь на белом коне, который так хорошо заботится о моей девочке. – Ее взгляд бегает вверх и вниз по его телу. – Или ты рыцарь в черной коже.

Похоже на то, что Данте доволен, и я хочу выдрать Афине волосы с корнем. Пока он не берет меня за руку и не притягивает к себе.

– Мне нравится заботиться о ней. – Боже. Если он продолжит так смотреть на меня, я точно прогуляю школу и поеду вместе с ним сразу домой.

Афина откашливается.

– Ну, мистер большой, плохой, страшный байкер, когда я получу приглашение на вечеринку в твой клуб? У вас есть там братья такие же отпадные, как ты?

Данте задыхается, смеясь над наглым вопросом моей подруги, и я шлепаю ее по руке. – Что с тобой такое?

– Сколько тебе лет, Афина? – спрашивает ее Данте.

Она открывает свой рот, чтобы солгать, поэтому я отвечаю за нее.

– Семнадцать. Ей не исполнится восемнадцать вплоть до самого окончания школы.

– Сучка, – она ворчит на меня.

Данте указывает на нее пальцем.

– Ты ходячая проблема. Я пригляжу за тобой и Кариной до самого окончания школы. Он поворачивается ко мне.

– Увидимся позже, девочка.

Потом он разворачивается к своему мотоциклу, давит на газ и мчится прочь. Ухмылка на лице у Афины такая, что эта сучка заслуживает получить пощечину.

– Девочка?

– Да. – Я приехала сюда пораньше, а уже сейчас я могу опоздать, если мы не поторопимся. Конечно, я должна тащить Афину, которая хочет прогулять.

– Пойдем. Дурацкий учитель будет там.

– Хорошо. Хорошо.

Я и мой жесткий-как-черт член ровно в три ждали Карину на краю дороги. Я наблюдал за бесчисленным количеством детей, но среди них не было моей девочки. Мой взгляд зацепился за яркую вспышку светлых волос. Афина. Мне пришлось пробежать через двор, чтобы поймать ее.

– Афина?

Она вздрогнула, но улыбнулась, когда повернулась и увидела меня.

– В чем дело? Где Карина?

– Я не знаю. Во время физики ее вызвали в кабинет завуча. С того момента я ее не видела.

– Дерьмо. Какого черта?

– Понятия не имею, – она нахмурила лоб. – Она сказала, что ты заменишь ее телефон? Мы собирались встретиться сегодня.

Я рассеянно погладил карман, в котором лежал новый телефон для Карины.

– Да. – Она, скорее всего, станет спикером.

– Что это за херня?

Эта пацанка имела наглость закатить глаза.

– Вторая по успеваемости в классе. Она суперумная.

Черт. Почему, она мне не рассказывала об этом?

– Вот же херня.

– Да, ей придется произнести речь на выпускном.

Блядь, я горжусь своей девочкой.

– И?

Афина пожала плечами.

– Ей не нравится выступать на публике, – она держит свои большой и указательный пальцы в миллиметре друг от друга. – Я знаю, что она специально немного отстает, чтобы опуститься ниже второго места.

Моя девочка очень умная.

– Ты хочешь, чтобы я попыталась что-то узнать? – спрашивает она. – А ты разве не против?

Она игнорирует мой сарказм и осматривает меня сверху донизу.

– Да, тебе придется подождать снаружи. Где твой байк? – Я указываю в сторону входа в школу, и она следует за мной. Когда мы огибаем угол, Карина мчится вниз по ступенькам, но останавливается, когда видит мой байк. Она поворачивается в нашу сторону, и здесь что-то не так. У нее красное лицо и красный нос, как если бы она плакала. Что за херня?

– Карина! Что случилось? – кричит Афина и бежит по тротуару.

Моя девочка еле слышно говорит.

– Ничего, ничего, – слышу я, когда подхожу к ним.

Она кидается ко мне и обнимает за талию.

– В чем дело? – Ни в чем. Пожалуйста, мы можем поехать домой?

Отодвинув ее назад, я смотрю в ее глаза, но она отворачивается от меня. Прямо перед школой, рядом с ее подругой – это точно неподходящее место для разговора, поэтому я подталкиваю ее к байку.

– Карина, позвонишь мне позже, пожалуйста? Или я буду за тебя беспокоиться,– просит Афина, пока Карина усаживается позади меня.

– Я обещаю, я позвоню.

Глядя на меня, Афина прищуривает глаза и сдвигает брови вместе. Я читаю ее совершенно точно. Она – маленький мужик в юбке. Она определенно должна держаться подальше от моего клуба.

Карина обнимает меня, и мы направляемся домой.

Как только мы оказываемся дома, я беру ее за руку и усаживаю на диван.

– Скажи мне, что происходит.

Слезы бегут по ее щекам.

– Прости.

– За что? Скажи мне. Афина сказала, что тебя вызвали к завучу в кабинет. Зачем?

Она закрывает ладонями лицо и рыдает. Если в ближайшее время я не дождусь от нее ответов, то я вернусь в долбанную школу и сравняю ее с землей.

– Карина, – отрывисто произношу я. Мой резкий тон вмиг осушил ее слезы, и она смотрит на меня. – Расскажи мне прямо сейчас.

Она делает несколько глубоких вдохов. Ее подрагивающая нижняя губа приводит меня в ярость. Кто бы ни обидел мою девочку, он, блядь, поплатится за это.

– Меня вызвали туда, потому что кто-то сделал анонимный звонок в школу и сказал, что я жила с тобой.

– И что?

– И мистер Хэкетт сказал, что он собирается позвонить в специальные службы, чтобы они проверили тебя.

Я рассмеялся без особой радости. Этот Хэкетт не знает, с кем связался, или что он только что на себя взвалил.

– Прости, Данте. Пожалуйста, не сердись на меня. Это не моя вина. Я не говорила ему…

– Эй, – обняв, я притянул ее к себе. – Я знаю, что ты не виновата. И я на тебя не сержусь.

– Но...

– Милая, мне насрать на кого-то из школы и на какое-то глупое бюро. Где были эти засранцы, когда твой отец был в отъездах по несколько дней, они не интересовались тобой?

– Я не знаю.

– Ты позволишь беспокоиться об этом мне, хорошо? Я не думаю, что это проблема. Тебе восемнадцать. Ты можешь жить, где пожелаешь. Но, если тебе от этого будет легче, то я обсужу это с нашим юристом, хорошо?

Она шмыгнула носом и, наконец, улыбнулась.

– Да.

– Если кто-то придет в дом, я решу все сам. А теперь выброси это у себя из головы. – Она опустила взгляд на свою сумку с книгами и кивнула.

– Прежде чем ты приступишь к своей домашней работе, я хочу с тобой поговорить. Афина сказала мне, что ты вторая в классе, но специально стараешься снизить свою успеваемость, чтобы не произносить речь? – Мои слова звучали как насмешка, но у нее отвисла челюсть, и она качала головой.