- Спасибо.

Дерек без куртки - кожанка валяется на заднем сидении. Сегодня на нём чёрная футболка в облипку. На носу очки-авиаторы. Он излучает ту энергетику, которую обычно излучают ребята, рекламирующие мужское нижнее бельё в журналах типа “Космополитена”. Он отворачивается, выглядывая нужный поворот.

- Не за что.

Когда машина останавливается, оба остаются внутри.

Стайлз сжимает пальцами дверную ручку и думает о том, почему Хейл никогда не включает радио, а Дерек роется в кармане джинс, слегка приподняв бёдра. Извлекает неизменную “Мальборо”.

Стилински сухо сглатывает тошноту.

- Дерек… пожалуйста, ты не мог бы сегодня не…

Ему кажется, что если он почувствует хотя бы какой-то запах, его тут же вывернет наизнанку. Блевать при Хейле совершенно не хочется. Тем более, ощущение такое, что если он сейчас сделает это, в нём не останется ни единого органа.

Пачка тут же летит на заднее сидение. С Хейлом как-то… слишком просто.

Стайлз всё ещё чувствует - всё внутри напряжено. Собрано в нервный ком. Он складывает руки на панели над бардачком и утыкается в них переносицей, мечтая вырубиться и не врубиться больше никогда.

- Чувствую себя, как беременная женщина. Не уверен на все сто процентов, но если это такой же пиздец, то я удивляюсь, как человеческий род ещё в принципе не вымер.

- Ты вообще что-нибудь ешь?

Есть у Дерека такая особенность - задавать вопросы в лоб, без каких-либо наводящих или же ориентирующих фраз. Стайлз слегка поворачивает голову, упираясь теперь костяшками пальцев в свой висок.

- Да? - полувопросительно тянет он. - Ем.

- Не похоже.

И Хейл выходит из машины, не закрывая за собой дверцу.

В салон тут же проникает нагретый воздух, и Стилински окатывает мурашками от перемены температуры. Его взгляд залипает на раскинувшиеся в проёме двери холмы, и он против воли думает: “Я, вроде бы, собирался поговорить с Питером. Что я здесь вообще делаю?”

Хлопает багажник, едва ощутимо покачивается “Камаро”. Хейл возвращается с каким-то бумажным пакетом. Садится на водительское место и закрывает дверь. Когда достаёт бутылку воды и пару булочек, Стилински садится ровно, но не успевает и рта раскрыть, потому что бутылка с водой уже у него в одной руке, а булочка - во второй. Он хлопает глазами на невозмутимого Дерека, который уже закидывает полупустой пакет назад.

- Ешь.

- Меня тошнит.

- Потому что ты голодал грёбаную неделю? - голос Дерека похож на рык, и пальцы сами, против воли, начинают распаковывать выпечку из продуктовой плёнки.

- Я обблюю тебе машину.

- Вымоешь. А теперь ешь.

Когда Стилински осторожно, на пробу, откусывает от хрустящей булки, он с удивлением обнаруживает, что его не тянет тут же вывернуться наизнанку. Следующий укус - уже смелее. Неясно, где Дерек покупает эти штуки, но они оказываются просто охренительно вкусными и свежими. Стайлзу даже плевать на то, что почти всё его сидение теперь усыпано мелкими крошками.

- Ты идиот, Стайлз.

Тот не отрывается от еды. Что-то вопросительно мычит. “Почему?”, или “Какого фига?”, или “Ну и что?”. Говорить не может - запихивается с неожиданно-проснувшимся аппетитом.

- Хуже тебя выглядел только Питер. После того, как получил в морду пару зажигательных смесей.

Стайлз жуёт и громко глотает. Косится на оборотня, жмёт плечом.

- Чудненько. Из твоих уст это звучит почти как комплимент.

Остатки выпечки кочуют в рот, и раздаётся негромкий “пшик” открываемой воды. Даже вода вкусная. В чём фигов секрет - непонятно. Может быть, они заехали в какой-то бермудский треугольник? Бывают же такие треугольники в пустынях?

Вдруг здесь всё наоборот?

- Какого хрена ты не ел столько времени? - неожиданно-резко спрашивает Дерек.

- Потому что не хотел.

- Ты проглотил чёртову булку за полминуты.

- Из-за тебя, наверное. Ну, то есть. Я хотел сказать - под этим взглядом можно и череп себе раскроить тупым ножом. Не то что поесть.

Стайлз отставляет бутылку и вытирает влажные губы запястьем. Всего лишь кусок хлеба, а тошнота проходит. Это более, чем странно, кажется. Жаль, что головную боль так просто не уберешь.

- Тогда ещё один вопрос. Почему ты не спишь?

- О, боже, с чего ты взял…

- Ты себя видел?

Стайлз поднимает брови. Громко фыркает и отворачивается.

-  Пф-ф-с.

Вот и разговор. Разве не этого ты хотел? Долбаная лекция, как будто ты не выполнил домашнее задание по сохранности остатков собственного здоровья.

- Мне не нужно себя видеть, чтобы понимать, что я выгляжу, как дерьмо, - Стайлз обращается к закрытому окну, за которым слепящими, почти белоснежными равнинами раскинулась пустыня. - Знаешь, Дерек. Поехали отсюда нахрен. Я устал. Мне нужно ещё попросить прощения у отца за то, что я вырос таким мудилой. Иногда я думаю: эм, чёрт, как же хорошо, что это конечная станция. Ещё большего придурка из меня было бы тяжело сделать через год или два. Кажется, я достиг максимальной амплитуды в этом. Ну, знаешь…