Нет, все не так. Она не дурочка, упивающаяся собственными страданиями, а зрелая, разумная женщина. Настолько разумная, что позволила Роберту прикоснуться к себе, поцеловать? Очень разумное поведение, ничего не скажешь… По лицу Холли прошла судорога. Самое лучшее было бы прогнать его… а еще лучше — вообще не открывать дверь, не впускать его в свой дом, в свою жизнь… Какое ей дело до его побуждений? Неважно, что заставило его прийти. Пора подумать о себе, задать себе простой и ясный вопрос: почему она не в силах забыть прошлое?

Возможно, другой мужчина, новый любовник, помог бы ей выздороветь, избавиться от власти Роберта, но она ни разу не дала никому возможности сблизиться с ней. Вместо этого продолжает упорно цепляться за свои воспоминания, страдает… мучается сомнениями и чувством вины.

Вероятно, единственное средство преодолеть все это — посмотреть правде в глаза, позволить Роберту… что? Обнимать ее, целовать, пользоваться ее слабостью?

Да что с ней такое? Неужели ей действительно хочется вернуться в прошлое, снова испытать муки любви к Роберту? Нет, этого нельзя допустить. Не настолько же она глупа. Знать бы наверняка, что с ней такое происходит…

— Ты похудела?

Неожиданный вопрос, который задала Элейн и в котором слышались явно обвинительные нотки, заставил Холли вздохнуть.

— Да нет, не думаю… Просто устала немного. Как ты доехала?

— Ах, ты же знаешь, в каком состоянии у нас железные дороги и как работает наше железнодорожное ведомство, — отмахнулась Элейн. — Хотя должна признать, что они стараются изо всех сил. Так, на этот раз, если поезд вдруг неизвестно почему останавливался, пассажиров не оставляли в неведении и тревоге, как это бывало раньше, а начинали подробно описывать, почему поезд стоит как вкопанный, и обрушивали при этом на слушателей массу технических подробностей. Даже не знаю, что меня больше раздражает, — прибавила она с усмешкой.

Обе женщины рассмеялись.

— Кстати, спасибо, что заехала за мной в гостиницу. Извини, я свалилась тебе как снег на голову. Конечно, следовало предупредить заранее, но у меня возникла одна мысль, по-моему, очень удачная, и мне не терпелось поскорее поделиться с тобой. В числе моих клиентов появилась молодая женщина, она модельер, создает коллекции одежды из натуральных тканей. Я видела ее образцы и подумала, что было бы неплохо вас познакомить. Ты могла бы сфотографироваться в одном из ее костюмов. Опубликуем эту фотографию в каком-нибудь журнале, дадим соответствующий текст — подчеркнем ваше бережное отношение к окружающей среде и свяжем это с предстоящей презентацией твоих новых духов.

У Холли вытянулось лицо.

— Знаю-знаю, что ты хочешь сказать… но хотя бы обещай подумать, хорошо? — попросила Элейн, выходя вслед за Холли из гостиницы. — Поверь мне, с точки зрения рекламы это потрясающая идея. Я видела у нее один костюмчик из натуральной неотбеленной шерсти, дополненный драпировкой из шотландки, — настоящий шотландский плед, купленный на толкучке! Эффект поразительный!

— Незачем было ходить на толкучку, — проворчала Холли. — По-моему, у меня сохранилось одеяльце из шотландки, которое мы использовали как подстилку для собаки. На нем наверняка осталась самая настоящая собачья шерсть.

Элейн бросила на нее испытующий взгляд.

— Моя идея тебя не вдохновляет?

— Ты же знаешь, как я не люблю фотографироваться. Опять нарядят как куклу и заставят неестественно улыбаться, — уклонилась Холли от прямого ответа, видя разочарование Элейн. — Может, обойдешься без меня? Надень этот костюм на кого-нибудь другого…

— Конечно, можно попробовать, но это будет не то. Послушай, а куда мы едем? — спросила Элейн, когда Холли усадила ее в машину и завела мотор. — Могли бы поесть в гостинице.

— Хочу показать тебе наш новый ресторан с баром, который недавно открылся. Очень хороший. Уверена, он тебе понравится. Еда очень простая, без затей…

— …полезная для здоровья, поскольку ее готовят из экологически чистых продуктов, — подхватила Элейн с улыбкой. — О'кей, сдаюсь.

— Ресторан размещается в средневековом амбаре, причем кухня на виду у посетителей, — продолжала Холли, пропустив мимо ушей ироническое замечание Элейн. — В нем что-то есть, какая-то совершенно особенная атмосфера. Я подумала, что мы могли бы использовать его интерьер для рекламы наших духов.

— Но ведь мы уже решили, где будем снимать — в Уэльсе. Окутанные туманом зеленые холмы, вересковые поля…

— Ммм… да, но мои духи предназначены для зимы. А в этом ресторане — старинный очаг, стены из темного дерева, высокие сводчатые потолки… Все это весьма созвучно тому, что я хотела выразить, создавая новый аромат.

— То есть, пользуясь твоими духами, покупатель должен вспоминать не о влажной овечьей шерсти, а об отсыревшей древесине, — поддразнила ее Элейн, но тут же извинилась, побоявшись, что Холли обидится. Но та в достаточной мере обладала чувством юмора и только посмеялась шутке Элейн.

Ресторан находился совсем рядом.

— Прожектора, установленные перед входом, аккумулируют дневной свет, который используется в качестве источника энергии, — объяснила Холли своей спутнице, пока они шли с автомобильной стоянки, — а гравий взят из заброшенного карьера, превращенного теперь в пруд.

— Не знаю, откуда он взят, но каблуки я точно обдеру, — проворчала Элейн.

Однако, когда они вошли внутрь, ее настроение резко изменилось. Она перестала ворчать и с интересом огляделась. Глаза у нее заблестели.

— Ты права, — согласилась она после продолжительной паузы. — Интерьер действительно своеобразный. И… знаешь, пожалуй, мы в самом деле могли бы использовать его в рекламных целях. А владельцы согласятся, как ты думаешь?

— Не знаю, пока я с ними не говорила. Даже не успела выяснить, кто здесь хозяин. Зато познакомилась с шеф-поваром, молодым парнем из местных. Выпьем чего-нибудь в баре или сразу пойдем в зал?

— Нет, давай поскорее закажем что-нибудь. Я умираю с голоду, да и разговаривать за столиком удобнее.

Улыбающийся официант проводил их в просторный зал, усадил там и, вручив меню, бесшумно удалился.

— Я вот о чем подумала, — начала Элейн, после того как они изучили меню и сделали заказ. — Почему бы тебе не приехать в Лондон на несколько дней? Подберем тебе костюм для презентации и…

— Не уверена, что смогу, — перебила ее Холли. — Пока Пол отсутствует…

— О, но ведь к презентации он вернется, не так ли?

— Да, — неохотно согласилась Холли, — но я все равно сомневаюсь…

— Ладно, вообще-то торопиться некуда, можно немного подождать… — Элейн не закончила свою мысль: принесли заказанные блюда. Она принялась за еду и через некоторое время одобрительно кивнула: — Ммм… Очень вкусно. Твой шеф-повар знает свое дело.

— Он не мой шеф-повар, — сухо заметила Холли.

— О Господи, какой красавец!.. — восхищенно прошептала Элейн, глядя через плечо Холли. — Да к тому же один. Вот это мужчина! Великолепный экземпляр.

— Не увлекайся, — усмехнулась Холли.

— Только не оборачивайся, — предупредила ее Элейн. — Он смотрит на нас. Вернее, на тебя. Вечно мне не везет. Боже, идет сюда!

Шестое чувство подсказало Холли, кого она сейчас увидит. Все ее тело напряглось, во рту пересохло. Она резко повернулась. К их столику приближался Роберт Грэм, собственной персоной.

— Холли… Я так и думал, что это ты.

— Роберт… — Он уже был совсем рядом, и ей ничего не оставалось, как только познакомить его с Элейн. Она бросила на подругу многозначительный взгляд, стараясь мысленно внушить ей, что присутствие Роберта ей неприятно, но та ничего не поняла и, закусив удила, помчалась во весь опор. Забыв о еде, Элейн пустила в ход все свои женские чары, пытаясь вовлечь Роберта в разговор.

Холли опустила глаза и, к своему облегчению, услышала его озабоченный голос:

— Извините, я помешал вам. Пожалуй, мне лучше…

— Нет-нет, вы нам нисколько не помешали, — поспешно заверила его Элейн. — Мы только что покончили с закусками, и я так наелась, что с удовольствием передохну, пока не принесут горячее. — Говоря это, она кокетливо заглядывала ему в глаза и поглаживала себя по плоскому животу, как бы приглашая обратить внимание на свою стройную фигуру.