“Важнейшей задачей каждого существа является поддержание и укрепление мира везде, где бы он ни находился. Взаимопомощь — основа для развития дружеских отношений”.

“Для создания инфо-клонов используется Ка—порошок. Количество исходного материала зависит от уровня детализации памяти, которую требуется вложить в инфо-клона, а также требуемого уровня интеллекта. Предельно допустимыми значениями являются 1,94 — 3,08 граммов золотого порошка. Использование служебных клонов для решения личных проблем не рекомендуется”.

И все в таком же духе. Я порадовался, что не отношусь к вновь принятым сотрудникам, и мне не придется заучивать “первые восемь тысяч правил”. В конце концов, все знать невозможно. Я оттолкнул фолиант и направился в ванную. Глаза слипались. Завтра ответственный день: знакомство с новыми «попечителями» — вампирами, и я хотел выспаться. Лучше, конечно, провести день с Лаврентьевой… я уже привык к перемещениям и смене обстановке. А что предложат мне Дэнис и Энис — неизвестно. Может, придется ремонтировать гробы, в которых они спят, или охотиться за дикими лосями, чтобы добыть им пропитание…

“Хорошо бы Ленка вернулась из Черной Мирны поскорее”, — подумал я, засыпая.

Утром в комнате что-то неуловимо изменилось. Я осмотрелся, и понял, что книги исчезли. Фолиант с правилами улетел, а “История вампиризма” испарилась, словно ее и не было. А зря. За завтраком я планировал хотя бы пролистать эту книгу, чтобы подготовиться к встрече. Впрочем, ничего необычного я не ждал. Не съедят. Я не какой-нибудь заблудший ягненок, а гость Бюро, и доказательство тому невидимым магическим светом сияло на моей груди.

Акулина Гавриловна довязывала длинный, метра в три, чулок. Она улыбнулась во все восемьдесят четыре зуба и подмигнула.

— Утреннюю планерку ты проспал, но тебя на нее все равно не пустили бы.

— Я не расстроился.

— А зря. Тетушка Марша рассказывала, что Люциус просто рвал и метал, это нужно было видеть.

— Что—то случилось? — я подумал о Ленке, и по спине пробежали мурашки.

— С твоей подружкой все хорошо. К вечеру вернется.

— Она мне не подружка.

— Тем не менее, ты за нее беспокоишься. Люциус злится из-за нехватки людей. В последние месяцы работы у нас невпроворот. Вот и тебя стажером записали.

— Еще вчера меня считали засланцем, а сегодня чуть ли не в семью принимают. Странные нравы.

Вахтерша кивнула.

— Люди здесь добрые, приветливые, помогают друг другу и от других ждут того же.

— Я не отказываюсь.

— А я не к тому. Вот, — Акулина Гавриловна бросила мне клубок, — он покажет дорогу в Отдел квестов. Если не хочешь неприятностей, от маршрута не отклоняйся.

Я кивнул. Кажется, вчера я читал об одном рядовом — молодом сотруднике Отдела рядовых проверок, — который свернул не в ту сторону и навсегда исчез в темных коридорах Бюро. С джинами шутки плохи, они, когда строили, нашпиговали замок таким количеством смертельно-опасных ловушек, что я не рискнул проигнорировать совет вахтерши.

Маленький красный клубок покатился к каменной лестнице и запрыгал вверх по ступенькам. Чем выше я поднимался, тем холоднее становилось, из носа при дыхании стали вырываться облачка пара, и я зябко поежился. Стоило позаботиться о теплой одежде, ведь вампирам, по сути тем же мертвецам, не обязательно поддерживать температуру тела на уровне тридцать шесть и шесть градусов по Цельсию, они вполне могли обойтись десятью.

На третьем уровне широкая лестница сменилась узкой винтовой. Вопреки ожиданиям, традиционной вампирской атрибутики вроде вмурованных в стены черепов, костей, фресок с изображением красивых девушек и склонившихся над ними белолицых молодых людей, готовых вонзить клыки в нежную кожу шеи, не было. Обычная винтовая лестница, которая заканчивалась дубовой дверью с красивой медной табличкой “Отдел квестов” и предупреждением: “Категорически воспрещается проносить запрещенные предметы и вещества”. Клубок на мгновение замер, а потом поскакал вниз, обратно к Акулине Гавриловне.

Что ж, пришло время знакомства.

Я поднес руку к ручке, но та неожиданно покрылась инеем, едва не прихватив морозом и мои пальцы, а из ниоткуда возник монотонный басовитый голос:

— Чеснок, Библия, Коран, Тора, Заветы, Песни Сингхов, кресты при себе имеются?

— Нет, — растерялся я, оглядываясь в поисках хозяина голоса.

— Серебряные пули, настойка марьянки, изделия из осины?

— Нет.

— Светоч огня, Полуденный карандаш и любые другие атрефакты, имеющие в сердцевине средоточие солнечного света?

— Нет, ничего такого.

Ручка мгновенно оттаяла, я толкнул дверь, и вошел в прихожую-переходник. Здесь температура явно опустилась ниже нуля, а на деревянных воротах магическим огнем светилось лаконичное предупреждение: “ВАМПИРЫ”.

Ворота открылись сами, пропуская меня в просторный зал с десятком книжных шкафов, зелеными диванами и огромным камином, в котором синими всполохами горел холодный огонь. Под самым потолком, до которого было не менее пяти метров, висели большие портреты бледных стариков и старух, вероятно, прежних начальников Отдела.

Моих новых наставников в зале не было, зато на одном из диванов сидел круглолицый толстячок с пухлой папкой на коленях. Он отличался большей, чем я, предусмотрительностью или уже не раз приходил к вампирам, он был одет в теплые штаны из толстой бязи, водолазку и ярко-красный вязаный жилет, а его шею закрывал теплый шарф.

— Здравствуйте, — поздоровался я и удостоился едва заметного кивка.

И то хорошо. Из «Правил» я узнал, что в Бюро приходят не только обычные люди, орки и гоблины, но, случается, и короли, принцы, вельможи, маги и прочая аристократия, для которых уже одно то, что они тебя заметили, знак величайшего одобрения. Спрашивать о вампирах у толстяка смысла не было, поэтому я оглядел потолок в поисках летучих мышей, в которых могли преобразоваться Энис и Дэнис, а потом прошел ко второй двери, ведущей во внутренние помещения Отдела. Если толстяку охота дожидаться аудиенции, пусть ждет, а мое дело не требовало отлагательств, об этом явственно заявили окоченевший нос и озябшее тело.

Внутренние помещения выглядели не так роскошно, как приемный зал, зато здесь чувствовалась индивидуальность обитателей. Энис оклеила свою половину темно-синими обоями со светящимися ультрафиолетом лилиями, половина Дэниса была выдержана в строгих серых тонах.

— Энис! — позвал я. — Дэнис! Вы где?

— Мы заняты, — донесся откуда—то из глубины коридоров голос вампира.

— Пусть зайдет, — возразила Энис. — Сергей! Заходи! Люциус сообщил, что ты придешь!

— Никаких “заходи!”. Мы заняты! Дело вселенской важности! Он будет мешать!

— Не будет. Пусть заходит. Сергей, пройди вперед, второй поворот налево, пятая дверь.

Я старательно выполнил инструкции. Интересно, что за вселенская важность? Из-за этого дела вампиры заставили красножилеточного толстяка ожидать в приемной зале, а меня, обычного человека, пригласили.

Пятая дверь второго поворота налево вела в туалет. Одетый в черные лосины и снежно-белую рубашку Дэнис стоял на коленях рядом с унитазом и копался в бачке. Энис сидела на невидимом стуле, закинув ногу на ногу ровнехонько над бачком. Она держала черный бархатный камзол молодого человека, украшенный стразами, край ее белоснежного платья касался головы вампира, отчего тот смешно дергал плечом.

— И это дело вселенской важности? — улыбнулся я.

— Именно, — буркнул Дэнис. — Уборная — самое важное помещение любого здания. Не согласен?

— Может быть. Но починка бачка вряд ли важнее посетителя, который сейчас сидит на диване.

— Подождет, — Дэнис обернулся ко мне. — Кстати, приятно познакомиться.

Улыбка на моем лице застыла, словно приклеенная, я не мог пошевелиться, не хотел, чтобы не спугнуть очарование момента. Вампир был очень красив. Бледная кожа, карие глаза, аристократические черты лица, от Дэниса веяло утонченностью, изысканностью, но в то же время властью. Он очаровал меня, загипнотизировал, оплел липкой паутиной соблазна и желания. Вопрос пола исчез, стало безразлично, что Дэнис — парень, мне до дрожи в пальцах захотелось подойти к вампиру и…