Достойным завершением этого суматошного дня стал визит в квартиру родителей парня. Я рассчитывал, что мне удастся как-то приструнить мерзавца, но диалога не получилось. Пьяная морда, матерясь и брызжа слюной, проорала из-за двери, что «у этого пидораса больше нет дома, и пусть катится куда хочет». Зареванная женщина тайком сунула мне клеенчатую сумку, набитую скромными пожитками мальчишки. Господи, ну что за люди такие?! Что же такого могло произойти, что ребенка можно вот так выгнать из дома?!

Ответ на этот вопрос мог дать теперь только сам потерпевший, который сейчас дрых в моей постели, отмытый и напоенный горячим чаем.

Утром я приступил к допросу. Парень мялся, прятал глаза, что наводило на размышления.

- Чего молчим? – строго спросил я.

- Ну тебе же уже все рассказали, чего повторять-то, - исподлобья глянул на меня пацан; в больнице он, помнится, сказал, что ему шестнадцать, хотя выглядел моложе. На бледной коже ярко проступали веснушки, а рыжие патлы хорошо бы расчесать.

- Я бы хотел послушать твою версию, - смягчил интонацию я.

Василий отвернулся, помялся еще немного и все-таки разразился рассказом. Если совсем коротко, то ребенок довольно рано осознал, что девочки ему как-то не по нраву. Нашелся единомышленник по этому вопросу, и они проверили, так сказать, свои предпочтения. Два года было все нормально, и Васька чуток расслабился. Естественно пиздец подкрался незаметно, вчера отчим запалил его за просмотром весьма интересного «кина» и устроил бучу. Можно было бы списать все на здоровое юношеское любопытство или вообще сказать что-то типа: «Сам не знаю, как это открылось», но тут не вовремя приятель прорезался в аське… Результат был закономерен и предсказуем. По всему выходило, что парня выгнали из дома окончательно и бесповоротно.

- Ладно, горемычный, а родственники у тебя есть? – безнадежно спросил я.

Конечно были. То ли в Омске, то ли в Томске, Васька точно не помнил, но была какая-то троюродная сестра матери.

Печально глядя, как рыжий уминает третий ломоть хлеба с вареньем – ничего дома больше не было – я понял, что кажется, обзавелся домашним питомцем. А что, вон жалостливые люди подбирают на улице кошечек или собачек, а у меня вот Васька… Шутки шутками, но что делать с парнем, я не представлял.

Сутки, прожитые бок о бок с этим сокровищем, показали, что характер он имел наглый и отличался излишней простотой, про которую в народе говорят, что она хуже воровства. Что с него взять – рыжий.

А потом приехали родители… Я никогда не задумывался об их отношении к вопросам однополых связей. Как-то не было необходимости, что ли, не знаю, а тут как-то сразу пришлось.

- Костик, это правда? – с порога ошарашила вопросом мать.

- Что именно? – решил уточнить я, потому что родительница была настроена по-боевому, и сразу понять, в чем я провинился, было нельзя.

- Ты живешь с парнем?!

Понятно, кумушки у подъезда изложили свою версию событий. Поразительно, но они всегда были в курсе последних событий, а нехватку подробностей щедро заменяли своими фантазиями. Неужели предки повелись на грязные инсинуации? Пришлось излагать правильную версию событий.

- Сынок, это очень благородно с твоей стороны, но ты же понимаешь, что он не может остаться жить с нами, - мама смягчилась и погладила меня по плечу.

- Почему? – тупо переспросил я, не понимая проблемы, места хватало, денег я не просил, зарабатывал неплохо, в чем проблема?

- Костик, уже слухи пошли, - осторожно сказала мама. – Будет лучше, если мальчик вернётся к родителям.

Чтобы его снова выгнали, избили или того лучше, убили? Предложение было сродни вернуть котенка на родную помойку... На улице зима, между прочим.

- Мама, какие слухи? Те, которые распускают эти старые перечницы?

- Константин, - в наш диалог вклинился молчавший до этого отец, - В моем доме этот… гей жить не будет, - родитель запнулся на слове, видимо, в последний момент заменил более грубый вариант. – Еще не хватало, чтобы про моего сына говорили, что он голубой!

Слова «мой дом» неприятно царапнули. Не «наш» дом, а «мой».

- Послушайте, но ему правда некуда идти, - попытался достучаться я до их сознания. – Нельзя же так.

- Как так? – рявкнул отец. – Я сказал, что его тут не будет, значит, все! Нечего обсуждать. Он сам решал, когда в койку лез к мужику, значит, и свои проблемы, проистекающие из этого, будет решать самостоятельно! Нечего пятнать твою репутацию!

Я офигел, и до меня медленно начало кое-что доходить.

- Подождите, подождите, - я медленно отступил к стене и сложил руки на груди. – То есть, если бы похожая ситуация произошла в нашей семье, то вы бы от меня отказались? Выгнали из дома и постарались забыть, что у вас есть бракованный сын?

- Костик, ну о чем ты говоришь, - ласково произнесла мама, и я почти уже расслабился, поверив, что меня любят просто за то, что я есть, - слава богу, ты у нас нормальный.

Это было больно. Очень. Наверное, с минуту я ничего не мог сказать, острое режущее чувство потери чего-то важного не давало произнести ни слова, наконец, я смог выдавить из себя:

- Ясно.

- Вот и славно, - отец расплылся в улыбке, кажется, меня не поняли, пришлось пояснять.

- Я всегда думал, что вы интеллигентные, образованные люди, и пусть не всегда проявляете свои чувства, но все равно любите меня не за какие-то гипотетические достоинства, а просто потому, что я ваш сын. Оказывается, я сильно ошибался. Например, если мне нравятся девушки, то все хорошо, а если парни, то как бы могу катиться на все четыре стороны…

- Константин, я не понимаю к чему эта патетика, - отец явно злился. – Ты никогда не проявлял противоестественных склонностей, а сейчас несешь какой-то бред, ссоришься с нами и все из-за какого-то… - он махнул рукой, не желая, видимо, произносить неприличных слов.

- При чем здесь патетика? – устало сказал я, этот разговор вымотал, опустошил, оставил без сил. – Если ему нельзя здесь оставаться, то мы уйдем вместе, - не могу я бросить парня, сами же воспитывали, сами книжки читали, что мы несем ответственность за тех, кого приручили, или все это очередное бла-бла?

Злости не было, наоборот, мной овладело ледяное спокойствие. Точки над «и» расставлены, сказать нам друг другу было нечего, поэтому решение я принял хоть и спонтанно, но в какой-то мере взвешенно.

- Свет, я тут с предками разосрался, пустишь на пару дней перекантоваться, а то нам с Васькой деваться некуда, покуда квартиру не сняли.

- Ксе-ен, - голос подруги в трубке как бальзам на открытые раны, - мог бы и не спрашивать, конечно. Слушай, а комната тебя пока устроит? А то Ивановна сдает в соседнем доме, как раз жилец съехал.