— Сзади! — и новый, разрывающий уши грохот очередей укороченного автомата Кортес.

Поднимаясь, я сообразил, что впереди — узкий, заполненный одержимыми коридор, идя по которому не уклониться от пуль — а вот Энджи, прикрывающей нас с тыла, может прийтись худо. На то, чтобы встать и принять положение для стрельбы с колена, у меня ушло секунды три. И вовремя — метрах в тридцати от Энджи, бьющей профессиональными короткими очередями по проходу между двумя рядами машин, на крышу продающейся подержанной Тойоты вспрыгнул одержимый. Когда то он был обычным конторским клерком в белой рубашке, галстуке и черных брюках. Сейчас же одежда его была порвана, рубашка запачкана невообразимой смесью самых разноцветных, в том числе и красных пятен. Вспрыгнув, он на мгновение замер в странной, обезьяньей позе, опираясь руками на крышу машины, наши глаза встретились. На его лице не было ничего кроме лютой, всепоглощающей, отнимающей разум ненависти. В следующее мгновение он напрягся, готовясь прыгнуть вперед, но я успел первым нажать на спусковой крючок винтовки. Первая пуля прошла мимо, все таки оглушившее меня падение дало о себе знать, одержимый прыгнул — и тут его голова буквально раскололась от точного попадания второй пули.

Взглянув на проход между машинами, я понял, что дело дрянь, выстрелами мы видимо привлекли всех одержимых округи. Хоть мозгов у них и не было, но инстинкты остались, скорее всего, они понимали, что где громкие звуки — там и обед. Сейчас же они прорывались через открытые ворота на дилерскую площадку, падая под короткими очередями Энджи. На широком, засыпанном белым гравием проходе между машинами лежали уже пять или шесть тел, но через распахнутые настежь ворота бежали все новые одержимые. И я понимал, что находясь на открытом пространстве, даже сосредоточенным огнем трех винтовок мы их не остановим.

— Валим внутрь!

Сколько бы ни было одержимых внутри здания — на улице их все равно больше, да и Пит в коридоре положил сколько то. Хреново то, что машины остаются на улице — да делать нечего.

— Прикрой — Энджи бросилась к двери, на ходу перезаряжая автомат. Я, включив лазерный прицел, одиночными выстрелами сдерживал рвущихся вперед одержимых. С диким криком упал один, затем, буквально в нескольких метрах от меня с размаху ткнулся головой в гравий второй, вдребезги разлетелось стекло на одной из машин. В распахнутые настежь ворота заскочили еще двое одержимых — женщина средних лет в изорванной напрочь одежде, можно сказать почти голая и громадный, в рэперском прикиде негр. Черт возьми, да сколько же их тут?

Женщина бежала первой, как только пятнышко лазерного прицела, хорошо видное с сгущающихся на глазах сумерках, попало ей на лицо, я сразу же выстрелил. С каким-то истошным полукриком — полухрипом она завалилась назад, на спину. Оставался негр, ог бежал в метре позади нее на четвереньках, опираясь длинными руками о гравий. Баскетболист хренов…

Винтовка дернулась — и левое плечо негра буквально взорвалось, он с диким воем упал, перекувыркнувшись через голову. Есть! — пользуясь моментом, пока он не пришел в себя, я навел зайчик лазерного прицела на огромную черную, бритую голову и нажал на спуск. Но винтовка, вместо того чтобы привычно отдать в плечо, послав пулю в цель, лишь щелкнула. Патроны в магазине кончились.

Тем временем, поднявшись на ноги, негр злобно взревел и снова бросился вперед, пусть не так быстро как раньше. Кровь текла ручьем, плечевой состав был раздроблен пулей, мне казалось даже, что я вижу торчащую из раны кость. Обычный человек после такого ранения валялся бы на земле без сознания от болевого шока — одержимый же рвался вперед, чтобы прикончить меня. Пора и мне сваливать…

Со всех ног, не отстреливаясь, я бросился вперед, к спасительному черному проему двери, чувствуя за спиной хриплое дыхание одержимого и шорох гравия под его ногами. На какое-то мгновение мелькнула мысль, что не успею, и негр сейчас прыгнет мне на спину, вцепляясь в шею и сбивая с ног. Но эта мысль пропала также быстро как и появилась, я на полной скорости проскочил в узкую дверь мимо Энджи — и тут же за спиной раздалась короткая и сухая автоматная очередь. Обернувшись, я увидел, как упавший буквально в двух шагах от двери негр отталкиваясь здоровой рукой ползет к двери, из его оскаленной глотки несся хрип. Еще одна короткая, на два выстрела очередь — и одержимый ткнулся разбитой головой в гравий.

Сердце колотилось как сумасшедшее, я бросился вперед, выпуская из рук уже бесполезную винтовку. В дверном проеме виднелись уже новые одержимые, они мчались прямо к двери, и их было трое — это только тех, которых я видел. Когда до двери им оставалось метров пять, я схватился за край двери и с силой послал ее вперед, наваливаясь всем телом и благодаря Бога, что дверь открывается внутрь, а не наружу.

— Закрывай!

В следующую секунду я буквально ощутил всем телом, как большая масса ударилась со всей силы об дверь с той стороны. Раздался леденящий душу крик.

— Она захлопнулась — прохрипела Энджи в темноте, рядом со мной — тут замок автоматический.

— Засов! Засов! — прохрипел в ответ я и закашлялся — закрой на засов! Или чем-нибудь завалить надо!

В темноте я не видел ни хрена, из коридора несло опасностью — но первым делом надо было сдержать прорывающихся в здание одержимых, хлипкий замок мог и не выдержать напора. Откуда я знал, что на двери есть засов? А зачем вообще нужна металлическая дверь без засова? Если уж потратился на металлическую дверь. чего то опасаясь — так и засов лишним не будет.

— Кажется, нашла — через секунду раздался четкий металлический лязг задвигаемого засова. Никогда я еще, наверное, так не радовался такой простой вещи, как наличие засова на двери…

— Где Питер?

С противоположной стороны двери отчетливо было слышно постукивание, царапание и какое-то ворчание…

— Наверх пошел… Наверное… Один? Чтоб его…

Винтовка висела на груди, я на ощупь отсоединил магазин, засунул в карман. Достал из разгрузки новый, вставил его в винтовку, нащупал затвор и передернул его. Когда боевая пружина механизма винтовки с четким лязгом вернула затвор на место, досылая первый патрон в патронник, я сразу почувствовал себя намного спокойнее. Пока есть винтовка и патроны — живем…

— Пит!

— Наверху! — донесся откуда то сверху голос, наполняя радостью и облегчением мое сердце.

— Мы к тебе идем, не стреляй!

— Давай!

Осторожно переступая в темноте (хреновое, надо сказать ощущение, а подсвечивать установленным на винтовке фонариком я не хотел, батарейки не вечные), мы пошли вперед, через несколько метров нога наткнулась на что-то мягкое. Посветил установленным на винтовке фонариком — одержимые, один на другом, те самые, которых завалил Питер. Луч фонаря был узким, сфокусированным, и понять сколько их тут было невозможно. Не меньше трех…

— Осторожно, под ногами… — предупредил я, широким шагом переступая через трупы одержимых на полу. Еще грохнуться рожей об пол тут в темноте не хватало.

— Поняла… — раздалось сзади.

Питер стоял у самой лестницы, направив ствол автомата на освещенный коридор. Странно, но электричество здесь все еще было. Метрах в десяти впереди висела на одной петле искалеченная дверь, рядом распластался одержимый. Отчетливо пахло порохом.

Поднявшись, я одобрительно хлопнул брата по плечу, тот заметно вздрогнул…

— Супер! Бросай свою лабораторию и иди в спецназ — там тебе самое место, братан.

— Я бы все отдал, чтобы закрыть глаза и оказаться в своей лаборатории сейчас …

— Да, брось… Больше этих гавриков тут нет.

— Надо все равно проверить — сказала почти спокойным голосом Энджи, и тут я с ней был на сто процентов согласен. Хоть и мала вероятность, что в одном из кабинетов затаился одержимый — а проверить все равно надо…

— Проверяем. Питер — остаешься в коридоре на всякий случай. Мы с тобой — я посмотрел на Энджи — проверяем кабинет за кабинетом. Ты штурмовым действиям вообще училась? В ФБР этому учат?