Если бы не знакомство с неугомонными девицами, думаю, большая часть проводящихся на корабле конкурсов, маскарадов, аттракционов и других мероприятий обошлась бы без меня. Но вихрь неуемной энергии подхватил меня с лейтенантом, не оставляя времени для уныния и любых других отрицательных эмоций.

После утреннего дайвинга ты только успеваешь пригреться на солнышке, как после обеда уже вылетаешь, словно из пушки, с помощью антигравитационного подъемника прямо в зенит, а потом с долгим, протяжным криком падаешь прямо в море. Вечером нечего было и думать, чтобы пропустить дискотеку, которую каждый день проводили в новом формате. А ночью приходилось отдуваться, считай, за всех мужиков с Земли, но тут, похоже, я нашу репутацию не уронил, хотя немножко напрягала необходимость каждое утро платить корабельному врачу по 10 кредитов за разрешение лечь на 15 минут в медкапсулу для залечивания царапин на спине.

Праздник, как водится, закончился неожиданно. Проснувшись поутру, я не обнаружил в каюте Ены. К тому же отсутствовали все ее вещи. Объяснение ситуации обнаружилось на журнальном столике в виде небольшой записки: «Спасибо за незабываемый отдых! Надумаешь прилететь в следующем году, пиши. Ена». Ниже, был записан номер ячейки анонимного сервера сообщений, что указывало на желание девушки ограничить общение в рамках короткого курортного романа.

Прочитав записку, я осознал, что сегодняшний день является последним днем круиза. Уже к обеду корабль должен будет прибыть в конечную точку путешествия. А вечером меня ждет место на очередном попутном армейском транспортнике. И мне еще надо было заехать в гостиницу, чтобы забрать забытые вещи.

Выйдя к завтраку, я заметил одиноко маячившего за столиком хмурого лейтенанта. Присев к нему, я узнал, что утро встретило его запиской аналогичного содержания. Отличалась только буква в имени. Судя по всему, лейтенант надеялся на продолжение отношений, поэтому такое внезапное расставание выбило его из колеи. Мне также было трудно объяснить необходимость внезапного исчезновения посреди ночи. Как сказал Ласку помощник капитана, девушки отбыли ранним утром на прилетевшем за ними флаере.

Ласка надо было как-то лечить. В нашем случае мужское лекарство в Содружестве не сильно отличалось от земного. На второй бутылке «лекарства» Ласк согласился, что горевать особо не стоит и просто надо быть благодарным девушкам за отлично проведенное время. К тому же я напомнил ему про намек на отдых в следующем году, содержащийся в записке, что также приободрило лейтенанта.

К этому времени я обратил внимание на нехарактерно большое количество людей, находящихся в столовой, и почти незаметный гул судовых компенсаторов, которые до этого ни разу не включались за все время круиза. Ситуация прояснилась практически сразу, поскольку в этот момент я получил от корабельной сети сообщение, которое «обрадовало» меня штормовым предупреждением на сегодняшний день. Судя по тому, как оживленно зашушукались за столиками отдыхающие, сообщение получили все присутствующие на борту.

— Как думаешь, шторм может повлиять на движение судна? — спросил я лейтенанта.

Рейс суборбитальника стартовал по графику через два часа после прибытия корабля в порт, но если время прибытия изменится, я имел все шансы опоздать на транспортник и добираться до Хорленда за свой счет.

— Точно не знаю, но теоретически может. Эти суда не строятся как полноценные океанские корабли, а их безопасность в большей мере гарантируется наличием антигравитационных компенсаторов и двигателей, в случае необходимости позволяющих кораблю взлететь и переждать шторм на суше, — ответил Ласк.

Тут и я вспомнил про эту особенность круизных судов, о которой прочитал мельком, когда просматривал информацию о круизе. Довольно остроумное решение проектировщика круизных лайнеров, за которое такие лайнеры можно смело было называть «земноводными». Вместо лишних затрат на улучшенную мореходность проектировщики дали судну возможность выползти на берег и переждать шторм на суше. При этом корабль все равно получался дешевле судна специальной океанской постройки. Единственное ограничение судов такого класса было в том, что для обеспечения безопасности маршруты должны были прокладываться обязательно в виду берега.

Ласк отвлекся от личных переживаний и тоже озаботился временем прибытия корабля в порт. Конечно, ситуация для него выглядела намного лучше, ведь увольнительная заканчивалась лишь завтра утром и запас по времени у него был. Для прояснения обстановки лейтенант с помощью нейросети последовательно связался сначала с дежурным, потом со старпомом и, наконец, с самим капитаном.

О результатах беседы он тут же сообщил мне:

— Видать шторм разыгрался не на шутку. Капитан сообщил, что если ветер усилится еще немного, корабль будет перемещаться на сушу.

— А что касательно времени прибытия? — поспешил я уточнить интересующий меня вопрос.

— Прибытие в порт задерживается на пять часов. В случае перемещения на сушу время задержки, как минимум, утроится, — нерадостно произнес лейтенант.

Я быстро прикинул, и получалось, что такая задержка грозила Ласку опозданием из увольнения, что было для флотского довольно серьезным дисциплинарным проступком. Поэтому мы начали совместно перебирать варианты альтернативных способов добраться до космодрома. Про себя я отметил, что Ена с Юной исключительно вовремя покинули судно, как будто заранее знали о надвигающемся шторме и его последствиях.

Первый вариант — покинуть судно на флаере, как это сделали девушки, отпадал. Ни одна служба такси не соглашалась забрать нас с судна при таком разгуле стихии. Отказывались лететь даже в том случае, если корабль переместится на сушу. Нам предлагали подождать до того момента, как погода хоть немного успокоится. Но прогнозировать время, которое придется подождать, никто не брался.

Вторым вариантом было найти частного перевозчика, имеющего флаер, способный доставить нас на другую сторону планеты в оговоренный срок. Поиск в сети выдал нам куцый перечень владельцев нескольких частных машин соответствующего класса, что наглядно демонстрировало, что в этом аспекте колония серьезно отстает от столичных планет. Увы, но разговор с перевозчиками, контакты которых нашлись в сети, ничего не дал — шторм уже захватил половину побережья, и все машины были зафрахтованы.

На этом наша фантазия исчерпалась. Мы, конечно, еще обсудили такой гипотетический вариант, как возможность вызова экстренной спасательной службы. Эта служба, без сомнения, имела в своем арсенале технику, способную игнорировать любые капризы погоды. Но вот беда, если выясняется, что поступивший вызов был ложным, то есть не был продиктован чрезвычайными обстоятельствами, все затраты на обеспечение вылета, понесенные спасательной службой, в том числе зарплата персоналу, амортизация техники и так далее, возлагались на того, кто этот самый ложный вызов сделал. Знаете, обратный билет на Хорленд, даже в каюте класса «люкс», будет стоить значительно дешевле.

Время уже подходило к обеду, а мы никак не могли найти выход из сложившейся ситуации. Недопитую бутылку давно уже унес стюард, поскольку настроение пить пропало. Мы с Ласком все так же сидели за столом, потихоньку потягивая коктейль из местных фруктов, обладающий протрезвляющим эффектом. Гул компенсаторов значительно усилился и был уже довольно заметен, даже несмотря на играющую в столовой музыку. Судя по всему, капитан таки принял решение не рисковать и переждать непогоду на суше. Невзирая на объявленную задержку, настроение у большинства присутствующих в столовой людей было приподнятое. Это было вполне объяснимо — их безопасности ничего не угрожало, а шторм на заключительной стадии путешествия воспринимался лишь как дополнительное развлечение.

Ласк внезапно отставил бокал в сторону и связался с кем-то с помощью нейросети. Поскольку включать голоэкран он не стал, я слышал лишь реплики самого лейтенанта.

— Хэй, привет доблестным абордажникам! — начал разговор лейтенант.