В «Евгении Онегине» представлена развернутая вширь романная ситуация, которая, имея в центре судьбу личности, позволила поэту полно и многосторонне воссоздать жизнь дворянского общества первой четверти XIX века. Не исключено, что в задуманном Пушкиным романе «Русский Пелам» такая возможность реализовалась бы в еще большей степени. У Тургенева, как мы видели, романная структура как бы сжимается, будучи нацеленной на изучение личности большей частью в ее микросреде. Ф.М. Достоевский наследует традицию, идущую от Стендаля, Бальзака и Пушкина, но обогащает ее своими открытиями.
Что касается широты и масштабности изображаемой Достоевским картины жизни, то это вещи очевидные. В «Преступлении и наказании», «Идиоте» и «Подростке» воспроизводится мир Петербурга в самых разных типах персонажей и обстоятельствах их жизни, в «Братьях Карамазовых» и «Бесах» – атмосфера провинциального русского города. При этом читатель поражается обилию впечатлений и картин, ему предлагаемых.
При характеристике новаторства Достоевского необходимо зафиксировать не только способность писателя увидеть и оценить многообразные картины и впечатления, но и умение придать им новую окраску, найдя новое место действия, населив мир совсем иными персонажами, воссоздав незнакомую до тех пор русской литературе атмосферу бытия героев. Местопребывание его героев в первом же большом романе – мир Сенной площади и окружающих ее кварталов Петербурга, а в последнем, помимо дворянских гостиных, – купеческие хоромы, чиновничьи жилища, трактиры и просто улицы города и его задворки.
Сумма картин и впечатлений, возникающих перед героями и читателями, заставляет соотносить их между собой, систематизировать и приходить к мысли о непохожести жизни людей, о контрастах и противоречиях, особенно социальных. Это становится предметом раздумий Ивана Карамазова, а более всего – Родиона Раскольникова. Добавим к сказанному, что, привлекая внимание к социальным контрастам и противоречиям русской жизни, Достоевский выбирает еще не самые противопоставленные точки. Весьма состоятельные люди в его первом романе – Свидригайлов, Лужин, Алена Ивановна и те, кто отдает квартиры внаем. Но их богатство кажется огромным лишь на фоне нищеты Мармеладовых и им подобных, оно не дает им возможности поселиться в особняках Невского проспекта, Фонтанки или Литейного. Однако для русской литературы середины XIX века подчеркивание таких моментов было абсолютно новым.
Еще одна особенность романов Достоевского заключается в том, что он стремился показать не только внешнее, материально безысходное положение обитателей петербургских доходных домов, но и их внутреннее состояние. Это заставило писателя выбирать таких персонажей, которые особенно болезненно и остро ощущают безысходность своей ситуации. К их числу всегда относятся те, кто находится в этом состоянии не изначально, а перешел в него не очень давно и причисляет себя к так называемым благородным сословиям. Они мучаются не только от бедности, т. е. необеспеченности, но и от того, что их душа забита, унижена, оскорблена, уязвлена, что они не могут преодолеть своей гордости и потребности уважения со стороны окружающих. Они ощущают свою жизнь как сплошное страдание: отсюда амбициозность, нервозность, уязвимость, настороженность, словом, душевная неустроенность, а часто и изломанность, К таким персонажам относятся Мармеладовы, Долгорукие, Снегиревы, Раскольниковы и те, кто представлен уже не целыми семьями, а поодиночке. Такой подход требует от писателя тщательного изучения душевной жизни героев, но не уводит от социальных аспектов, ибо именно в социуме проявляется их обездоленность, не всегда даже ими самими замечаемая.
Рядом с обездоленными оказываются и преуспевающие, хозяева жизни, властвующие. Среди них есть примитивные, не способные думать – старуха-процентщица, хозяйки квартир; но есть и натуры более сложные, выработавшие свой тип мышления, такие, как Свидригайлов, Федор Карамазов, купец Самсонов. Их положение в обществе тоже накладывает отпечаток на душевный склад. Поэтому их сознание и интересно писателю. Противопоставление разных типов мышления, по существу, подчеркивает наличие социальных полюсов и противоположностей в романе.
Еще одна особенность романов Достоевского – это их густонаселенность, обилие неглавных, но подробно обрисованных персонажей, обнажение их внутреннего мира, насыщенность массы эпизодов эмоциями и страстями. У большинства романистов страсти приписываются единицам, здесь они свойственны всем. Не случайны названия глав: «Надрыв в избе», «Надрыв в гостиной», «Надрыв на свежем воздухе».
Настойчивое желание исследовать внутренний мир среднего человека, русского «человека большинства», как любил повторять Достоевский, а не единичных представителей, облагороженных культурой, умственной жизнью и воспитанием, говорит о том, что писатель стремился увидеть личность в каждом, почти любом индивиде, понимая, что личностное начало в таких людях выглядит иногда не столь привлекательно, как хотелось бы, но об этом тоже нужно знать, строя социологические и этические концепции переустройства общества. Благодаря такому подходу объектом романного изображения становится большее, чем у других романистов, количество персонажей, и это влияет на организацию романной структуры, в частности, на соотношение между микросредой и средой.
У Тургенева грань между ними сглаживается за счет сужения общих рамок изображаемого мира, у Достоевского она стирается за счет расширения границ микросреды в пределах объемно представленного мира в целом.
При всей оригинальности и неповторимости роман Достоевского наследует и использует традиционные, устоявшиеся, типологические качества романной структуры. Отмечая густонаселенность произведений писателя и проникновение романной трактовки в изображение большого числа персонажей, подчеркнем, что собственно романный герой с его личностными данными и здесь займет свое привычное место и, как у всех других романистов, окажется в центре внимания писателя. Своеобразие романа в этом случае проявится в типе героя и трактовке его взаимоотношений с миром. По этому признаку первый и последний романы («Преступление и наказание», «Братья Карамазовы») также представляются наиболее значительными. Раскольников и Карамазовы – это реальные типы русской жизни, выросшие на здешней почве, хотя и не имеющие постоянного местопребывания. Экстраординарные события, изображенные в этих двух романах, объяснимы условиями именно российской действительности, особенно в последнем из них. Если в раскольниковском убийстве еще проглядывает доля эксперимента, то карамазовское – это результат сложнейших семейных отношений, порождение характеров, сложившихся в определенных национально-исторических условиях.
Выделение главного героя сопровождается гиперболизацией определенных тенденций в его характере. Это вытекает из потребности увидеть и показать его личностные возможности не в обычном, а в наиболее значительном варианте. Личностные качества Достоевский находит почти в каждом персонаже, в данных героях это качества прежде всего умственно-идеологические, хотя одни неотделимы от других.
Исходя из идеи полифонизма как изображения множества самостоятельных сознаний, исследователи творчества Достоевского часто подчеркивают, что почти каждый герой романа – носитель идеи. Это верно, если данную мысль трактовать расширительно, понимая «идею» как любое проявление сознания, как стремление заявить о своем личностном мире. На самом деле идея – нечто особое и значительное, это компонент системы идеологических воззрений. Поэтому правом на мысль действительно обладают многие, а возможностью построения идеологических систем и концепций – единицы. Создание идеологически и общественно значимых теорий требует определенного уровня мышления и знания жизни.
Из этого обстоятельства объективно и исходит роман, активизирующийся в такие моменты, когда возникает потребность запечатлеть в художественной форме процесс становления или факт существования идеологических построений, складывающихся в сознании людей, обеспокоенных проблемами развития общественной жизни. Естественно, что не в любом романе личность предстает в таком ключе и на таком уровне. Но в романе Достоевского именно это обстоятельство играет колоссальную роль в принципах изображения героя и организации романной структуры в целом.