Ваня терпеливо перевел и это. И тут вдруг, ни с того ни с сего, вокруг женщины началась суета. Калина испугалась и попробовала продолжить экскурсию, Ваня пытался ее удержать, предлагая присесть и отдохнуть. Монахи  бегали вокруг и носили какие-то предметы. Одни вносили, другие уносили. Калина поинтересовалась, что происходит, но Ваня не смог ничего объяснить. Он пытался, но оказалось, что применительно к сегодняшней ситуации, у него вдруг иссяк  словарный запас.

Наконец послышалась тихая музыка и беготня прекратилась. Поддерживаемая с двух сторон молодыми монахами, в комнату вошла пожилая женщина. Как Калина позже узнала, старушка тоже была монахиней, но в храмовом комплексе у нее была особенная должность. Она была воплощенным голосом Гуаньинь. Раньше женщина не имела никакого отношения к монастырю. Она преподавала в школе. Случай с избранием ее «Фениксовым пером» или медиумом произошел после того, как она вышла на пенсию. Однажды, девять лет назад, она зашла по каким-то своим делам в храм, и Гуаньинь, вселившись в пишущий прут, велела ей попробовать себя в автоматическом письме. Пишущий прут также называется Феникс, пишет им женщина или на песке, или на бумаге.

К Ване вдруг вернулся дар речи. Поощряемый добрыми улыбками пожилой женщины, он рассказал историю медиума Калине.

— Ладно, хорошо, это очень интересная история, но причем здесь я?

— Беседы с монахами через Мей Ло (так звали пожилую женщину) начались еще вчера. Но проблема в том, что не всегда легко истолковать то, что небесная мать хочет передать своим неразумным детям. Поэтому Гуаньинь приснилась ночью Мей Ло и еще раз попыталась объяснить то, что должно быть исполнено. Мей Ло запомнила этот сон и на утренней службе поведала его всем монахам. Было сказано, что храм посетит белая женщина, у которой не будет в руках ничего. Имя женщины будет звучать как имя индийской богини Кали, — Ваня прервал свой рассказ, вслушиваясь в мелодичную речь Мей Ло, — госпожа медиум спрашивает, как звучит твое имя?

— Калина, — растерянно проговорила женщина, — но я не понимаю…

Ваня прервал ее.

— Когда говорят старшие, перебивать нельзя. Госпожа Мей Ло говорит, чтобы ты не волновалась раньше времени, тебе все объяснят.

Калина загрустила и задумалась. Ладно, когда перекрывают входные двери в магазин и заставляют что-то купить, тут все понятно: сама зашла в магазин, сама и выпутывайся. Но чтобы брали в плен в храме — о таком Калина еще не слышала. Внезапно Калина очнулась, вокруг стояла тишина. Никто не говорил, все смотрели на Калину.

— Что…Что еще случилось?

— Госпожа Мей Ло попросила не беспокоить тебя, потому что твои мысли ушли далеко-далеко.

— А можно, — Калина попыталась неловко пошутить, — я тоже пойду? Вслед за своими мыслями?

Ваня перевел, госпожа Мей Ло засмеялась.

— Благодеяние через терпение! — изрек Ваня. — Еще несколько минут, и ты пойдешь дальше. Тебя никто не собирается задерживать! Дослушай до конца и сама примешь решение.

Судя по всему, словарный запас Вани пополнялся прямо на глазах. Из воздуха, что ли?

— Ты видишь этого злого Будду? К нему попадают души нагрешивших при жизни людей, а так же людей погибших насильственной смертью. Ты вошла в храм в великий праздник. Сегодня праздник Цин-мин. День поминовения усопших. Праздник единения живых и мертвых. Он чем-то похож на ваш праздник — родительскую субботу. Сейчас в храме еще пустынно, но позже здесь будет много народа. После кладбища родственники усопших обычно идут в храм. Ты воплощение Кали: великая богиня кинула на тебя свой благосклонный взгляд и решила тебе помочь. Но сначала нам нужна твоя помощь.

— Да кто такая Кали? — снова не выдержала Калина. — Я уже ничего не понимаю! Гуаньинь, Цин-мин, Кали, у меня все перемешалось в голове!

Мей Ло поморщилась, но ничего не сказала. Зато сердито зачирикал что-то пожилой монах. Ваня тут же перевел.

— Больно слышать, что дух твой прибывает в смятении, поэтому госпожа Мей Ло прощает твою невыдержанность еще раз и приглашает  в свою комнату, чтобы угостить и закончить свой рассказ.

Великое множество народа заполонило десять минут назад еще пустые дорожки храма. Все с любопытством взирали на странную процессию, состоящую из вереницы монахов, пожилой женщины, таксиста и Калины.

Комната Мей Ло напоминала келью в монастырях, чем она собственно и была, но были там вещи, принадлежащие лично пожилой женщине. На одну из этих вещей — мягкое кресло — и усадили Калину.

Выдержав паузу, Мей Ло заговорила, а Ваня снова принялся переводить.

— Перед праздником Цин-мин случается всякое. Случилось так, что в одной из семей умер молодой мужчина. Все обряды были проведены. Пока были живы его родные, была жива и память о нем. Но страшное землетрясение унесло всех представителей его рода в загробный мир. Это произошло совсем недавно. Мужчина родом не отсюда, сюда он приезжал на заработки, здесь его и похоронили. Гуаньинь сказала, если могиле мужчины не будет оказано внимание, может произойти страшное и непоправимое. Душа мужчины превратиться в зловредный дух. Душа умершего превращается в зловредный дух, если ушедший в мир иной не получает должного внимания со стороны потомков. Духи эти связаны как с людьми, так и с богами, они могут гневаться и для того, чтобы успокоить их, нужно принести жертву.

— Вы хотите принести в жертву меня? — испугалась Калина.

Ваня недоуменно посмотрел на Калину. Прошло несколько минут, прежде чем до него дошла суть вопроса.

— Нет. Нам не разрешено приносить в жертву даже животных. Сейчас я объясню. В жертву могут быть принесены бумажные деньги, но не настоящие, а копии. Так же, чтобы ушедшему в мир иной было комфортно, ему приносят сделанные из бумаги вещи. Еще сжигают домики. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Нет.

— Ты воплощение богини Кали. Она одновременно богиня добра и разрушения. Боги выбрали тебя и просят о помощи.

— Что я должна сделать?

— Сейчас мы отведем тебя в магазинчик, где можно купить все необходимое для жертвоприношения. Мы могли бы купить сами, а потом передать тебе. Но такую жертву боги не примут.

— Но у меня только сто юаней.

— Тебе хватит. После того, как будет куплено все нужное для жертвоприношения, тебя отвезут на кладбище. Тебе плохо?

— Я не хочу на кладбище!

— Богиня Гуаньинь отблагодарит тебя за жертву! Тебе нужно только прибрать могилу так, как будто ты убираешь место погребения близкого человека.

— Я не хочу!

— Мы не можем тебя заставить. Но если не сделать этого, погибнет маленькая девочка! Ей всего пять лет от роду. Она больна. И сейчас стоит перед той гранью, когда только боги могут решить, жить ей или нет.

— Ну хорошо, если речь идет о девочке, тогда…Ладно, я согласна.

— Мы знали, что ты согласишься. Кали не может остаться равнодушной к горю маленьких детей.

  Все прошло как во сне. Когда приехали на кладбище,  основной поток людей уже схлынул, лишь несколько человек бродили возле могил. Калина тщательно убрала могилу, зажгла курительные палочки, взяла немного благовоний и вина и под руководством монахов совершила церемониальное жертвоприношение. Девять раз коснулась лбом земли и только после этого сожгла все бумажные предметы, особенно жалко было сжигать домик. Домик был в половину человеческого роста, с цветной крышей. Через окна Калина разглядела даже предметы мебели. Кровать, зеркало, посуду в резном шкафу. Но вот и от домика остался один пепел и Калина вопросительно посмотрела на Ваню.

— Ту еду, которую мы принесли, нужно теперь забрать с собой. Духи насытились и благословили еду.

— Теперь с девочкой будет все в порядке?

— Надо спросить Мей Ло.

— Мы опять вернемся в монастырь?

— Ваша экскурсия не была завершена. А в жизни все должно возвращаться туда, с чего началось.

Калина попросила рассказать ей про богиню Гуаньинь.

— Богу Бодхисаттва Аволокитешваре было обещано, что он станет Буддой, если посвятит всю свою жизнь гуманному служению людям. Аволокитешвара превратился в богиню Гуаньинь, божество Милосердия. Ее имя с китайского переводится как «слышащая плач мира». Эту богиню можно сравнить с девой Марией. Она превратилась в богиню-покровительницу женщин и детей, богиню материнства. В ее честь стали создаваться храмы по всей стране, а алтари в этих храмах всегда были полны даров и приношений.