Выражение лица Найджела заставило его замолчать.

— Нет, полковник в бараке. Но ему уже никогда не придется здесь работать, — тихо сказал Найджел и позволил Артуру войти.

Тот покачнулся, словно от удара, когда увидел лежавшего на полу О'Брайена.

— Значит, они до него все-таки добрались! — просвистел он каким-то необычно высоким голосом.

— Кто «они»? И почему «они» добрались? — взволнованно спросил Кавендиш, но ему никто не ответил.

Артур, склонившийся над хозяином, снова выпрямился. Слезы катились по его лицу, но, когда он заговорил, голос его был твердым и решительным:

— Если я найду негодяя, который… который это сделал… Я с ним расправлюсь!.. Разорву на кусочки… Но только медленно-медленно…

— Нельзя терять времени, Артур! Каждую минуту сюда может кто-нибудь прийти! — Найджел потянул огромного детину в сторону и быстро зашептал: — Мы с вами знаем, что это не самоубийство, но это будет чертовски трудно доказать. Поэтому, пожалуй, будет лучше, если остальные на какое-то время поверят, что это действительно самоубийство. И возьмите себя в руки!

Артур постарался последовать совету Найджела и даже попытался подыграть ему.

— Вот как, шеф? — спросил он. — Вы действительно считаете, что это самоубийство? Да, конечно, все ясно! Револьвер и опаленные места на костюме… Видимо, вы правы…

Кавендиш опять выглянул в дверной проем.

— На веранде уже кто-то есть, — сообщил он. — Должно быть, они услышали наши голоса. Надо сказать, чтобы они не приближались к этим следам. О Боже! Вот и Люсилла! Ей не нужно этого видеть!

Найджел подошел к двери и крикнул находившимся на веранде:

— Прошу ненадолго остаться на своих местах! Да-да, всех! А вы, Артур, зайдите за барак и посмотрите, нет ли там каких-нибудь следов. Лучше это установить, пока никто там не проходил.

Артур исчез.

— Послушайте, Стрэйнджуэйз, — подал голос Кавендиш. — Не надо, чтобы дамы видели О'Брайена. — Его передернуло при одной мысли об этом.

— Это необходимо! — хмуро ответил Найджел. Он должен был видеть реакцию каждого, не исключая и дам.

Вскоре вернулся Артур, сообщив, что с других сторон барака никаких следов нет. После этого Найджел обратился к собравшимся на веранде:

— Теперь можете идти сюда, только держитесь подальше от одиночного следа. С О'Брайеном произошел несчастный случай.

Со стороны веранды послышались возгласы удивления. Первой к бараку подошла Джорджия Кавендиш, а затем и все остальные. Они все уже были одеты, кроме Киотт-Сломана, накинувшего пальто прямо на пижаму, и Люсиллы Траль, у которой под норковой шубкой, можно сказать, не было почти ничего.

— Можете входить, но держите себя в руках и не дотрагивайтесь ни до чего, — прислонившись к стене барака, сказал Найджел.

Вошедшие какое-то время не могли понять, куда им смотреть, но потом Джорджия дрожащей рукой указала на мертвого, закусила губу и произнесла как-то тихо и торжественно:

— Фергус!.. О, Фергус!!!

И замолчала.

Лицо Киотт-Сломана застыло, а его голубые глаза стали похожи на морские камешки.

— О Боже!.. Мертв!.. О'Брайен мертв?.. И кто это… Это он сам?

Филипп Старлинг только вытянул губы и многозначительно присвистнул.

— Да, он мертв! — ответил Найджел. — И все свидетельствует о самоубийстве.

Застывшее лицо Люсиллы Траль внезапно ожило, губы раскрылись, и она прокричала с такой силой, что напугала всех:

— Фергус! Фергус! Нет, не может быть!.. Фергус! — С этими словами она покачнулась и упала в объятия Киотт-Сломана. Маленькая группа разделилась. Найджел взглянул на Джорджию Кавендиш. Она смотрела на своего брата каким-то загадочным взором. Внезапно заметив, что Найджел наблюдает за ней, она опустила глаза и вышла. Проходя мимо мертвого, она слегка нагнулась и коснулась рукой его волос.

— Ну зачем вы пустили сюда дам? — в бешенстве выкрикнул Киотт-Сломан. — Это уже переходит все границы, Стрэйнджуэйз!

— Все могут уйти, — равнодушно ответил Найджел. — Но из дома никому не выходить. Вы еще понадобитесь для допроса. Я сейчас вызову полицию.

Лицо Киотт-Сломана стало багрово-красным, на лбу заметно выступили вены.

— Кто, черт возьми, вы такой, чтобы командовать здесь?! — прорычал он. — С меня хватит ваших глупостей! — Он взглянул на Найджела и внезапно замолчал. Последний уже не выглядел тем скромным и деликатным молодым человеком в очках, каким представлялся раньше. Его соломенные волосы были растрепаны, а юношески безмятежное выражение лица исчезло вместе с шутками и юмором вчерашнего вечера. Киотт-Сломан непроизвольно отступил и безмолвно капитулировал. В следующее мгновение, пробурчав что-то себе под нос, он исчез в доме. Остальные последовали за ним. Люсилла, не забыв еще свой театральный опыт, вела себя как великая трагедийная актриса: поддерживаемая Джорджией и Филиппом Старлингом, она тоже была препровождена в дом.

Найджел поручил Артуру Беллами остаться в бараке и в то же время проверить, не пропало ли там что-нибудь. Сам он прошел в дом и позвонил в Тавистаун, в полицию.

Его соединили с лейтенантом Блекли, который пообещал немедленно приехать и привезти с собой полицейского врача и другой вспомогательный персонал. Тавистаун находился в добрых пятнадцати милях, и Найджел использовал оставшееся время, чтобы позвонить своему дядюшке в Лондон.

Сэр Джон Стрэйнджуэйз воспринял новости в своей обычной невозмутимой манере:

— Застрелен?.. Судя по всему, самоубийство? Ты этому не веришь?.. Хорошо, занимайся расследованием. Если вам понадобится помощь Скотленд-Ярда, я пошлю к вам Томми Лайкта… Нет, и не упрекай себя понапрасну, мой мальчик! Я знаю, что ты сделал все, что мог… О'Брайен не дал нам никакой другой возможности. Но, так или иначе, поднимется большой шум, и надо как-то попытаться утихомирить газеты. Если тебе что-либо потребуется, дай мне знать… Ах да, конечно! Кто?.. Сирил Киотт-Сломан, Люсилла Траль, Эдвард и Джорджия Кавендиш, Филипп Старлинг. Хорошо, я позабочусь об этом… Ну, в таком случае, до встречи!

Полицейская машина прибыла через десять минут. Лейтенант Блекли был среднего роста, осанкой и большими усами он походил на настоящего солдата, а красное лицо, не совсем правильный выговор и тяжеловесная походка позволяли предположить, что в его жилах текла кровь многих поколений крестьян.

За ним из машины вылезли сержант и рядовой полицейский. Последним показался врач. Найджел вышел им навстречу.

— Меня зовут Стрэйнджуэйз… Да-да, как слышится, так и пишется! — предвосхитил он вопрос. — Мой дядюшка работает в Скотленд-Ярде помощником комиссара. У меня уже есть небольшой стаж работы в качестве частного детектива, в связи с этим я и посетил О'Брайена. Подробности расскажу позднее. Мы нашли О'Брайена вон в том бараке в девять часов сорок пять минут. Умер от выстрела в область сердца. В бараке мы ни до чего не дотрагивались. В сторону барака вел только один-единственный человеческий след. Вот, собственно, и все.

— А это что такое? — Блекли указал на многочисленные следы ног. — Кажется, здесь прошла целая рота!

— В доме находятся несколько гостей. Естественно, они тоже выходили смотреть, но я им не позволил приближаться к первому следу, — ответил Найджел.

Они вошли в барак. Блекли смерил Артура Беллами недоверчивым взглядом, получив в ответ такой же. Труп сфотографировали со всех сторон, потом к своей работе молча приступил врач. Спустя некоторое время он поднялся.

— Судя по всему, — сказал он, — это типичный случай самоубийства. Взгляните, вот здесь все опалено. Выстрел был произведен с расстояния в несколько дюймов, и пуля вошла прямо в сердце. Вот и пуля. Вы наверняка установите, что выпущена она из этого вот револьвера, Блекли, и если это не так, то я буду весьма и весьма удивлен. Единственное, что вызывает сомнение, это то, что револьвер не остался в руке самоубийцы. В большинстве случаев они не выпускают оружия из рук из-за наступающих предсмертных спазмов, но бывают и исключения. Кроме вот этих синяков на правом локте, никаких травм не обнаружено. Вероятнее всего, он умер мгновенно. — Врач посмотрел на часы. — Хм… Трудно сказать точно, когда наступила смерть, очевидно, что-то между десятью вечера и тремя часами ночи. После вскрытия время, наверное, можно будет уточнить. Санитарная машина прибудет сюда с минуты на минуту.