— И ты, конечно же, вызываешь «скорую», — улыбнувшись, закончил Виктор.

— Да, — кивнула Оля и слегка задрожавшим голосом продолжила: — Они приезжают, но оказывается, что, кроме анальгина, у них ничего нет. Я уж не говорю о каком-либо толковом диагнозе. Кроме того, выясняется, что все больницы переполнены, если и найдется место, то где-нибудь в коридоре. Естественно, я отказываюсь и по своим каналам начинаю искать приличного медика…

— У тебя есть знакомые в этом городе, да еще такого профиля?! — искренне удивился Виктор.

— Об этом после, слушай дальше… Наконец мне удается выйти на профессора самой лучшей в городе клиники, но оказывается, что он в Швеции и приезжает лишь утром.

— Так это был профессор?! — не сдержался Виктор. — На «скорой помощи»?

Однако Оля, даже не обратив внимания на восклицание любимого, продолжала вспоминать:

— Час ночи. Я одна. Дура дурой, совершенно не представляю, как тебе помочь. Через каждые пять минут проверяю пульс и, представляешь, даже начинаю молиться за тебя… Наконец утром появляется профессор. Он сразу же вызывает машину и вводит какие-то препараты. Твое состояние улучшается. На время ты даже приходишь в сознание. Я радуюсь, как ребенок, думая, что все позади. Профессор предупреждает, что возможен еще один, но уже более слабый приступ, и уезжает. Однако часа через три я беру твою руку и не нахожу пульса…

Глаза девушки наполнились слезами.

— Ну-ну, перестань, — попытался успокоить ее Виктор, поглаживая по голове. — Все позади, я живой. Вот посмотри…

Молодой человек повертел руками.

— Да, тебе хорошо говорить, — сквозь слезы улыбнулась Оля. — Но тогда ты был другим: весь бледный, с закатившимися глазами… Хорошо, что вновь рядом оказался этот доктор. Почти двое суток под нашим окном стояла машина, а он не отходил от кровати…

— Он мне понравился, — заметил Виктор.

— Да, он хороший человек, — произнесла Оля, прижимаясь к нему и нежно целуя.

Затем немного отстранилась и, пристально посмотрев ему в глаза, спросила:

— Скажи, ты себя действительно хорошо чувствуешь?

— Ве-ли-ко-лепно! — отчеканил тот. — Хоть сейчас готов в дорогу.

— Ты не врешь? — недоверчиво переспросила Оля и искренне призналась: — Я так не хочу тебя потерять…

— Значит, не веришь? — нахмурившись спросил Виктор.

— Нет!

— Тогда я могу доказать! — он обнял Олю и, осыпая поцелуями, повалил на диван…

Как Виктор ни настаивал на том, чтобы отправиться в путь сразу же после своего внезапного выздоровления, Оле удалось уговорить его остаться еще на сутки.

Он вел себя, как обычно, лишь иногда на какое-то время впадал в задумчивое состояние. Это не вызывало у Оли особых тревог — главным было то, что кризис миновал, Виктор вновь на ногах.

Утро в день отъезда порадовало молодых людей безоблачным небом, ярким солнцем и выпавшим перед самым рассветом свежим снегом.

Оля поднялась первой и поспешила в соседнюю комнату, намереваясь сварить жениху кофе и приготовить что-нибудь легкое. Когда нехитрый завтрак был готов, она, поставив все на небольшой поднос, поспешила в спальню. Однако на самом пороге комнаты девушка едва не столкнулась с Виктором. Тот был уже одет.

— Ну вот, — с досадой протянула Оля, — захочешь сделать человеку приятное, а он все испортит. Нет чтобы еще чуток поспать.

Не говоря ни слова, Виктор поцеловал девушку в щеку и, взяв у нее из рук поднос, поставил на стол.

— Мы ведь сегодня едем, а я должен еще сбегать на вокзал и взять билет на автобус.

Оля виновато улыбнулась.

— Об этом я уже позаботилась, — тихо произнесла она. — Выезжаем в полдень.

На мгновение девушка замялась и нерешительно продолжила:

— Я немножко изменила наши планы… Надеюсь, ты не будешь злиться на меня?

Виктор испытующе посмотрел на невесту.

— Дело в том… — начала она сбивчиво, но тут же собралась и заговорила своим обычным тоном: — Просто мне показалось, что трястись несколько часов в автобусе, который останавливается через каждые пять-шесть километров, не самый подходящий для нас вариант.

— Мы полетим! — шутливо предположил Виктор.

— Нет, — спокойно ответила Оля. — Мы поедем на такси.

— На такси?! У тебя замашки Рокфеллера.

— Не волнуйся, я уже обо всем договорилась.

Виктор нахмурился.

— Ты ставишь меня в неловкое положение.

— Скоро у нас будут общие финансы, так что можешь считать, что я взяла у тебя взаймы, — попробовала отшутиться Оля. — Тебя устраивает?

— Нет, — резко возразил Виктор: его самолюбие было ущемлено.

Желая разрядить ситуацию, Оля подошла к жениху и, обняв его, мягко произнесла:

— Не станем же мы ссориться из-за ерунды…

Как ни был сердит Виктор, он не мог не признать, что невеста права. Мгновение поколебавшись, он решил уступить.

— Ладно, твоя взяла.

— Тогда собираем вещи? — улыбнулась Оля.

Виктор кивнул и, через силу расставаясь со своим недовольством, буркнул:

— Но пообещай, что впредь в подобных ситуациях будешь советоваться со мной.

— Обещаю! — без раздумий выпалила невеста и начала доставать вещи из стенного шкафа.

Когда все было упаковано, молодые люди выпили еще по чашечке кофе и, взглянув на часы, к своему удивлению, обнаружили, что уже без четверти двенадцать.

— Я сдам номер, а ты бери чемоданы и жди меня у выхода, — предложила девушка.

Виктор вновь надулся.

— Оля, мы же договорились, что глава семьи — я.

— Извини, — Оля потупила взгляд. — Я жду твоих указаний.

Виктор, не ожидавший такого поворота, задумался. Не найдя более удачного решения, он, веско выговаривая каждое слово, деловито заявил:

— Оля, я возьму вещи и буду ждать тебя у выхода, а ты тем временем сдай номер.

Не выдержав позы, он рассмеялся, впрочем, как и Оля…

Ровно в двенадцать они уже сидели в такси. Водитель, коротко подстриженный рыжеволосый парень лет двадцати, с самого начала пути поспешил установить контакт с пассажирами. Приветливо улыбаясь, он принялся сыпать всевозможными историями из жизни Архангельска.

Незаметно они миновали город и выехали на старое, разбитое непогодой и временем шоссе. Еще через полчаса, видимо, решив, что уже надоел своей болтовней, водитель включил радио.

— Сейчас идет неплохая музыкальная передача, — объявил он и, повертев по сторонам головой, добавил: — Насколько я помню, дальше дорога пойдет вдоль побережья…

— Да, — односложно подтвердила Ольга, до этого активно участвовавшая в разговоре.

— Красивые места… — протянул таксист и, услышав позывные передачи, замолчал.

«Неплохой передачкой» оказался набор последних попсовых хитов, разбавленный приличной дозой старых анекдотов. Слегка разочарованный Виктор, задумавшись, перевел взгляд на мелькающий мимо пейзаж. Если бы не мимолетная фраза, что дорога пойдет вдоль побережья, он вряд ли подумал бы, что в каких-то пятистах метрах от них начинается море. В это время оно, пожалуй, напоминало огромную, покрытую белыми дюнами равнину — совершенно безжизненную, но чарующую своим холодным величием…

Заметив, что хиты и анекдоты не вызвали у пассажиров особого восторга, водитель переключил приемник на другую волну. В салоне зазвучала лирическая оркестровая мелодия с солирующим саксофоном. «Пожалуй, так оно получше, — мысленно одобрил Виктор. — По крайней мере эта сентиментальная музыка хоть не мешает думать». Неожиданно вспомнились яркие и ужасные картины, представшие перед ним во сне. Музыка стала постепенно отдаляться и вскоре совсем смолкла. Ее сменил ровный голос диктора и сводка новостей, вслед за которой последовало выступление начальника местного отдела внутренних дел. По своему обыкновению, Виктор прислушивался, но образы, поселившиеся в нем несколько дней назад, не отпускали, на равных вступив в борьбу с текущими сообщениями о зверствах преступников…

Он поднял голову и посмотрел на дорогу. По обе стороны от нее тянулись высокие холмы. Когда машина обогнула один из них, ее слегка качнул резкий порыв ветра. Совершенно неожиданно далеко впереди появился вертящийся столб снега, хаотично передвигающийся по земле и верхним своим срезом теряющийся в облаках. Такси и смерч двигались навстречу друг другу. Когда между ними оставалось метров триста, смерч, словно демонстрируя свою силу, внезапно свернул вправо и закрутился вокруг многовекового дерева, росшего у дороги. Послышался оглушительный треск, и, когда смерч отступил в сторону, глазам Виктора предстало с корнями вывороченное из земли и лежащее посреди дороги поверженное дерево. Водитель резко затормозил. Но он мог не останавливаться: белому разрушителю не было до машины никакого дела — он легко перешагнул холм и вскоре совсем исчез из виду.