Синди быстро учился. Учился флиртовать, отыскивать в толпе подходящего человека, начинать разговор первым. Учился отшивать неугодных. Постепенно он убедился, что способен притягивать мужчин. Привлекательный внешне, умеющий двигаться и подать себя, эмоциональный, с экстравагантной манерой одеваться, он редко оставался в одиночестве. Правда, и клубы он посещал не каждый свободный день, и не всегда эти посещения заканчивались сексом. Но когда тянущая пустота внутри, появившаяся после разрыва с Майком, давала о себе знать, Синди ехал развлекаться, пытаясь заглушить неприятное ощущение флиртом, танцами и очередным приключением на ночь.

Иногда с ним искали встречи снова, просили номер, пытались узнать адрес. Синди отказывал всем, кому резко и решительно, кому мягче и со слабым сожалением. Временами, глядя в лицо очередного случайного партнера, он думал, что, может быть, этот случай может стать исключением… От таких мыслей он отмахивался, как от назойливых мух, и уходил без колебаний.

Домашние его поведение не одобряли, особенно если учесть, что иногда Синди не отказывал себе в удовольствии и пофлиртовать с гостями.

— Ты ведешь себя развратно, неужели не понимаешь! — вскипела однажды Джу, обнаружив Синди на кухне, целующимся с туристом-экстремалом, недавно прибывшим с Клыкастого хребта.

— Он нравился тебе самой? — поднял брови Синди. — Извини, не знал.

Джу покраснела и вылетела из комнаты.

Тим однажды попытался заговорить на эту тему, но Синди мягко, но решительно остановил его.

— Мы уже ссорились с тобой по похожему поводу, — сказал он. — Давай не будем делать это снова. Я знаю, что делаю.

Синди и самому хотелось в это верить, особенно когда он возвращался под утро с очередной вечеринки, с засосами на шее, спотыкаясь на каблуках и желая завыть от тоски, потому что всех, с кем он встречался, он невольно сравнивал с Майком, вспоминая его прикосновения, его поцелуи, его улыбку. Он делал это всегда, как ни пытался избавиться от этой привычки, и каждый раз его ждало разочарование, потому что, конечно, никто из его случайных любовников Майком не был. Только через полгода Синди смог воспринимать каждого человека самого по себе, а не как объект для сравнения, и то при воспоминании о широкоплечей фигуре, мягкой улыбке и нежных, осторожных поцелуях у Синди что-то екало в груди, а пустота внутри вновь напоминала о себе.

Фредди не пыталась ни отчитывать его, ни уговаривать. Она только смотрела на друга иногда так, что все сомнения Синди снова всплывали на поверхность. Во взгляде Фредди он видел сочувствие и жалость, и от этого чувствовал себя очень неуютно. К своему счастью, он редко ловил этот взгляд.

В остальном же жизнь текла по-прежнему, со своими радостями, печалями, периодами «роскоши» и безденежья, встречами, расставаниями и идеями, которые то и дело возникали в голове у энергичной Фредди.

— Блэк, тяни карту! — встретила она однажды Синди с порога.

— Какую карту? — не понял Блэк, стоящий в коридоре с двумя сумками продуктов.

— Лотерейную! У нас нынче день приманивания удачи. Загадываем по желанию, а потом участвуем в лотерее, чтобы получить деньги на его осуществление! Чего ты хочешь?

— Эпиляцию в клинике, — буркнул Синди, стаскивая сапоги. — Достало ноги брить каждый раз перед выступлением.

Повисла пауза, а потом в комнате раздалось веселое ржание Тима, хохот Тинто и высокий смех Джу.

— Чего смешного? — хлопнул глазами танцор. — Мне правда надо.

— Блэк, с тобой не соскучишься, — смахнула Фредди выступившие слезы. — Ладно, заявка на удаление лишней растительности принята! Тяни, скоро уже лотерея.

Синди пожал плечами и вытянул простой пластиковый прямоугольник из кулака подруги.

— Ну почему?! — бегала кругами через час Джу. — Почему стоит загадать что-то приличное вроде поездки на Белый пляж на неделю, так шиш, а как Блэку становится лень ноги брить, так ему все?!

— Смотри на это проще, — спокойно посоветовала Фредди. — У нас вот тоже ничего.

Синди, испытавший легкий шок от своего выигрыша — не джек-пот, но все же прилично, — попытался вклиниться.

— Может, ну его? Давайте потратим на нужное… Тинто вот комм пора менять, Тиму надо куртку новую… Да и вообще у нас сейчас не так много денег, можно пустить на хозяйство.

— Нет, — решительно возразил Тинто. — Так потеряется весь смысл игры. Что загадал, то и получишь. Нечего пытаться обманывать удачу.

Ему никто не возразил, и через неделю Синди на несколько дней лег в косметологическую клинику. Денег хватило с лихвой, и осталось еще как раз Тиму на куртку и на новый процессор для комма Тинто. На полную модернизацию уже не хватило.

— Теперь ты у нас прекрасная принцесса, — съязвила Джу, когда Синди вернулся домой, и каждый из семейства счел своим долгом повертеть его и рассмотреть. — Не хватает принца.

— Их не бывает, — безмятежно отозвался Синди.

— Так уж и не бывает?

— Так уж. Хотя нет, они могут существовать, но нам с тобой не светят.

— Это почему же?

— Потому что принцы в итоге женятся на принцессах, подходящих им по положению, воспитанию и хер еще знает, по чему. Принцы могут сколько угодно развлекаться с бедняками, но подпись под брачным контрактом они будут ставить с леди. А брошенная беднячка будет глотать сопли в своем домишке.

— Не веришь ты в сказки, Блэк, — отвернулась Джу.

— Да уж, Синди, ты сегодня слишком уж мрачен, — поддержала ее Фредди.

— Не верю, — легко согласился Синди. — Не верю в сказки и принцев, чего и вам желаю. А теперь пошли на кухню, я решил, что надо закатить пир в честь нашей удачи!

Синди не узнал в Мартине посланца судьбы хотя бы потому, что спал, когда Фредди привела к ним домой очередного несчастного и обездоленного. Но даже если бы Синди бодрствовал, вряд ли бы он резко заинтересовался бледным худым пареньком, нерешительно мнущимся на пороге и не знающим, куда пристроить свой рюкзак, такой же тощий, как его владелец.

Возможно, Синди налил бы ему чаю и расспросил. Это был вариант для его хорошего настроения.

Возможно, он фыркнул бы, отстранил топчущегося в дверях парня и отправился бы по своим делам, решив, что на этот раз работать скорой помощью не нанимался, пусть Фредди сама разбирается. Это был вариант для отвратительного настроения.

А быть может, Синди сказал бы, что ужин на плите, накрыл на стол и с расспросами не полез, решив, что все решится в свое время. Это был самый реальный вариант.

Однако он спал, покачиваясь в гамаке, который приобрел недавно. Проводить в нем ночи постоянно было бы тяжело, но иногда Синди надоедало спать на полу, и он забирался в гамак, из которого не вываливался только чудом. Чудо это Фредди называла «дуракам везет». Поэтому он благополучно проспал все время, пока новый гость неловко раскладывал спальник, разбирал свои немногочисленные пожитки и сворачивался клубком, о чем-то вздыхая.

Утро у Синди выдалось неласковым, хотя бы потому, что накануне он заснул, не переодевшись и не смыв макияж. Из зеркала на танцора смотрело растрепанное чучело с кошмарно размазавшейся косметикой. Глаза он удерживал в открытом положении с большим трудом, волосы стояли дыбом, как будто Синди не менее пяти минут зачесывал их наверх с гелем для укладки. Он издал что-то похожее на жалобный стон.

— Доброе утро, — тихо раздалось от двери.

Синди обернулся и увидел на пороге незнакомое юное светловолосое создание, при первом взгляде на которое сложно было понять, мальчик это или девочка. Синди прищурился, присматриваясь, и решил, что все-таки мальчик.

— Какое, нахуй, доброе, — проворчал он. Потом снова посмотрел в зеркало и простонал, — О-о-о-о, я похож на последнюю блядь!

Дверь быстро захлопнулась снаружи.

— Какие мы нервные, — пробормотал Синди и стал приводить себя в порядок.

Когда он вышел из ванной, незнакомец уже успел прийти в себя и неуверенно улыбался, сидя рядом с Тимом, открывающим консервы.