Вернувшись домой под утро, Синди рухнул на спальник, закинул руки за голову и попытался успокоиться. Следовало заснуть, чтобы не волочиться на свидание вялым, но он был слишком возбужден от ожидания встречи, и сон не шел. Синди вертелся с боку на бок, обдумывая их разговор с Майком и предстоящее свидание: как себя вести? что надеть? как изобразить восторг от аттракционов, к которым всю жизнь равнодушен? На самом деле Синди согласился бы и на визит в рельсово-балочный цех металлургического завода, например, или на экскурсию в кабинет стоматолога, но Майк знать об этом ни в коем случае не должен был.

При мысли о Майке Синди чувствовал холодок вдоль позвоночника. Он вспоминал тягучий, слегка насмешливый голос, карие глаза, запах одеколона и понимал, что чем дальше, тем больше нравится ему новый знакомый. Это если говорить о внешности, что же до остального, то танцор пока мог сказать только то, что никто до этого не обращался с ним так безукоризненно вежливо. Уж на колено перед ним точно никто не опускался!

Опускался на колено… Мысли Синди потекли в совершенно другом направлении. Он представил, как Майк встает перед ним на колени, кладет руки на его бедра, поглаживает, потом перемещает ладони на ягодицы, слегка сжимает их… Синди как наяву видел легкую усмешку мужчины, когда он потянулся расстегнуть застежку на брюках танцора зубами… Синди зажмурился и закусил край спальника. Подобные мысли приводили к совершенно конкретным результатам, неуместным в квартире, полной друзей.

— Блэк, если ты не перестанешь ворочаться, мне придется тебя убить, — сонно подала голос со своего места Фредди. — У меня еще полчаса до подъема, не смей мне портить это время!

Синди сильнее закусил несчастный спальник.

В конце концов, он все-таки провалился в сон и проснулся уже в пятом часу. Синди сонно поморгал на экран комма, на котором подсвечивалось зеленым время, и вскочил, как ошпаренный, с ужасом поняв, что на сборы ему осталось катастрофически мало времени.

Из дома он вышел в пятнадцать минут шестого, собравшись за рекордные для себя сроки. Все утренние размышления о том, как лучше одеться, совершенно вылетели у Синди из головы, разве что хватило ума сообразить, что в юбке в парке развлечений должно быть неудобно.

Майк ждал его под раскидистым тополем, с кем-то переговариваясь по комму. Заметив Синди, он поспешно закончил разговор и свернул устройство обратно в браслет на руке.

— Опаздываешь, — недовольно заметил он, когда Синди подбежал к нему с возгласом: «Привет!»

— Извини, — одна из самых очаровательных улыбок Синди должна была смягчить недовольство спутника. — Но разве мы можем опоздать и в «Созвездие» нас не пустят?

«Было бы неплохо», — мелькнула непрошеная мысль.

— Нет, — пожал плечами Майк, открывая дверь машины, которая посверкивала отполированными боками рядом. — Просто не люблю опозданий.

— Я запомню, — пообещал Синди, забираясь в кресло, рядом с водительским.

— Постарайся, — кивнул Майк, включая панель приборов. — Не хотелось бы, чтобы ты заставлял меня ждать в следующий раз.

«В следующий раз? Значит, он уверен, что этот следующий раз будет!» — Синди отвернулся, чтобы Майк не заметил его сияющей улыбки. Ему казалось, что вместе с кровью сердце стало перегонять по его артериям и венам радость, он чувствовал, как она разливалась по телу, согревала и щекотала, так что Синди стало трудно сидеть на одном месте. Он глубоко вдохнул и заставил себя смотреть в окно, потому что опасался, что не сможет спокойно глядеть на Майка, пока в душе бушевало ликование.

Парк «Созвездие» оказался достаточно далеко от дома Синди, так что за время поездки он успел немного успокоиться и начать мыслить разумно. Его удивили посетители, спешащие за ворота, — молодые люди, подростки и совсем не так много детей, как представлялось Синди. Над высокой прозрачной аркой переливалось, словно на самом деле было составлено из звезд, название парка. Вход оказался бесплатным, с деньгами посетители расставались только на аттракционах и в кафе.

Первым, что бросалось в глаза новоприбывшим, оказался план парка, территория которого по форме представляла собой правильный пятиугольник. Судя по плану, аттракционов в «Созвездии» хватало, чтобы приходить туда каждый день и не успеть соскучиться и за месяц. Однако пока в парке было тихо, только кое-где играла негромкая музыка да переговаривались посетители. Не слышно было ни восторженного визга, ни испуганных воплей, ни хохота — всего, с чем у Синди ассоциировались подобные места.

— Еще рано, — пояснил Майк, заметив его удивленный взгляд. — Самое интересное начнется, когда стемнеет.

— Тогда зачем же ты торопил меня? С тем же успехом я мог задержаться еще на полчаса…

Майк недовольно нахмурился, и Синди поспешил переменить тему.

— Может, просто погуляем тогда? Я до сих пор ничего о тебе не знаю, кроме того, что ты водишь машину и не любишь опозданий.

Майк принял подачу и взял Синди под руку, уводя его от входа по одной из тропинок, на которую бросали тень раскидистые кедры.

— И что ты хочешь знать?

— Все! — засмеялся Синди. — Что ты любишь, чего не любишь, чем занимаешься по жизни…

— На последний вопрос ответить проще всего. Я инженер.

— О, — только и ответил Синди.

В семье Терренсов слово «инженер» было окружено особым ореолом успеха и довольства. «Даже не инженер» — отзывалась мать Синди об его отце, и мальчик твердо усвоил, что «инженер» — это кто-то успешнее его отца. Со временем сентенции матери выветрились у Синди из головы, но это волшебное слово он до сих пор непроизвольно связывал с достатком и надежностью. Что ж, посмотрев на Майка, можно было поверить, что Алисия в чем-то была права.

— А ты где работаешь? — спросил в свою очередь Майк.

— В клубе, танцором, — не без гордости ответил Синди и спохватился, что вообще-то болтать об этом не стоило, — только не надо спрашивать, в каком.

— Хорошо, — после паузы ответил Майк.

«Представляю, что за клуб он себе вообразил и что за танцы», — усмехнулся про себя Синди.

— Только не подумай, что я подрабатываю мальчиком на ночь и главный мой номер на сцене — стриптиз.

— Я ничего подобного и не думал. Хочешь кофе? Здесь его неплохо готовят.

За столиком в небольшом кафе они разговорились. Майк оказался приятным собеседником, остроумным и тактичным. Когда речь снова зашла об его работе, инженер разговорился, глаза у него засверкали, он даже начал оживленно жестикулировать, что плохо сочеталось с его образом солидного уравновешенного человека.

— Понимаешь, до этих пор никто такого не делал. Олав гений, я никогда не встречал более светлого ума, его идеи поразительны. Хорошо еще, что теперь их стали вовремя патентовать, а то раньше он, как ребенок, спешил поделиться с миром, а в итоге оставался без гроша, потому что практической выгоды не видел. Мне иногда кажется, что он живет немного не в этом мире. Так вот мы добавили всего пару кнопок, убрав при этом…

Дальше шли такие подробности, что Синди, который был далек от точных наук, быстро потерял нить разговора. Он честно постарался разобраться в том, что рассказывал ему Майк, но потерпел сокрушительное поражение — едва-едва закончившему школу танцору сложно было понять инженера. Поэтому он вскоре отключился от разговора, просто слушая приятный голос Майка с необычно мягкой «р» и откровенно любовался, тем более что сейчас имел полное на это право. Было бы невежливым не смотреть на собеседника, верно? Его монолог Синди воспринимал, как музыку — слушать приятно, а смысл искать не обязательно.

— Я совсем тебя заговорил, да? — донесся до сознания Синди понятный ему, наконец, текст. — Прости, но когда я говорю об этом проекте, то совершенно забываюсь.

— Ничего, — встрепенулся Синди, — Мне было интересно послушать тебя, правда.

«Другое дело, что звуки твоего голоса привлекательнее, чем смысл речи».

Тем временем сгустились сумерки, стемнело, и в парке стали один за другим светиться аттракционы, опутанные гирляндами лампочек, подсвеченные разными цветами и покрытые светоотражающими материалами. Громче стала музыка, да и посетителей прибыло, пестрая толпа вливалась в ворота парка, и по аллеям спешили к своим любимым развлечениям горожане всех возрастов. Синди внезапно подумал, что, быть может, прийти в «Созвездие» было вовсе не плохой идеей.