— Я знала, что вы ответите именно так, — безжизненно прошептала Сара. — Но я должна была спросить.

Она должна была спросить. А он должен был отказаться.

Впервые за много лет Роб мысленно проклял своего брата за то, что тот не дал ему и тени шанса вести ту жизнь, для которой он был рожден.

— Вы наверняка очень устали, — сказала Сара, когда над морем раскинула свои крылья ночь. — Быть может, вы передадите мне румпель, а сами отдохнете хоть немного? Мы, похоже, держим устойчивый курс на восток.

— Ничего, я справлюсь. Йолом такого типа легко управлять и в одиночку. Но если вы хотите попрактиковаться, то время для этого самое подходящее. — Он встал и обошел румпель, придерживая его рукой. Сара обхватила длинную деревянную лопасть.

Ее поразило то, что румпель передавал даже мельчайшую вибрацию и движение «Брианны». Йол походил на живое существо, и она легко представила себе, как настоящий моряк может влюбиться в свой корабль.

А потом Роб убрал руку, и Сара вдруг поняла, что прилагает все силы для того, чтобы просто удержать румпель. Она негромко выругалась себе под нос и уперлась ногами в дно, чтобы не дать деревяшке уйти в сторону, но, несмотря на все ее усилия, йол начал отклоняться от курса.

— Оказывается, это гораздо труднее, чем выглядит со стороны!

Роб снова взялся за румпель, и Сара сразу же почувствовала облегчение.

— Управлять судном нетрудно, но для этого требуется сила, — пояснил Роб. — Вы очень сильны, вот только ваш рост…

— Оставляет желать лучшего, — закончила Сара, видя, что он запнулся и не может подобрать вежливого слова.

— Восхитительно миниатюрен, — твердо заявил Роб.

— Это очень мило с вашей стороны, но я уже давно смирилась с тем, что останусь коротышкой, — с улыбкой сказала Сара. — У моей подруги леди Кири МакКензи имеется масса достоинств, но более всего меня в ней восхищает именно рост. Входя в комнату, она приковывает к себе взгляды всех присутствующих, напоминая индийскую богиню войны. А я остаюсь всего лишь маленькой Сарой Кларк-Таунсенд.

Роб скользнул рукой по румпелю и бережно накрыл ее ладонь своею.

— У вас именно такой рост, какой вам нужен. Чуточку выше — и вы были бы слишком высокой. Кроме того, из вас получится экономная жена, потому что вам потребуется меньше ткани для платьев.

Она рассмеялась.

— Я непременно укажу на это своим будущим поклонникам. Близнецы Кларк-Таунсенд: блестящая герцогиня и серая мышка сестра. Куда меньше блеска, зато мила на вид и хороша в качестве хозяйки.

Он крепче сжал се руку.

— Не смейтесь над тем, что так выгодно отличает вас от других, Сара.

Несколько мгновений она хранила молчание.

— Я вовсе не смеюсь. Рядом с бабочкой Мэрайей я действительно выгляжу невзрачным мотыльком. Ее непредсказуемая жизнь сделала ее остроумной, очаровательной и легко приспосабливающейся к переменам. А я… куда менее интересна. Мэрайя не помнила о том, что у нее есть сестра-близнец, но она придумала себе подругу по имени Сара, которая всегда поступала безупречно, разумно и до тошноты правильно. Это и есть я, за исключением безупречности.

— Значит, вы отдаете пальму первенства друг другу. «Как безумен род людской!»[19] — с улыбкой процитировал Роб. — Пока вы сомневаетесь в себе, любой мужчина, увидев вас вместе, сочтет себя благословенным дважды. Две замечательные молодые женщины, одинаково красивые, но при этом — восхитительно разные.

— Вы говорите очень приятные вещи, Роб. — Ничуть не убежденная, Сара подавила зевок. — Поскольку для управления «Брианной» я не гожусь, то лучше соберу для нас ужин. Только сейчас я заметила, что буквально умираю с голоду.

— Да, у нас во рту не было ни крошки после весьма скудного завтрака на рассвете. — Роб снова полностью завладел румпелем. — Но к завтрашнему вечеру мы уже будем на суше, где нам смогут предложить самое разнообразное угощение. А послезавтра вы воссоединитесь со своей семьей в Ральстон-Эбби.

— Очень на это надеюсь! — Сара открыла рундук с провизией и вынула оттуда хлеб, сыр и копченую рыбу. — Не желаете ли виски?

— Только не чистого. Добавьте немного воды, и я выпью. Я порекомендовал бы и вам сделать то же самое, поскольку виски согревает.

Найдя две оловянные кружки, Сара поинтересовалась:

— Как вы думаете, где мы причалим?

— Если будет такая возможность, я бы причалил в Бристоле, хотя и не совсем уверен, как далеко на юг нас отнес шквал. Но береговую линию между Сомерсетом и Девонширом я знаю довольно хорошо. Там есть несколько маленьких бухточек, в которые мы сможем зайти, если окажемся в том районе.

— А как же вы выдержите ночь? Вам нужен отдых, но, как мы только что выяснили, я не гожусь в качестве замены шкиперу.

— Я спущу меньший парус и сокращу площадь главного, — ответил Роб. — Потом привяжу румпель в нужном положении и постараюсь вздремнуть рядом с ним. Если ветер или погода резко изменятся, я тут же проснусь. Вот и все.

Сара нисколько не сомневалась в этом. Она подозревала, что Роб способен на все. Ужин они съели в уютном молчании. Она была настолько голодна, что даже копченая рыба показалась ей вкусной. Она сомневалась, что когда-либо обретет вкус к спиртным напиткам, но виски с водой вполне можно было пить. И это действительно согрело ее, как и предсказывал Роб.

Поев, она, по настоянию Роба, закуталась в оба одеяла и устроилась рядом с ним. Шум ветра и волн убаюкивал.

Когда-нибудь она с изумлением оглянется на это путешествие по морю, поскольку очень уж оно контрастировало с привычной ее жизнью. Как и сам Роб, кстати.

Что ж, по крайней мере, у нее останутся воспоминания.

Над морем занимался зловещий багровый рассвет. «Красен вечером закат — морячок может быть рад. Красно небо поутру — моряку не по нутру». Роб не знал, когда родилась эта старинная поговорка, но подозревал, что еще в те времена, когда Ной только собирался строить свой ковчег.

Пока он изучал горизонт, куча одеял рядом с ним зашевелилась, а потом и раскрылась, обнажая свое золотоволосое содержимое. Сара села и потянулась. Выглядела она при этом столь восхитительно, что Роб вновь поспешно устремил взгляд в небо.

— После сна на деревянной палубе я начала ценить комфорт стога сена, — жизнерадостно воскликнула девушка. — А вам удалось отдохнуть ночью?

— Да, по большей части ветер был слабым. Так что я смог вздремнуть как следует.

Она аккуратно свернула оба одеяла и ловко пристроила их в рундуке.

— Я не буду знать, что делать с настоящей кроватью, когда она вновь появится в моей жизни.

Роб пожалел, что она упомянула о постели. Недостатком спокойного плавания было то, что оно оставляло слишком много времени для мыслей о чересчур привлекательной попутчице.

— Если все пойдет хорошо, сегодня ночью вы будете спать в настоящей постели.

— Настоящая постель, — со священным трепетом в голосе повторила она. — А если мне совсем уж повезет, то я приму и настоящую ванну.

— Будьте осторожны! Слишком много благ цивилизации сразу — это может быть опасно.

Должно быть, он забыл придать своему голосу небрежности, поскольку Сара, нахмурившись, пристально уставилась на него.

— Что-то не так? Нас преследуют? — Сара села повыше и оглядела море вокруг.

— Нет, но на нас надвигается шторм. И похоже, сильный. — Он кивнул на багровый рассвет. — Я не могу сказать точно, когда он начнется. Надеюсь, мы к тому времени уже благополучно доберемся до берега, но плыть нам еще очень долго.

— Но мы же легко прошли сквозь шквал, — заметила Сара. — Этот будет хуже?

— Шквалы кратковременны. А шторм может продолжаться несколько часов или даже дней. — Роб проплавал на море достаточно долго, чтобы при виде этого рассвета у него зародились нехорошие подозрения.

Сара с неподвижным лицом смотрела на восточный горизонт. Его пушистая золотистая цыпочка выглядела спокойной и уверенной. Женщина — не девчонка.