В тот момент, когда Калина с сопровождающими вошла в ворота храма, на небе, затянутом до сих пор тучами, выглянуло солнце. Вскоре все оказались в храмовом дворике, куда не допускались посторонние. Мей Ло встретила Калину ласковой улыбкой. Ваня объяснил, что сейчас будет проведен последний обряд. Будут заданы несколько вопросов божеству, и после этого Калина сможет завершить свою экскурсию и вернуться в гостиницу. Посредине дворика уже были установлены два алтарных стола и два гадательных стула. У стульев были подлокотники. По знаку Мей Ло подошли два человека, которые подняли стулья за ножки. Стулья были приготовлены для того, что бы в них могли воссесть божества. Если  стулья начинали подпрыгивать и дергаться в разные стороны, значит, божества уже заняли свое место. Один из стульев резко дернулся, и человек поддерживающий стул двинулся к алтарному столу. Подлокотник стула стал выписывать на столе иероглифы. Потом подоспела очередь второго стула. Второй стул нарисовал чей-то портрет. Наконец стулья перестали дергаться и служки опустили их на землю. Присутствующие поблагодарили богов и попрощались с ними. Настало время Мей Ло. Толкование заняло много времени. Для всех присутствующих принесли стулья, и они терпеливо ждали, пока Мей Ло вынесет свой вердикт. Решение было таким: девочка будет жить. А вот с духом мужчины, оставшегося без родственников, все было не так просто. Душа вкусившая, хоть и кратковременно, дары злого Будды, считается опасной. Пятна зла покрыли душу, и очищать эти пятна теперь предстояло Кали-Не. Так теперь звучало имя Калины в устах Мей Ло.

— А как именно мне теперь отмывать душу Тан Цзиньнуна (так звали  погибшего молодого человека)? Мне что, каждый год на этот праздник приезжать сюда?

Ваня перевел слова Калины, на что Мей Ло улыбнулась и вручила Калине листок. На листке был рисунок, который служка скопировал со стола. Мей Ло поблагодарила Кали-Ну и предложила ей завершить экскурсию. Многоэтажную пагоду, в которую, загадав желание, можно забросить монетку, Калина миновала не останавливаясь. У нее было одно желание — оказаться дома. Ваня уговаривал Калину бросить монетку, обьясняя это тем, что чем выше этаж, куда ты забросишь монетку, тем скорее исполнится твое желание. Но Калина  шла вперед. Добравшись до самого верха, женщина разочарованно вздохнула. Трехэтажный китайский теремок был закрыт. Нагую Гуаньинь можно было увидеть, лишь уперевшись лбом в оконное стекло. Гуаньинь возлежала на большом ложе и была весьма довольна жизнью, чего нельзя было сказать о Калине. Она устала, мысли ее путались. Ваня предложил еще немного постоять и полюбоваться на город сверху, но женщина категорически отказалась. Подъезжая к гостинице, Ваня сделал Калине предложение необычного свойства. Он предложил Калине выйти за него замуж. Ошалевшая Калина поинтересовалась, с чего это вдруг Ваня решил жениться на ней? На что Ваня простодушно ответил, что Калина красивая и что жизнь станет богаче, если женой Вани станет богиня. Подъехали к гостинице, Калина засмеялась и, отдав Ване десять юаней, хотела выйти из машины, но не тут то было. Все так же улыбаясь, Ваня  потребовал с Калины двести юаней. Калина хотела поспорить, но потом посмотрела на Ваню и передумала.

— У меня с собой столько нет, я же говорила, что у меня только сто юаней!

— Все вы так русские говорите, а потом увозите отсюда по десять огромных сумок!

— У меня деньги в гостинице!

— Я знаю, где ты живешь. Ладно, иди в гостиницу, я подожду!

Если не везет, то не везет во всем! Зайдя в номер,  Калина, застала там Варвару.

— Калина, не уходи! Мне нужно с тобой поговорить.

— Я сейчас вернусь, только отдам таксисту двести юаней.

— Ты что, в Муданьцзян ездила?

— Почему в Муданьцзян? Вы шутите?!!!

— Так за что же ты должна отдать такие деньги?

Калина загрустила: ну вот, опять! Опять посторонний, в общем-то, человек, лезет в ее жизнь, так сказать, даже не сняв обувь! Но, похоже, Варвара не собиралась отставать.

— Мы ездили в буддийский храм.

— И что?

— И все. За эту поездку я и должна уплатить двести юаней.

— Но поездка по городу стоит десять юаней. И еще один юань за посадку. Я же инструктировала вас в автобусе.

— А я и хотела отдать одиннадцать юаней, а он…

— Ну и что, сунула бы деньги и ушла!

— Дело в том, что я пробыла в храме около четырех часов, и он был вместе со мной.

— Положение осложняется! Ты что, попросила его сопровождать тебя по территории храма?

— Нет, я наоборот пыталась объяснить ему, что он свободен и дальше я пойду сама, но…

— Но это меняет все дело, его никто не просил сопровождать тебя, значит и платить ему не за что. Отдай одиннадцать юаней и все.

— Я не могу! Мне надо было договориться об этом с самого начала, а я…

— Глупости! Пошли, покажешь мне этого таксиста!

— Вы пойдете прямо так, в халате?

— Нет, конечно, просто, когда я волнуюсь, я…Подожди меня немножко, я быстро! Надо сотовый телефон на всякий случай взять.

— Зачем?

— Если не договоримся, натравлю на него Вову, это директор встречающей стороны.

Но помощь встречающей стороны не понадобилась. Когда женщины вышли на улицу, таксист так и стоял, опершись на свою машину и улыбаясь. Варвара выразительно посмотрела на потупившуюся Калину и подошла к таксисту.

— Здравствуйте, — представилась Варвара, — у вас какие-то проблемы с моей туристкой? Я руководитель группы.

— Ты капитана? — перейдя на варварский русский, спросил Ваня,-твоя Кали-На, должна мне деньги!

— А разве Калина просила тебя сопровождать ее в храм? — попыталась воззвать к разуму и справедливости, Варвара, но Ваню пронять было не так то просто.

— Хозяин будет ругаться, меня полдня не было, — не обращая внимания на слова Варвары, гнул свою линию таксист, — что хозяину скажу, когда он деньги потребует?

— А ты знаешь, кто эта женщина? — грозно сдвинув брови, спросила Варвара. Она потерпела фиаско в уговорах и решила воздействовать на Ваню другим способом, угрозами.

— Это Кали-На, Мей Ло сказала, что Кали-На теперь будет, как будто богиня Кали. Гуаньинь тоже не забудет то, что для нее сделала Кали-На, но мой хозяин, хоть и верит в Будду, деньги с меня все равно будет требовать!

— Ты слушай, когда я говорю, и не перебивай, — сделала вид, что сердится Варвара, — эта маленькая женщина, на самом деле, — большой человек! Она приехала из Москвы! Знаешь такой город, Москву? У меня в вашем городе такие знакомые есть! Я вот пожалуюсь, что моих туристов обижаете, достанется и твоему хозяину и тебе!

— Но, — попытался еще раз отстоять свои позиции таксист, однако Варвара не дала ему этого.

— А если туристы перестанут ездить, кому будет  от этого плохо? — спросила Варвара и сама же ответила, — Всем будет плохо, всему городу Суйфэньхэ! А если я еще в Харбин позвоню…

— Все, все, все — замахал руками Ваня, — Я все понял, уезжаю!

— Вот так то, — засмеялась Варвара, — езжай себе с миром, и не надо думать, что русские — дураки!

Ваня резко газанул, но не успели женщины дойти до гостиницы, как машина опять тормознула прямо перед их носом.

— Одиннадцать юаней отдай, — стараясь не смотреть в глаза Варваре, попросил он, — один юань посадка, десять поездка!

Калина вопросительно посмотрела на Варвару, та в ответ кивнула

— Забирай, мы честные люди, если ездили, то платим!

Варвара оказалась совсем неплохой женщиной. За разговором вечер пролетел незаметно, и, когда пришло время спать, женщины чувствовали себя так, будто были знакомы всю жизнь. Калина была готова спорить с любым, кто скажет, что Варвара — злая и гадкая женщина. Впрочем, ничего особенного в этом не было, Калина всегда была такой. Пример из детства:

— Дочка, а где твоя водолазка? Юбки нет, которую я только недавно купила, и джинсы пропали. Ну, чего ты молчишь?

— Я Свете дала  немножко поносить!

— Вы же поссорились? Ты же плакала недавно и говорила, что она натравила на тебя весь класс! Эта Светка — такая оторва…