Синди никогда не курил, да и уставом школы это строго запрещалось, но за время учебы Терренс-младший успел нарушить не одно и не два правила, а признаваться в том, что он никогда не курил, было стыдно. Впрочем, изобразить из себя крутого парня так и не вышло, потому что при первой же затяжке Синди поперхнулся и закашлялся, а Стив смеялся и хлопал его по спине.

— Крепкие они у меня, не всякому подходят.

— Ага, — просипел Синди, смахивая с ресниц невольно выступившие слезы.

— А ты почему на тренировки смотреть не приходишь? — резко сменил тему Стив.

Синди замер. Он был уверен, что спортсменам, увлеченным своими занятиями, не до какого-то там Терренса, только поэтому он позволял себе наблюдать за ними. Оказалось, что Стиву все-таки было дело до какого-то Терренса. От осознания этого и еще от того, что Стив и не подумал отойти от него, Синди стало неловко, и он ответил грубее, чем обычно.

— Делать мне больше нечего, только на вас пялиться.

— Но ведь пялился же.

Возразить на это было нечего. Синди почувствовал, что на щеках выступает румянец. Он вообще легко краснел, будучи от природы белокожим. Синди вскинул голову и возмущенно воскликнул:

— Я вовсе не…

Закончить ему не дали. Синди захлебнулся своей репликой и с каким-то отстраненным удивлением понял, что Стив его целует. Он столько раз представлял это в своих фантазиях, но мечты мечтами, а оказаться загнанным в угол тут, в классе, куда должен вернуться с минуты на минуту где-то задержавшийся Бэйл… Синди почувствовал неловкость и страх и забился, пытаясь отстраниться, но из железной хватки спортсмена выбраться было не так-то просто.

— Тише ты, — раздался голос у самого его уха, — Че ты ломаешься? Я же видел, как ты смотрел. Давай, ну…

Можно было бы закричать или попробовать пнуть Стива куда-то в колено. Но волна страха схлынула, остался только легкий стыд, а Стив уже целовал Синди куда-то в шею, уверенно, наверняка у него уже был опыт с девчонками, а кто знает, может, и с парнями. А теперь он хотел его, Синди… От спортсмена пахло потом, газонной травой и ментоловой жвачкой, руки были сильными и жесткими — он так и не снял перчаток. Синди только тихо вздохнул, когда эти руки опустились с его талии ниже, а обтянутое грубой тканью бедро оказалось между его бедер, и обнял Стива за шею.

— Вот умница, ты ж красивый такой, охуенный просто…

Шаги в коридоре они услышали одновременно. Стив отшатнулся, Синди спрыгнул со стола, пытаясь одновременно поправить рубашку и волосы. Когда задержавшийся в учительской Бэйл зашел в класс, оба уже выглядели, как всегда, если не считать ярких пятен румянца на щеках танцора. Стив подмигнул и тихо шепнул:

— Еще увидимся.

И ушел.

Синди не помнил, как дошел до дома. На консультации он был невнимателен, отвечал невпопад, и учитель понял, что бессмысленно продолжать занятие, дал непутевому ученику задание и отпустил. Сам Синди даже не совсем понимал, что ему говорят. Путь домой он проделал на автопилоте, чудом нигде не запнувшись. Что там — он мог врезаться в кого-то и не заметить, потому что вместо привычной улицы, домов, заборов и прохожих видел свое счастливое будущее.

Он понравился Стиву. Стив сказал: "Еще увидимся". Значит… значит, они будут встречаться?

Мысли Синди летели со скоростью света, сменяя одна другую. Он представлял каково это — встречаться с парнем, не в мечтах, не в фантазиях, не в снах, после которых приходилось спешно менять белье, а на самом деле. Мечтал о том, что больше не будет один и перестанет завидовать обжимающимся парочкам. Синди зажмурился от удовольствия при мысли, что теперь будут завидовать ему, потому он подцепил самого классного парня школы! Но от этой мысли пришлось с сожалением отказаться — страшно было представить, что случилось бы у Синди дома после такой новости, да и родители Стива могли не обрадоваться. Хотя Эмили можно будет сказать, — решил Синди, — Эмили добрая, она поймет брата… их обоих.

Прохожие с удивлением оборачивались на подростка с горящими голубыми глазами, который летел по улице, ничего и никого не замечая. А Синди Терренсу было не до людей вокруг, он упивался своей влюбленностью и ощущением того, что тоже может быть любимым. Он представлял, как будет ждать Стива после тренировок, как они будут ужинать где-то в кафешках, ведь в совместном ужине нет ничего такого. Думал, как они будут гулять вместе, и Синди покажет Стиву свое любимое укромное место в парке, в которое так просто не пробраться, если не знать тропинку. Там можно было спокойно проводить время вместе и… Синди слегка сбился, вспомнив настойчивые прикосновения Стива и его поцелуи. Собственные страхи показались Синди ужасной глупостью, он поморщился, когда вспомнил, как отбивался. «Это же нормально — хотеть того, кто нравится, разве нет? Долгие ухаживания — для девчонок…» Мысль была вялой и неуверенной, как сонная рыба в аквариуме супермаркета, и Синди постарался выбросить ее из головы. Вместо этого он подумал, что Стив в этом году заканчивает школу. Он мог пойти учиться дальше, а мог сразу получить место в какой-нибудь местной команде. Подумав, что его парень — классный спортсмен, Синди испытал гордость, как будто достижения Стива теперь распространялись и на него. Впрочем, у него и своих заслуг хватало. Синди хотел танцевать специально для своего парня… Он надеялся, что Стиву понравится, как понравилось в классе.

При мысли о танцах Синди обнаружил, что уже открывает дверь своего дома, а там не слышно ни голосов, ни шагов, ни каких-либо еще звуков, свидетельствующих о присутствии кого-то. Вернувшись из фантазий в реальность, Синди вспомнил, что родители собирались на вечеринку и не должны были вернуться раньше полуночи.

Синди счастливо засмеялся — что за чудный день ему выпал! Сначала победа на конкурсе, потом Стив, а потом целый свободный вечер! Можно было заняться своим самым любимым делом. Синди совсем не чувствовал усталости, наоборот, он был полон сил и энтузиазма. Он решил, что будет танцевать для Стива? Самое время было, чтобы отрепетировать. Да не скрываясь в своей комнате, заткнув уши наушниками, босиком, чтобы его не застали, а прямо здесь, в гостиной и в удобной обуви! Кстати, об обуви… Танцору пришла мысль, чем можно дополнить "Desire", чтобы, наконец, оно заиграло всеми своими красками.

Найти туфли оказалось несложным делом — у Алисии были крупные ступни, а Синди носил обувь небольшого размера. Юбки матери были ему велики, поэтому пришлось воспользоваться старым приемом и обвязать бедра платком. Взяв футляр с помадой, Синди невольно вздрогнул, вспомнив, как в детстве его, вырядившегося девочкой, выдрал отец, хотя за это ему грозило наказание от комитета по защите прав семьи и ребенка, если бы кто-то узнал. Но тогда Синди был маленьким и глупым и хотел порадовать мать, а теперь он вырос, стал куда умнее и просто хочет попробовать новый образ для танца. Ну, если честно, то не только для танца… Стиву раньше нравились девушки. Синди сам видел, как он однажды провожал одну такую до дома, а потом на дискотеке приглашал ее на все "медляки".

Танцор отошел на шаг от зеркала и вгляделся в свое отражение. Однако на него из зеркальной глубины, вопреки ожиданиям, смотрела не очаровательная девушка, а худой растрепанный подросток, зачем-то натянувший туфли на каблуках и накрасивший губы. Но Синди махнул рукой и подумал, что над формой он еще успеет поработать, а сейчас важнее образ и настроение.

— Ты отлично выглядишь, детка, — сказал он, пытаясь подражать герою популярного сериала, и удивленно моргнул — настолько незнакомым показался ему собственный голос. — Твоему парню понравится.

Теперь все было готово и можно было начинать. Страстная и яркая "Desire" разлилась по дому, и Синди ринулся… нет, не в бой, здесь это слово было неуместным. В открытие, в чудное путешествие, в которое звала его музыка, в котором он забывал обо всем и растворялся в мелодии, позволяя ей главенствовать над собой. Теперь он был не просто Синди Терренсом, пятнадцатилетним подростком из маленького города, а словно превращался в передатчик, который переводил язык музыки на язык жестов, стремясь донести ее красоту до людей, подчеркнуть ее, сделать еще ярче, насколько это вообще возможно.