Мартин был вторым сыном Фреда, и учился в том же классе, что и дочь Марка Памела.

– Я не думаю, что это хорошая идея, Арне, – возразил Фредерик, – Ему всего лишь двенадцать. Помогать по воскресеньям – это одно, а бросить школу и идти работать на полный день – совсем другое. Ты начал работать, когда тебе было уже пятнадцать. Притом, это будет не по закону. То, что мы на нашем заводе делаем, едва ли можно считать безопасным производством.

– Да кто на нашей свалке работает по закону, мистер Штольц? – вмешался Майк.

Марк перебил сына, – Не встревай, Майк. Мистер Штольц абсолютно прав. Марти надо дать доучиться, хотя бы еще два-три года.

Он взглянул на Фредерика, – Это как раз то, что мы хотели с тобой обсудить, Фред. Нашей Саманте уже полных четырнадцать, и она может идти работать вполне легально.

Марк чувствовал себя предателем. Или точнее, чувствовал себя как один из этих ленивых родителей на Бирже. Ему только намекнули, что он может потерять работу, а он уже отправляет свою четырнадцатилетнюю дочь работать на свалке.

– Конечно, нехорошо, что ей придется бросить школу, но, учитывая все обстоятельства… – продолжил он как ни в чем не бывало, – Она может учиться по вечерам. Арнольд и Майкл так и делали.

– Вы знаете, мистер Штольц, Саманта очень неплохо разбирается в химии, по крайней мере, на уровне школы. Арне и я сделаем ей хорошие шпаргалки. Вы потихоньку научите ее всему остальному, – продолжил мысль Майк. В отличие от Арнольда, он уже почти допил пиво.

– О, я даже не думал об этом. Это отличная идея. Огромное спасибо! Вам, наверное, тоже сейчас нелегко. Вот что: я бы не стал торопиться с окончательным решением. Пусть Саманта приедет завтра на завод вместе с Майком? Посмотрим, понравится ли ей работа, правильно? Потом она может поработать неделю-другую, а там уж решим, стоит ли ей официально уходить из школы.

– Тогда – так и поступим, – кивнул Марк.

– Кстати, – вспомнил Фредерик, – я сегодня разговаривал с одной из этих дамочек из Офиса Военной Карьеры, пока они раздавали свои повестки. Так вот, она проговорилась, что этой осенью начинается регистрация девушек. Не волонтеров, как раньше, а для призыва. Впрочем, «проговорилась» – это не то слово. Это уже и не секрет вовсе. Она сказала, всех от четырнадцати до двадцати лет – перепишут.

– Вот дерьмо! – грустно кивнул Марк. Новость его не удивила. Слухи, что скоро начнется ограниченный призыв девушек в армию, циркулировали уже где-то с год. Он подумал о безногой Кэйт. Ей не повезло на флоте, но она, по крайней мере, сама решила пойти служить. Получается, у его собственных дочерей даже не будет выбора?

– Пока не о чем волноваться, – поспешил прибавить Фредерик, – План на этот год – всего десять девушек-призывников со всего района Шелдон-Рез.

– Генералам снова не хватает пушечного мяса. Честно говоря, я не врубаюсь, что у правительства за стратегия. Мы воюем по всему миру, причем непонятно за что. Загребают всех парней воевать. А теперь – еще и девушек. Можно подумать, что в Вашингтоне не понимают, какой ущерб это наносит бизнесу…

– Я тебе скажу, Марк: плевать хотели в Вашингтоне на наш бизнес. И никакой стратегии у них нет, – возразил Фредерик, – и притом, последние сорок лет не было. Ты Холодную Войну помнишь?

– Смутно. Я был еще в начальной школе.

– Ну, я тоже ее не слишком-то помню. Но думаю, тогда все было куда проще. Есть Америка, и есть Россия. То есть, тогда была еще не Россия, а Советы, коммунисты. Называй, как хочешь, дела это не меняет. Вот тогда была стратегия. Наделать побольше боеголовок и ракет, чтобы потенциальный противник наложил в штаны от страха и потратил побольше бабок на свое собственное оружие. Дурацкая стратегия, но всем было ясно, что делать. А когда в девяностых Советы скукожились, у американского правительства в голове образовался гигантский бардак. Вместо того, чтобы решать проблемы своей страны, только словами трещали.

– Погоди, а как же «Война с Терроризмом»?

– С каким, в задницу, «терроризмом»? Ты об одиннадцатом сентября? Это все ЦРУ подстроило. Они после Горбачева-Ельцина, сидели без работы, вот и придумали найти себе другую цель. Чтобы им побольше бабок отслюнявили.

– Ну, это ты загибаешь, Фред. Теория заговора. Какие у тебя факты?

– Никаких, – легко признался Фред, – Я не про само одиннадцатое сентября толкую. После одиннадцатого сентября, Штаты сразу полезли в Афганистан и в Ирак, правильно? Ты про войну в Ираке помнишь?

– Кажется, да. – Марку было тогда восемнадцать лет, он учился в университете и войны на другой стороне земного шара его мало волновали… Давешний старичок-ветеран в трущобах… – «Буря в пустыне», так?

– Какая, в задницу, «Буря»?! Это, чувак, первая война была, когда Ирак полез в Кувейт. Я про вторую, про настоящую войну. Мы там положили уйму солдат, а местных покоцали – втрое больше.

– Ну да, там был этот козел, как его, бен-Ладен.

– И опять пальцем в небо, старик. В Ираке был Саддам Хусейн. Ни к Афганистану, ни тем более к Ираку, Усама бен-Ладен никакого отношения не имел. К твоему сведению, бен-Ладена грохнули после GFC версии два-ноль, наши «Морские Котики», и не в Ираке, а в Пакистане. Морпехов там было от силы тридцать человек[61]. Это вообще не война, а спец-операция. Какая это война – тридцать человек?

– У меня было другое представление о «Войне с Терроризмом», – Марк смутно припомнил противо-террористические брифинги, регулярно проводившиеся в ФБР до Обвала. После Обвала исламский терроризм в США как-то сам сошел на нет. Невозможно угнать рейсовый самолет – они же больше не летают. И взрывом небоскреба никого не напугать: разборщики взрывают пустые небоскребы каждую неделю, по заранее составленному графику.

– Да нет, старик, я не о терроризме. Терроризм – это был только повод. Знаешь, зачем мы на самом деле ввязались в Ирак?

– Ну?

– Чтобы крутые парни вроде Дика Чейни[62] смогли сделать себе хорошие бабки перед выходом на заслуженный отдых, вот зачем. А вообще, это все о нефти, газе и других ресурсах. И вот тут – я тебе объясню вкратце, почему у Вашингтона нет никакой стратегии.

– Так?

– Сколько энергетических инициатив правительства ты можешь припомнить? Скажем, с момента когда ты университет закончил?

– Так… Ну, про водородный автомобиль что-то такое было. Потом, «Программа Энергетической Независимости и Безопасности США». Это еще до GFC. Потом, биоэнергетика, солнечная энергия, устойчивое земледелие. А после Обвала – у нас каждый год какая-нибудь новая президентская инициатива. Только, они же все не работают! Может, только кампания «Велосипед-2020» была немного полезна, так?