Когда я закончил, то убрал аптечку и заметил, что дождь замедляется до мелкого дождика.

–– Хочешь, чтобы я проводил тебя обратно, когда он полностью прекратится?

–– Слишком темно, чтобы возвращаться.

–– Это всего в четырех кварталах.

–– Могу я сегодня остаться в кровати Джонатана? –– спросила она, залезая в нее, прежде чем я смог ответить. –– Мне все равно снятся кошмары, чем больше я сплю в своей приемной семье.

–– Какие кошмары?

Она покачала головой и скользнула под одеяло.

–– Я не хочу об этом говорить.

–– Тогда ладно. –– Я бросил ей подушку, смущенный тем, как она перешла от поиска Джонатана к желанию остаться на ночь.

–– Я не могу снова позвонить в агентство по усыновлению, Кори, –– сказала она несколько минут спустя. –– Это моя шестая семья, поэтому, несмотря на то, что Джонатана здесь больше нет, и я ненавижу эту семью больше всего, я постараюсь не покидать дом ночью так часто.

Она произнесла эти слова, как будто действительно имела в виду сказанное, но мне потребовалось три дня, чтобы понять, что это не так. Она приходила почти каждую ночь, бросала камни в мое окно, зарывалась в кучу одеял на кровати Джонатана и давала ложные обещания, что не будет делать этого на следующий день.

Я иногда дразнил ее и говорил ей, что она «большая задница», заставил ее плакать один или два раза, или ждать слишком долго снаружи, но я никогда не признавался, что мне нравилась ее компания. Мне нравились наши продолжительные поединки в Скрэббл и споры о том, кто был умнее. (Я, всегда).

И я определенно никогда не раскрывал, что, хотя мы с ее братом обещали однажды объединить наши таланты в информационных технологиях и «захватить мир», Хейли стала моим первым настоящим лучшим другом. Не Джонатан.

Хейли: Сегодня

(Наши дни)

Сан-Франциско, Калифорния

Первое, чему я научилась, прежде чем бросить бизнес-школу — искусство лжи. Это была тонкая грань между притворством, что я заканчиваю работу, и тем, что откладываю работу над проектом до крайних сроков. Это искусство также предполагало уверенность в том, чтобы я всегда выглядела заинтригованной и взволнованной в отношении вещей, которые меня не интересовали, и сегодня я применяла на практике последнее.

— Здесь будет ваше рабочее место, мисс Стэтхем, — ассистентка моего брата, Анджела, прочистила горло, показав мне угловой кабинет с видом на залив. — Я имею в виду, мисс Смит. Я буду помогать вам в течение следующих нескольких недель, пока вы не освоитесь.

— Еще раз, какая у меня должность?

— Вы — новый координатор по работе с клиентами мистера Стэтхема, — она улыбнулась, вручая мне лист бумаги. — Вы будете ответственны за проверку документов и презентаций всех людей, которые захотят встретиться с ним, прежде чем они лично предстанут перед ним. Это сэкономит ему много времени и позволит принять оптимальное решение сразу после презентаций.

— Значит, я вроде помощника руководителя?

— Нет, у него уже есть трое, — она рассмеялась и посмотрела в свой блокнот. — И вы не несете ответственность за такие типы задач. Вы получаете удовольствие от чтения налоговых и финансовых законов, верно?

Я кивнула, не в силах быстро солгать.

Когда она расхаживала по моему будущему кабинету и описывала другие задачи, за которые мне придется отвечать, я не могла удержаться, чтобы не смотреть в окна. Вдалеке располагался ярко-розовый рекламный щит с изображением кофейной чашки и словами «Новая кофейня в центре города! Приходите к нам на бранч!».²

Сдержав вздох, снова сосредоточилась на Анжеле.

— Мистер Стэтхем дал вам высочайший уровень допуска, — продолжала она, вручая удостоверение личности с фотографией. — Вы будете иметь доступ к каждому зданию на кампусе «Стэтхем Индастриз» и допуск на все собрания. Всякий раз, когда у нас будет встреча с акционерами, у вас будет зарезервированное место в задней части комнаты со мной, и мы будем вместе делать заметки. Есть вопросы?

— Хм, а где будет работать моя подруга Келли? — поинтересовалась я. — Она поделит со мной кабинет?

— Отнюдь. — Анжела прошла через комнату, открыла потайную панель и вошла в другой огромный кабинет с прекрасным видом. — Мисс Проби будет работать рядом с вами.

Я провела рукой по золотой табличке на столе.

— Мистер Стэтхем проверил ее образование и обнаружил, что она когда-то работала в компании Procter&Gamble.³ Поэтому он собирается направить ее в отдел маркетинга. — Она сопроводила меня к лифту. — Следующим я хочу показать вам дзен-салон и этаж руководства.

Я выдавила из себя улыбку и последовала за Анджелой. Оставшуюся часть утра я изо всех сил старалась сосредоточиться на экскурсии. Я пыталась соответствовать энтузиазму Анджелы в отношении атрибутов корпоративной Америки, но с каждым шагом по мраморным полам компании мое сердце сжималось.

Все, что мой брат построил здесь, — каждый телефон, планшет и ноутбук — было прекрасным чудом, с которым нужно считаться, и люди, которые создали и управляли этими продуктами, явно гордились и любили свою работу. Но этот мир технологий, жестких графиков и оплачиваемых часов был полной противоположностью всему, чего я хотела в жизни.

В полдень Анджела показала мне цокольный этаж главного здания, и мое сердце екнуло при виде огромной кофейни.

Пока я не подошла ближе.

Фу. Это «Старбакс»!

Откинув раздражение в сторону, я заказала латте с фундуком и стала наблюдать за каждым движением бариста, поскольку она выполняла заказ точно по стандартам «Старбакса». Без какой-либо страсти.

Когда она вручила его мне, я подошла к месту самообслуживания и начала переделывать его так, как он того заслуживает.

— Добрый день, дамы, — мой брат встал рядом с Анджелой и мной. — Как прошел первый этап экскурсии?

— Замечательно, — сказала Анджела, вручая ему папку. — Я собираюсь перекусить. Вернусь через полчаса.

— Спасибо, что провели для мисс Стэт... — он прочистил горло. — Мисс Смит экскурсию, Анджела. — Он улыбнулся ей, и она ушла.

— Было мило с твоей стороны подготовить для Келли большой кабинет, — сказала я. — Спасибо тебе за это.

— Пожалуйста. — Он взял мой кофе из рук и стал потягивать его. — Вероятно, это последний раз, когда я говорю с тобой за пределами этажа руководства, так как ты настаиваешь на том, чтобы люди не знали, что мы — родственники.

Я улыбнулась, понимая, что он ждал, когда я скажу, что передумала, но я этого не сделала.

— Через пару недель куплю тебе машину, — сказал он, вручая мне визитку с серебряным покрытием. — А пока Грег отвезет тебя к Кори сегодня вечером, и мой доктор позвонит тебе, как только вернется из отпуска. Эти два чемодана были всей одеждой, которую ты привезла из Сиэтла?

Я кивнула:

— Келли позже привезет оставшиеся вещи в грузовике.

— Понятно. — Он все равно выглядел озабоченным, как всегда. — Дай мне знать, когда у тебя появится свободное время, и я попрошу личного стилиста помочь тебе обновить гардероб, если хочешь. – Он взглянул на часы. — Я опаздываю забрать Клэр из СПА. Увидимся в конце месяца на ежеквартальном собрании.

— В конце месяца? До тех пор мы не увидимся?

— Может быть, мельком, — сказал он. — У нас много дел по свадебной подготовке.

Он подошел ближе и едва не поцеловал меня, но вместо этого прошептал «люблю тебя». Затем отошел и направился к лифту, так и не вернув мой кофе.

Я посмотрела на визитку, которую он мне вручил, и провела пальцем по рельефным буквам. Независимо от того, нравилось мне это или нет, я официально была членом его мира тысячедолларовых костюмов, лучших автомобилей и визитных карточек, которые стоили больше двух месяцев аренды моего прежнего жилья.

Это временно, пока я не заработаю достаточно, чтобы начать все сначала...

Позже, тем же вечером, я сидела на заднем сидении лимузина, когда Грег проезжал прибрежный район пригорода. Все дома были скрыты за большими воротами и находились в полумиле друг от друга. И у каждого из них был прекрасный, ничем не заслоненный вид на океан.

Я сделала несколько снимков, когда автомобиль поднялся на извилистый холм и припарковался рядом с черным «феррари».

— Вау... — я не могла перестать пялиться.

Выйдя из автомобиля, Грег открыл для меня заднюю дверь, после чего вытащил мои вещи из багажника.

Я сидела неподвижно в течение нескольких секунд и выдохнула, взглянув на дом. Я была удивлена, когда Джонатан сказал мне, что Кори позволил мне остановиться у него на несколько недель. Учитывая нашу отчужденность на протяжении последних лет, я бы никогда не подумала, что он согласится на это, особенно после того, как отправил мне то письмо после вечеринки. С другой стороны, если кто и знал, как плохо я сплю по ночам, так это он.

Не могу поверить, что пыталась соблазнить его, когда была пьяна. О чем, черт возьми, я думала?

Схватив сумочку, я вышла из машины и подошла к входной двери. Прежде чем я успела нажать на звонок, Кори открыл дверь. Он был одет в узкую белую футболку, которая обтягивала мышцы его рук и пресса во всех нужных местах, и серые брюки, которые подчеркивали его идеально очерченные V-образные мышцы на животе.

Я уставилась на его правый бицепс, где черная татуировка из переплетенных слов обвивала его руку.

— Привет, — произнес он глубоким голосом.

— Привет...

— Вы собираетесь впустить нас, мистер Уолтерс? — Грег стоял позади меня с сумками в руках.

Кори, не отрывая свой взгляд от меня, открыл дверь немного шире.

— Входите.

Я вошла внутрь, а Грег оставил мои вещи у стены.

— Надеюсь, вы отнесете их в комнату мисс Стэтхем, мистер Уолтерс? — спросил он.

— Да.

— Спасибо, Грег, — сказала я.

— Рад помочь. — Он вручил мне одну из своих визиток с серебряным покрытием, прежде чем закрыть дверь и оставить нас наедине.

Кори, молча, смотрел на меня несколько секунд, тем самым действуя нервы.

— Позволь мне проводить тебя в твою комнату. — Он прошел мимо меня, направляясь через гостиную с панорамными окнами и несколько белых коридоров.