Глава 18

Иерихон ~ наши дни

Я не мог поверить, что она здесь, что пошла за мной. Я старался сохранить спокойствие, не делать предположений, потому что Бог знает, что в прошлом Наташа разрушила меня, но это было бесполезно. То что она здесь, в доме, который мы себе представляли, в моих руках, улыбаясь мне, наполнило меня всей надеждой мира.

Называйте меня глупым, но ничего не поделаешь... Я вёл себя ка дурак с Наташей. И всегда так было.

— Да, это Ньют, — ответил я. У меня сжалась в груди от того, как она смотрела на меня. Ее лицо наполнилось удивлением.

— Не могу поверить, что ты все это сделал, — промолвила Наташа, оглядывая мой дом еще раз. — Я думала, что ты будешь двигаться дальше, что ты забудешь.

Я покачал головой, надеясь, что она услышит мои слова и примет их близко к сердцу, раз и навсегда.

— Наташа, ты создана для меня. Я знал это, когда ты вошла в класс бухгалтерии и столкнулась со мной, знал, когда понял, что ушла, и знаю, что так будет всегда. Неважно, что ты делаешь, куда пойдёшь или как решишь прожить остаток жизни, для меня больше никого нет. Я больше никого не ищу и больше никого не хочу.

Она смотрела на меня широко открытыми глазами, поэтому я спросил:— Это пугает тебя?

— Ужасно,— призналась она, но не убежала. Она все еще была в моих руках так что это был прогресс.

— Я могу подождать, пока ты не привыкнешь к этой идее, — пообещал я. — Если ты думаешь, что хочешь дать нам еще один шанс, будь то завтра или через год, я подожду. Я дам тебе время, пространство. Все что тебе нужно.

— Спасибо, — прошептала Наташа. Мне нужно было знать поэтому осторожно спросил, пытаясь скрыть волнение в своём голосе.

— Значит ли это, что ты готова дать нам еще один шанс?

Наташа медленно кивнула, и я с облегчением вздохнул.

— Но...— начала она.

Я взял ее руку в свою и поднес к губам, нежно целуя ее ладонь.

— Что скажешь, если я налью нам выпить, и мы посидим на заднем дворике и поговорим. Скажешь мне что тебя беспокоит. Давай разберемся во всем и начнем все сначала.

— Звучит прекрасно, — ответила она.

— Будь как дома, осмотрись вокруг, а я принесу напитки.

Я вытащил бутылку охлажденного”Pinto Grigio” (марка белого вина) из холодильника. Да, я держал его в запасе, потому что у меня всегда была надежда, что этот день настанет, затем выхватил бутылку ”Maker’s Mark" (марка виски) из шкафа и принялся готовить наши напитки.

— Я до сих пор не могу поверить во все это, — сказала Наташа, присоединившись ко мне на кухне.

— Тебе нравится? — спросил, практически затаив дыхание, пока ждал ее ответа.

— Это прекрасно, — ответила она с улыбкой.

Я знал, что было слишком рано, сообщить ей, что если хочет внести какие-либо изменения в дом, землю или...все, что должна была сделать, это сказать, и это было бы сделано.

Поэтому, вместо того, чтобы напугать ее, я сказал:

— Мы пройдём через эти двери, на заднем крыльце есть мебель для внутреннего дворика.

Она открыла раздвижную стеклянную, дверь и вышла. Когда последовал за ней, услышал ее вздох, а затем она сказала:

— Это удивительно.

Я посмотрел на удобную мебель для внутреннего дворика с огромными подушками, с ямой для огня в середине и столами, разбросанными вокруг. При дневном свете был прекрасный вид на пруд и деревья, но пока Таша просто смотрела на крыльцо.

— Спасибо, — сказал я, довольный тем, что ей понравилось, поскольку все в этом доме было куплено с мыслями о ней.

Я сел на двухместный диван, а Наташа устроилась на стуле рядом с ним, который был немного повернут в сторону, чтобы мы могли быть лицом к лицу, пока мы разговаривали. Когда она устроилась, я протянул ей бокал вина и снова уселся на свое место.

— Но... — я подтолкнул, желая продолжить то, на чем мы остановились.

— Как я уже говорила в «Прайм Биф», — начала Наташа. — После того, как моя мама умерла, я боялась, что я такая же, как она, и мне суждено так сильно любить кого-то...любить тебя так сильно, что-если с тобой что-нибудь случится или ты бросишь меня, я никогда не смогу прийти в себя. Итак, я сделала своего рода упреждающий удар, и решила оставить тебя до того, как между нами все станет еще серьезнее.

— Я думаю, что между нами всё уже было настолько серьезным, насколько могло быть, — вставил я, моё сердце все еще болело от воспоминаний.

Наташа грустно посмотрела на меня.

— Да, я думаю, это то, что я поняла. Я была опустошена и ужасно скучала по тебе, и мысль о встрече с кем-то еще никогда не была альтернативой. Так что, да, было уже слишком поздно. Мы уже нашли друг друга, и ущерб уже был нанесен. Но я также узнала, что моя жизнь не закончилась, потому что мы не были вместе. У меня все еще были мои сестры, и мы открыли этот бизнес вместе, стали успешными, и я смогла быть счастливой.

Даже когда ее слова причиняли боль, я хотел этого для нее, я хотел ее счастья.

— Но... это всего лишь кусочек счастья. Там чего-то не хватает. И хотя я теперь знаю, что могу жить без тебя, я также знаю, что это не полная жизнь. Я скучала по тебе, и как бы я ни пыталась оттолкнуть тебя и сдержать свои чувства, я знаю, что с тобой я могу быть по-настоящему счастлива.

Я ждал, желая, чтобы она сказала все, что ей нужно, прежде чем вмешиваться с моими собственными мыслями и чувствами.

— Увидев Милли и Джексона, немного поговорив с тобой и то, что произошло сегодня вечером, я больше не могу с этим бороться. Да, я все еще немного пугливая и боюсь потерять то, кем я являюсь сейчас, когда мы вместе. Потому что, когда я с тобой, я склонна перебарщивать и теряться в тебе, и не хочу снова быть поглощённой моими чувствами.

Наташа сделала глоток вина, потом, поняв, что я нехарактерно тих, посмотрела на меня и протянула руку к моей.

Я взял её, наслаждаясь ощущением ее мягкой кожи под моим большим пальцем.

— Мне нужно найти баланс, — тихо призналась она. — Как ты думаешь, это возможно?