Отец и его приятели в подпитии часто говорили, что Синди подрастет и поймет, чем девушки так хороши. Синди немного успокаивало объяснение, что он пока еще маленький и недостаточно вырос. Но тогда еще более непонятным становилось, почему ему нравятся парни.

Синди и сам не помнил, когда он впервые стал заглядываться на парней, особенно старшеклассников, высоких и сильных. Проходя мимо площадки, где тренировались спортивные команды, он невольно замедлял шаг, глядя, как спортсмены перекидывают друг другу мяч, или устраивают забег, или отжимаются. Синди хотелось подойти к Стиву, заводиле, гордости школы, прижаться, запустить ладонь под майку, чувствуя под пальцами влажную кожу, или под форменные широкие шорты. Поцеловать, наконец. Танцор смутно представлял, как быть дальше. Хотя он знал примерно, как это происходит у двух мужчин, но отгонял свои фантазии, как только дело в них доходило до чего-то серьезного. Гомосексуальные связи, хоть и считались законными и приемлемыми, все равно не одобрялись большинством, а отец Синди уже дал понять, выпоров сына, что о таком ему нельзя и думать. Но не думать Синди не мог, хотя и стыдился своих мыслей в полной уверенности, что Стив набил бы ему, совершенно не умеющему драться, морду, если бы только мог догадаться об его позорных мыслях. Синди снова подвел родителей, как и всегда.

Так, за танцами и тайными мечтами прошел еще год.

Когда Синди вернулся с очередного соревнования в округе, закончившегося его победой, уже зацвели "ведьмины юбки" и качали налитыми бутонами в палисадниках "голубые шары". Говорили, что такие растут только на Деметре. Пытались вывезти на Терру — бесполезно, нежные цветы не выживали в жестоких условиях Терры. На уроках истории говорили, что жителям Деметры повезло, потому что их планету осваивали позже, когда стала лучше техника, а за нарушение экологических норм начали сажать в тюрьму, иначе бы не было тут тоже ни растений, ни чистой воды, ни свежего воздуха.

Синди не мог себе представить планету, которая за столько лет не могла восстановиться. Для него все это — цветы и декоративные кусты в садах, леса за городом, прозрачное озеро в часе полета — было привычным и нормальным. Что до свежего воздуха, то Синди не знал, как воздух может быть "несвежим" везде, а не там, где что-то подгорело или разлили спиртное. Говорили, что в Анатаре, ближайшем мегаполисе, воздух хуже, но там танцор никогда не был, даже на соревнованиях.

Синди протянул руку, сорвал алый махровый цветок и заложил за ухо. Постоял, полюбовался на буйно алеющий куст и пошел дальше. Торопиться ему не хотелось по совершенно прозаической причине — он шел в школу на дополнительное занятие. Соревнования, как всегда, отняли время от учебы, и учитель, господин Бэйл, хотел подтянуть знания Синди, пока пропуски не оказали катастрофического влияния на успеваемость танцора. Синди предпочел бы видеоконференцию из дома, но Бэйл славился тем, что предпочитал "живое общение", хотя почему нормальный разговор по комму казался ему "неживым", никто не знал. Синди подумал, что учитель просто не желает показывать, в каких условиях живет, а одному ему идти до служебного ПК не хочется, вот и заставляет учеников таскаться в школу.

Как Синди ни старался опоздать, он явился раньше положенного срока. Класс был открыт, но пуст. Синди сел на подоконник и посмотрел в окно. Под окном находилась спортивная площадка, и с нее как раз уходили разгоряченные игрой старшеклассники. Опускающееся к горизонту солнце золотило их еще бледную после зимы кожу, ветер растрепывал влажные волосы. Синди вздохнул. Его личная жизнь так и не складывалась, все, что ему оставалось — иногда смотреть за спортсменами и мастурбировать перед сном. О его тайне никто не знал. Эмили, партнерша по танцам, уже советовала ему найти поскорее девушку и перестать дуться на окружающий мир.

Эмили, Эмили… Синди тогда не успел ей объяснить, что дело тут вовсе не в девушках, а просто академические танцы перестали его занимать. Он знал, что на последнем конкурсе танцевал плохо, куда хуже, чем обычно, просто техничность движений никуда не девалась, да и судьи по старой памяти оценивали его высоко. Пара, занявшая второе место, отстала от них на жалкую пару сотых балла. Синди было неинтересно, и в этом была вся проблема. Ему постоянно хотелось что-то поправить, что-то сделать иначе, слушая свой внутренний голос, вот только тогда это были бы совсем другие танцы. Ему стало тесно в рамках, которые раньше казались свободными. Даже собственный костюм для выступлений казался скучным, словно он должен был замаскировать Синди и превратить его в аккуратного робота. Только Синди даже в мыслях самому себе не мог это объяснить, не запутавшись, а уж другому человеку и подавно. Синди пообещал себе, что поговорит с Эмили, обязательно, а лучше покажет, что он имеет в виду. Да. Он станцует, и тогда она все поймет. Может, они станут вторыми Квентином и Дженнифер…

Мысли Синди сменили направление. Последний танец, который он сочинял, не получался. Мелодия не желала открываться танцору, как он ни старался. Это было странным, потому что в последнее время почувствовать "душу музыки", как Синди называл это про себя, у него получалось все легче и легче. Но красивая и захватывающая "Desire" не хотела сдаваться. Синди танцевал дома босиком, чтобы не потревожить родителей, но пока его усилия не оправдались. Он чувствовал, что находится на верном пути, и все делает правильно, но не хватало какой-то детали, после которой паззл сложился бы полностью. Вдруг его осенило.

Синди соскользнул с подоконника и вышел в центр класса. Ему не терпелось попробовать новую задумку, пусть даже без музыки — все равно мелодию он уже помнил наизусть.

— Раз, два, три, четыре!

Шаг, еще шаг, разворот, шаг, прыжок, приземление, уход вниз, подъем, два шага влево, руки в стороны, изогнуть кисть, шаг…

Синди так увлекся, что заметил, что больше не один в классе, только во время очередного разворота. От неожиданности танцор сбился, покачнулся и упал бы, если бы рядом не оказался стол, за который он и ухватился. В дверях стоял Стив и, скрестив руки на груди, наблюдал за ним. "И что он тут забыл?" — подумал Синди. — "Он всегда после тренировки сразу уходит домой. Я точно знаю".

— И что это ты тут делаешь, Терренс? — спросил Стив, словно эхом откликнувшись на мысли Синди.

— Бэйла жду, — ответил Синди. Отвечать "танцую" показалось ему странным, потому что это было и так очевидно.

— А, ну да, — хмыкнул Стив, окидывая танцора каким-то странным взглядом, под которым Синди невольно напрягся. — Это ты после победы на конкурсе все остановиться не можешь, что ли?

— Типа того, — рассказывать кому-то постороннему про свои эксперименты совершенно не хотелось. Синди подозрительно нахмурился.

— А ты откуда знаешь, что я на конкурсе был?

— Так Эмили сказала.

— Эмили?

— Ага. Она же сестра моя двоюродная, — на лице Стива читалось недоумение: как это кто-то в школе не знает, что Эмили его сестра? Синди и правда этого не знал. Они с Эмили никогда не обсуждали ее брата. Да и с чего бы им, особенно Синди, было обсуждать Стива…

— А, — сказал он, чтобы хоть что-то сказать.

В классе повисло молчание. Синди, который раньше мечтал хоть как-то сблизиться со Стивом, теперь надеялся, что тот перестанет торчать рядом и уйдет. Но того, казалось, все устраивало, и он продолжал стоять в проходе, опираясь о косяк. Синди устал стоять и сел на край стола.

— А ты чего домой не идешь? — спросил он, когда стало ясно, что Стив не уйдет. — Тренировка уже кончилась.

Говорить этого не следовало — теперь Стив мог понять, что Синди за ним шпионил. Синди уже давно проклинал свое умение ляпнуть что-нибудь не то. Если бы не оно, жизнь в родном доме была бы куда проще.

Однако Стив вроде бы ничего не заметил.

— За сигаретами вернулся, — ответил он, как ни в чем не бывало. — Будешь?