С Симаковым дружба не прекращалась, только видеться стали немного реже. Симакова обстоятельства заставили получать ещё одно высшее образование. Теперь это была Высшая Партийная Школа, вечернее отделение. Без этого диплома, дальнейший рост по службе был, практически, невозможен. Но друзья всё равно встречались и, когда были только вдвоём, иногда заводили разговор о странных скалах и Антоне. Неопознанные летающие объекты, были тоже темой для долгих разговоров. Ну, и, конечно же, оба с нетерпением ждали лета 75 года, когда Луна, в День Летнего Солнцестояния, будет максимально полная.

Летом 74 года, Симаков попросил Генку выручить приятеля из ГОРОНО. Там набрали группу школьников для похода, а инструкторов не оказалось. На кого рассчитывали, один заболел, а другой отказался, сославшись на производственные проблемы. Естественно, Кулаков не смог отказать приятелю, да и самому уже хотелось вырваться в горы на пару недель. Группа школьников набралась человек в 25, возрастом от 14 до 17 лет, да ещё и учительница в придачу. Маршрут был комбинированный. Первая часть состояла из автобусного путешествия вокруг озера Иссык-Куль, с тремя ночёвками в разных пансионатах на берегу озера и, экскурсиями в Рыбачьем и Пржевальске. Вторая часть была уже горным походом через перевалы Аксу и Озёрный. Конечно, с такой ватагой подростков справиться было не очень легко, но учительница Анна Сергеевна помогала Кулакову во всём, и поход прошёл, на удивление, организованно и без каких-либо серьёзных приключений.

Возникла, правда, одна проблема. У одного из мальчишек на ночёвке, перед перевалом, появилась тошнота и рвота. Думали, отравился во время обеда жареными грибами, которые насобирали во время обеденного привала. Попробовали промыть желудок слабым раствором марганцовки. Заставили выпить целое ведро воды. Вечером напоили крепким чаем и уложили спать. Наутро подросток чувствовал себя превосходно. А когда стали подходить к самому перевалу, до которого по прямой тропинке оставалось не больше километра, у мальчишки опять закружилась голова. Тут-то Кулаков и сообразил, что это не отравление, а горная болезнь. Возвращаться назад, не имело никакого смысла, перевал был совсем близко. Мальчишку разгрузили совсем, его рюкзак забрал Кулаков, а двое парней, что были немного покрепче, взяли товарища под руки и, по сути дела, занесли на перевал. На перевале задерживаться не стали, только вложили в тур записку и прокричали «Ура!», и сразу же спустились метров на триста ниже, к леднику. Мальчишке сразу стало легче и он забрал свой рюкзак. Когда спустились к месту ночёвки, от горной болезни не осталось и следа. Следующий перевал был не такой высокий и его прошли без происшествий.

Глава 8

Внезапно сны из далёкого детства прекратились. Во снах старика появилось что-то тревожное. Это беспокойство его разбудило. Неприятно заныл шрам на правом плече и на левом колене. Немного помассировав правое плечо, ноющая боль отступила. А вот колено старик массировать не стал. В колене до сих пор оставался маленький осколок от мины, который иногда беспокоил старика ночами. Поворочавшись в кровати, старик опять уснул и проснулся, когда солнце заглянуло в окно. «Пора вставать», - про себя сказал старик и направился в ванную комнату. На утренний туалет ушло не больше получаса, после чего, старик спустился в кафе, на первый этаж. Покончив с завтраком, старик направился к администратору гостиницы и поинтересовался, сможет ли он забронировать двухместный номер через десять дней, дня на три и оставить спортивную сумку с вещами в камере хранения гостиницы, до своего прибытия с турбазы. Получив утвердительный ответ, тут же заполнил необходимые формуляры для бронирования номера и выяснил, где находится камера хранения.

До 15 часов, когда за ним заедет машина, оставалось ещё много времени. Старик поднялся в свой номер, достал из рюкзака пару красивых, небольших, картонных упаковок с надписью «Martell» и положил их в свой дипломат. Потом вышел из гостиницы и взял такси, которое стояло возле входа. «На Центральное кладбище!», - коротко сказал водителю и сел на заднее сидение. Через двадцать минут такси остановилось возле главного входа Центрального кладбища. Старик рассчитался с водителем и подошёл к старушкам, торгующими цветами. Купив небольшой букетик цветов, медленно пошёл по тенистым аллеям вглубь кладбища. Как же здесь всё изменилось, но старая часть кладбища оставалась, почти, не тронутой. Он уверено шёл в нужном ему направлении. Сколько же он здесь не был? Когда в последний раз приходил сюда? Вспомнил, в сентябре 79-го года, перед самым отъездом в загранкомандировку. Кто же мог тогда предположить, что командировка затянется больше, чем на четверть века! Старик остановился возле неприметной могилки с покосившейся, давно не крашеной, металлической оградкой. Внутри оградки стоял небольшой гранитный камень с пластинкой из нержавеющей стали. Хотя гравировка на пластинке потускнела со временем, всё равно можно было без всякого труда прочитать надпись: «Кулакова Вера Николаевна 18 октября 1916г. - 17 июня 1962г.». Аккуратно пристроив букетик цветов возле гранитного камня, старик выпрямился и застыл, что-то вспоминая.

10 июня 1962 года, он счастливый приехал на поезде из Ташкента, где с отличием окончил Ташкентский институт связи. Мать тоже не могла нарадоваться, как же, теперь сын у неё дипломированный инженер. Целую неделю в беготне и заботах, хотелось отпраздновать окончание учёбы сына, но видимо вся эта беготня и сгубила её. Варикозное расширение вен натруженных ног, не выдержало такой нагрузки. Оторвался тромб, и мгновенная смерть. Всё, что мать приготовила для того, чтоб отметить возвращение сына с учёбы, ушло на поминки. Сегодня было 17 июня, как раз годовщина со дня смерти.

Простояв с полчаса возле могилки, вспоминая далёкое прошлое, старик тяжело вздохнул, вытер ладонью набежавшую слезу и, так же, как и пришёл к могилке, медленно пошёл к выходу с кладбища.

*****

В конце февраля 1975 года, Симаков пригласил Генку на банкет, по случаю окончания учёбы и получения высшего партийного образования. Банкет проходил в столовой при Республиканском Комитете Профсоюзов, куда Симакова перевели работать из Облсовпрофа в октябре 74 года. На банкете присутствовали, в основном, бывшие коллеги Симакова по Облсовпрофу, и новые коллеги из Республиканского Комитета. Из друзей Симаков пригласил Генку и ещё человека четыре из старых друзей альпинистов. Коцаренко, уже в звании подполковника, тоже был, в числе приглашённых гостей, на банкете. В честь виновника торжества было сказано много тёплых слов и хороших пожеланий. Председатель Республиканского Комитета Профсоюзов, когда произносил тост, совершенно открытым текстом сказал, что кандидатура Симакова рассматривалась на Президиуме, по поводу отправки его в загранкомандировку. Симаков даже опешил от такого заявления. Уточнять, куда и когда собираются отправить Симакова, никто не стал. Симаков же решил для себя, выяснить всё в рабочем порядке, но немного позже. Банкет затянулся до 12 часов ночи. После всех гостей развезли по домам на специально арендованном автобусе.

В середине мая, Симаков опять пригласил Генку на банкет. Теперь банкет был организован по случаю отъезда Симакова в загранкомандировку. Председатель Республиканского Комитета Профсоюзов Тагаев, не зря намекал в феврале о возможной загранкомандировке Симакова. Уже тогда была получена разнарядка на несколько позиций, для аппарата Республиканского Комитета Профсоюзов. Кандидатура Симакова была рассмотрена одна из первых, и возражений против Симакова ни у кого из членов Президиума, не было. Таким образом, Симаков начал оформлять документы на должность одного из советников посла в Республике Афганистан. Проще говоря, освобождалась должность Председателя профкома при посольстве СССР в Афганистане. Эта позиция имела дипломатический статус. Так Симаков, как минимум на три года, становился сотрудником Министерства Иностранных Дел СССР. Генка искренне радовался за друга. Такой быстрый рост карьеры, даже Симаков не мог предположить. С другой стороны, Кулакову было грустно, ведь уезжал, хоть и на время, единственный человек, который знал Генкину тайну. А время очередного сеанса с таинственными скалами, неумолимо приближался. Симаков почувствовал Генкину грусть и, улучив момент, отошёл с ним в сторонку, подальше от ненужных ушей.