— Принимается, приглашайте своих оперов.

Генерал по селектору сообщил той самой капитанше в форме: «Пусть заходят». Ольга видела в приемной, когда входила, полковника и двух мужчин в гражданской одежде. Пиорский представлял их по ранжиру:

— Начальник отдела управления уголовного розыска полковник полиции Елистратов Виктор Афанасьевич; старший оперуполномоченный по особо важным делам майор полиции Барановский Игорь Павлович; оперуполномоченный по особо важным делам капитан полиции Полищук Владимир Борисович. А это Ольга Егоровна, прошу любить и жаловать.

— Господа офицеры, — начала Ольга, — информацию, которую вы сейчас услышите, необходимо оформить рапортом или провести через агентурный аппарат, получить соответствующую резолюцию руководства и начать проверку.

— Извините, Ольга Егоровна, — перебил ее полковник Елистратов, — вы из ФСБ или из центрального аппарата МВД? Информация усваивается лучше, когда знаешь ее источник.

— Считайте, что информация исходит от генерал-лейтенанта Пиорского, этого вполне достаточно для лучшей усвояемости, — ответила она. — Продолжим господа. Это неполный список детских домов области, коррекционных школ и так далее. Но здесь все те, из которых дети по достижению совершеннолетия приезжали к нам в город и позже исчезали бесследно. Оттуда выбыли, сюда официально не прибыли или прибыли, но неизвестно куда укатили. Главное, что этих круглых сирот никто не искал. Их похищали, насиловали, убивали, расчленяли на органы, остатки сжигали, растворяли в кислоте и закапывали. Как говорится — нет тел, дел и заявлений.

Ольга смотрела на генерала, доставая несколько листков из принесенной с собой папки. Ей показалось, что он несколько удивлен и озадачен — если это правда, то можно было бы и самому догадаться.

— Здесь фамилии и копии личных дел с фотографиями сирот, пропавших без вести за три последних года. Которых, кстати, никто не ищет и в розыске они не находятся.

— Черт возьми, если это правда, то здесь больше ста фамилий, — воскликнул полковник, — они действительно все пропали?

— Не все, — ответила Ольга, — двадцать два человека еще живы, удерживаются насильно и работают проститутками и проститутами. Остальные, к сожалению, уже мертвы.

— Проститутами? — переспросил полковник.

— Да, Виктор Афанасьевич, мальчики тоже востребованы в этом мире. Не только мужчины интересуются ими, но и пожилые богатые леди.

— И это все правда? — полковник посмотрел на генерала.

— Оставим эмоции и продолжим работу, — предложила Ольга, — у вас, полковник, сейчас есть фамилии, фотографии и места насильного содержания парней и девчонок. Но подождите делать выводы и что-то планировать. Работы предстоит много, страшной работы и вам нельзя сорваться, кого-то застрелить или размазать по полу. Девочек и мальчиков не садят насильно на наркотики потому, что позже их продают на органы. Тех, которые не желают работать проститутками без наркоты — сразу отправляют на органы. Но есть лица, отказывающиеся от определенных услуг в процессе. Здесь, — Ольга протянула листы с фамилиями и данными, — все, а может и не все участники преступной группы. Как раз завтра одного молодого человека собираются разобрать на органы. Операционная оборудована в морге первой клинической больнице. Возьмете с поличным, отработаете все цепочки, освободите проституток. У вас уголовное дело стопорнулось по похищенной девочке, здесь все подробности по ее похищению. Вам, господа офицеры, необходимо задокументировать мою информацию, обставить ее фактами, уликами и экспертизами. У меня все, вопросов прошу не задавать, считаю, что предоставленной информации вполне достаточно для работы. Не стану мешать вам, господа, планируйте свою работу, расставляйте силы и средства, а мне пора. Удачи вам, господа офицеры.

Ольга вышла и полковник, не стесняясь, произнес:

— Ни хрена себе, вот это информация! Товарищ генерал, и что это наши старшие братья решили нас информацией снабдить? Не верится что-то, деза и липа?

— Она не из ФСБ и нечего из пустого в порожнее переливать. Завтра у вас задержание — идите, готовьтесь и план мне на стол. Свободны.

Елистратов сразу же пригласил своих помощников к себе. Начал разговор не по существу вопроса.

— Ольга Егоровна… тоже мне нашлась дамочка не из ФСБ, а откуда? Наше министерство так не работает. Следственный комитет что ли, но откуда у них оперативная информация? Верю-не верю, правда-не правда, а проверять придется. Детективный роман какой-то без фактической конкретики.

— Товарищ полковник, — прервал его речь капитан Полищук, — я эту дамочку знаю, это Ольга Громова.

— Ольга Громова? — удивленно переспросил Елистратов, — та самая… жена Громова… советника Аида?

— Совершенно верно, Виктор Афанасьевич, — подтвердил капитан, — Громовы не любят высовываться, поэтому генерал и не назвал ее фамилию.

— Так это меняет все дело, значит, это достоверная информация и ее необходимо обставить фактами, — воодушевился сразу полковник, — давай, Игорь, предлагай свои действия, рисуй общий план, — обратился он к майору Барановскому.

— Ольга Егоровна нарисовала общую картину, из которой следует, что завтра в морге будет совершена незаконная операция по изъятию органов. Время неизвестно, а это плохо, придется дежурить весь день или вечер вдобавок. Если вы не возражаете, товарищ полковник, то операцию в морге поручим капитану Полищуку. Я займусь девушками и мальчиками в борделях. Придется задействовать весь личный состав и несколько групп спецназа.

Владимир Полищук задумался и произнес:

— Дети сироты используются в проституции, а отработанный, но еще здоровый материал идет на органы. Кощунственно… но фактически. Нам необходимо отследить всю цепочку и задержать преступников с поличным. В морге мы сможем задержать, как минимум, семь-восемь преступников. Это тетка и два охранника с ней, которые привезут клиента, хирург, его ассистент, медсестра и анестезиолог. Наверняка будет местный патологоанатом или кто-то из персонала больницы в качестве представителя хозяина помещения. Задержать не сложно, но надо допрашивать по горячим следам и выходить на других лиц. Там наверняка узнаем и конкретные притоны, где содержат насильно детей. Поэтому я предлагаю всем навалиться на морг, а потом уже раскручивать дело по ходу событий. Кстати, и уголовное дело можно будет возбудить только после задержания фигурантов на месте преступления.

Полковник и майор согласились, переглянувшись между собой.

Елистратов решил лично возглавить задержание преступников на следующий день и сидел с утра в одном из микроавтобусов неподалеку от морга. К вечеру полковник пожалел, что решил сам руководить захватом преступников. Нудное занятие находиться весь день в машине, а он еще прихватил с собой врачей из ведомственной поликлиники для профессионального осмотра операционной и возможной помощи фигуранту после захвата. Они откровенно ворчали, тем более, что женщинам пришлось отбрасывать стыд и садиться по малому около колеса автомобиля. Благо, что между машиной и забором территория не просматривалась.

Чаще всего морг был закрыт. Если в больнице кто-то из пациентов умирал, то его вскрывал один из врачей, работающих на полставки патологоанатомом. Но это случалось редко и основное время помещение пустовало.

Стемнело, прошел еще один час и началось движение. Кто-то вошел внутрь морга, включил свет и опустил плотные шторы. Вновь беспросветная тишина, но оперативники, спецназ и приглашенные врачи воодушевились — начиналась работа, и они внимательно следили за отдельно стоящим зданием во все глаза. Вскоре подъехал темный джип. Из него вышла тетка, два охранника выволокли молодого парня. Привезли донора, поняли опера. Только через полчаса подъехал микроавтобус, из которого вышли четверо и стали заносить внутрь морга большие медицинские биксы с коробками-контейнерами.

— Через какое время они начнут операцию? — спросил полковник у хирурга ведомственной поликлиники.