— Конечно. Иногда у меня появляется огромное желание поехать в Россию, взглянуть на родную казачью станицу. Интересно, как она выглядит теперь? Но об этом я даже не задумываюсь всерьез. Здесь все не так, как в России, но я уже привык и не мыслю жизни вне Бразилии.

Мы с Пабло подружились. Я стал частенько бывать в этом городке на берегу океана. Устав от шума и суеты Сан-Паулу, я с радостным чувством выезжал на своем «форде» на прекрасное шоссе «Имигрантес», пролегающее через слегка холмистую равнину с небольшими перелесками. Ближе к побережью пейзаж резко менялся, далее путь лежал через горную гряду с крутыми обрывами и пропастями. В 70-х годах строители прорубили в горах туннели, а через пропасти проложили виадуки. С самой высокой точки открывается захватывающая панорама окружающих гор и расположенного далеко внизу города Сантоса[26]. Спустившись к побережью, нужно было проехать еще 50 км вдоль песчаного пляжа до Итаньяэма.

Дом моего нового приятеля находился на утопающей в зелени окраине городка. Большую часть года соседние дачи пустовали, их владельцы приезжали по праздникам и выходным дням. Здесь царило непривычное спокойствие. Тишину нарушал только шум океанского прибоя. По пляжу — потемневшему от морской воды песку — мы уходили с Пабло далеко от дома. С одной стороны на него накатывались океанские волны, а с другой — вдалеке виднелись покрытые густой тропической растительностью горы Серра-ду-Мар.

Оставив бизнес, Пабло жил на скромную пенсию. Безвозвратно ушли времена, когда он не испытывал недостатка в деньгах и тратил их с истинно русской широтой и щедростью. Жил он теперь скромно. Каким думам предавался этот старик, сидя в одиночестве на балконе своего дома и устремляя свой взор в океанскую даль, на Восток, где за горизонтом скрывалась его Родина? Должно быть, он часто вспоминал годы своей беспокойной молодости, суровые испытания, на которые так щедра была его жизнь. По стенам его дома были развешаны картины художников на русские мотивы, вдоль стен стояли полки с книгами русских авторов, антикварные дорогие вещи, неизвестно каким образом попавшие сюда из России. Казалось, в этом доме все напоминало о прошлом. По мере того как он рассказывал о своей былой жизни, давно минувшее вновь обретало для него некую реальность. Это было заметно по трудно скрываемой грусти в его голубых глазах, которые выдавали его душевные переживания. Но он быстро справлялся со своими эмоциями, не желая прослыть сентиментальным человеком. Ведь он давно стал бразильцем. А бразильцам не свойственно предаваться грусти и прочим сантиментам. Они по преимуществу очень жизнерадостные люди.

Каждый день проезжая по проспекту Фария Лима в Сан-Паулу, я невольно бросал взгляд на огромный циферблат часов. На них отмечались дни, остававшиеся до 500-летия Бразилии. Сначала их было 600 или 700. И вот осталась неделя. Власти готовились отметить эту дату с помпой, вот только коренные жители Бразилии что-то не проявляли восторга по этому поводу. В ряде мест, где намечались торжества, индейцы попытались выразить протест и несогласие с официальной версией открытия Бразилии. У них на это иной взгляд и свой счет к истории.

9 марта 1500 г. из Лиссабона вышла эскадра из тринадцати судов и взяла курс на юг. Среди историков долго шли споры по вопросу о том, имел ли руководитель этой экспедиции Педру Кабрал указания короля Мануэла I разыскивать земли на Западе или он случайно набрел на побережье Бразилии. Сейчас это не имеет ровным счетом никакого значения. Историческим фактом стало то, что 22 апреля 1500 г. португальские мореплаватели увидели береговую полосу, достигли ее и высадились в просторной бухте, названной ими Порту-Сегуру. Именно в этом месте Педру Кабрал впервые ступил на только что открытые земли, объявив их владением Португалии.

Коренные жители встретили пришельцев радушно. Но мирное сосуществование продолжалось недолго. Португальцам нужна была дешевая рабочая сила. Золота на этих землях они поначалу не обнаружили и поэтому взялись за разработку ценных пород деревьев, главным из которых было «пау-бразил». Рубка и погрузка на суда огромных деревьев, достигавших 15 м высоты и 1 м в поперечнике, требовали больших усилий. К этому «лесоповалу» приобщили индейцев. Позже, когда португальцы стали выращивать на плантациях сахарный тростник и табак, индейцы широко использовались на них в качестве рабочей силы. Набеги на индейские племена, захват и обращение в рабство стали повсеместным явлением. Однако индейцы оказались очень свободолюбивым народом. Они не хотели сносить жестокое обращение, часто убегали в родные леса, гибли от непосильного труда и принесенных европейцами болезней, но не смирились с гнетом колонизаторов.

Острая нехватка рабочих рук на открытых португальцами землях компенсировалась ввозом негров из африканских колоний. В XVII веке в Бразилии насчитывалось 350 тыс. рабов, к началу XIX века негры составляли почти половину населения страны А что стало с индейцами? Никто не может сказать, сколько индейцев проживало на территории Бразилии, когда там появились португальцы. По некоторым оценкам, индейское население достигало 5 млн. человек, относившихся к 970 этническим группам. За первые три века их стало значительно меньше — около 1–2 млн. Спасались индейцы тем, что уходили в отдаленные районы, скрывались в джунглях Амазонки, еще долгое время недоступных белому человеку. Это уберегло их от полной гибели.

Бразильское государство стало проявлять заботу об индейцах лишь в середине XX века. С этой целью был создан Национальный фонд индейцев (ФУНАИ). По его данным, в Бразилии проживают примерно 330 тыс. индейцев 215 этнических групп. Фонд сыграл важную роль в выработке политики, направленной на сохранение индейской культуры и среды их обитания, которая не выдерживает наступления современной цивилизации, опирающейся на совершенно чуждые коренным жителям ценности.

Индейцы, населявшие Бразилию до появления португальцев, смогли выжить. Если 500 лет назад их было около 5 млн., то сегодня индейская кровь течет в венах 100 млн. бразильцев. Недавно проведенное исследование ДНК бразильского населения показало, что 70% бразильцев имеют индейскую, белую и негритянскую кровь. «Сегодня, — говорил мне знакомый антрополог, — мы имеем тип бразильца, образовавшийся в результате смешения различных рас на протяжении пяти веков. Поэтому с полным основанием можно сказать, что Бразилия по преимуществу страна метисов».

Бразильская конституция 1988 года признает за индейцами права на земли, которые они занимали с давних времен, на сохранение специфики своей социальной и этнической организации, своего языка, веры и традиций. В парламенте время от времени разгорались бурные дебаты о праве индейцев на принадлежавшие их племенам земли. Все участники подобных споров лукавили. Они прекрасно понимали, что эти земли индейцам никто никогда не вернет. В обжитых районах Бразилии это просто невозможно, так как земли давно заняты под поселки и города, сельскохозяйственные угодья, фабрики, заводы, дороги и т. д. Хотя случалось и так, что незаконно отнятые у индейцев земли возвращались прежним владельцам. Всего за индейскими племенами (а их сейчас 227) в принципе признается право на 96 млн. га (территория, равная трем Италиям). 98% этих земель расположены в бассейне Амазонки, то есть в слабо заселенном и экономически отсталом регионе. Получается, что индейцы, составляющие 0,2% населения Бразилии, формально могут претендовать на 11% национальной территории. Вопрос только в том, что они будут делать с этими необъятными пространствами, если когда-нибудь им выдадут документы, подтверждающие права на амазонскую сельву.

Использование достижений современной медицины в борьбе с болезнями, которым индейцы подвержены в большей степени, чем белые, негры и мулаты, привело к тому, что индейское население в последние годы растет в два раза быстрее, чем население страны в целом. Им даже стали делать прививки от гриппа. Изолированно от цивилизации со всеми ее напастями индейцы живут только в бассейне Амазонки. Там их насчитывается около 100 тыс. 15% земель амазонского региона официально признаны как земли индейцев. ФУНАИ оберегает индейцев Амазонки от общения с внешним миром. Для посещения индейских резерваций необходимо иметь специальное разрешение. За десять лет, например, ученым было выдано только 20 пропусков, разрешающих побывать в племени зоэ, обнаруженном в 1989 году. По оценке специалистов ФУНАИ, в бассейне Амазонки проживает более десяти индейских племен, с которыми пока не удалось наладить постоянные контакты.