А когда нищий собрался в далекую дорогу, он сказал охотнику:

— Сын мой! Ты спас мне жизнь. Хотелось бы мне отблагодарить тебя за твою доброту. На берегу моря под огромной скалой лежат закопанные в землю четыре колокола. Дала их мне когда-то мать великих Дэвов. Один лишь раз мог ударить в них, — иначе на всю деревню накликал бы я несчастье. Потом я закопал их под скалой, и до сих пор они там лежат. А теперь я открою тебе эту тайну, мой сын. Но помни одно: ты тоже можешь только раз ударить в каждый колокол. А ударишь два раза — горько пожалеешь.

Так сказав, двинулся старик-нищий в свой дальний путь.

А охотник пошел на берег моря, нашел там высокую скалу и выкопал из земли четыре колокола. Один колокол был из железа, другой — из меди, третий — из серебра, а четвертый — из золота.

Ударил охотник в железный колокол. На звон его разверзлась земля и открыла перед охотником все свои богатства.

Потом он ударил в медный колокол. Выросла перед ним медная гора.

Ударил он в серебряный колокол. Пополам раскололась скала, и серебро засверкало на солнце.

— А на что мне железо и медь? — подумал охотник. — Добывать их нелегко, придется из руды выплавлять. К чему напрасный труд? Серебро еще пожалуй — стоящее дело, но ведь у меня еще и золотой колокол есть. Он-то уж наверняка откроет передо мной целые залежи золота!

Ударил он в золотой колокол, и все прибрежные скалы и камни в золото превратились.

— Вот это колокол! И на что мне теперь те три остальные? Еще только разок ударю в золотой — и сразу сделаюсь богаче всех на свете.

Отбросил он подальше железный колокол, а за ним — и медный, и серебряный колокола полетели. А потом во второй раз ударил в золотой колокол.

Но что это? Исчезло вмиг все железо, медь, серебро и золото. Исчезли и сами волшебные колокола, а охотник стоит у обычной скалы, смотрит вокруг, пораженный, прислушивается, не долетит ли до него звон колоколов издали, да всюду царит тишина и покой. Только море внизу, как всегда, шумит.

С этих пор охотник целыми днями на морском берегу просиживает, все прислушивается — не зазвонят ли подземные колокола, но — увы! — никогда ему больше услыхать их не доведется…

Кабэш-ага был наместником города Багдада. Обладал он такими сокровищами, что считался самым богатым человеком на всем востоке. Был у него сын по имени Джаугаз, до того сильный, что в поединке на мечах никто не мог его одолеть.

Жил также в Багдаде другой юноша по имени Гамен. Он также был силен, как лев, а в кулачном бою непобедим.

Джаугаз и Гамен были друзьями. Однажды прослышали они, что на другом конце света княжна Челкалия томится в плену у сорока великанов, и решили пуститься в путь, чтобы ее освободить. Вскочили они на коней и помчались.

Ехали они долго-долго, днем и ночью, пока не подъехали к стенам какого-то большого города. В это время там происходил рыцарский турнир. Наместник города повелел глашатаям объявить, что победитель турнира получит в награду руку его дочери — прекрасной Мирры.

Джаугаз сразу же вступил в борьбу и победил всех рыцарей, выбивая с одного удара у них из рук мечи и раскалывая их щиты.

— Ты мне нравишься, рыцарь. Из какого ты рода? — спросил наместник.

— Я сын Кабэш-аги, владыки Багдада, — ответил Джаугаз.

— Я отдам за тебя свою дочь, — говорит наместник.

— Государь! Это великая честь и счастье стать супругом прекрасной Мирры, но мое сердце, мои мысли устремлены к несчастной княжне Челкалии, которая томится в плену у сорока великанов. Освободить ее или погибнуть — такова моя судьба, — ответил Джаугаз.

Снова вскочили на своих коней Джаугаз и Гамен и снова пустились в долгий путь.

Долго путешествовали они по пустыне, пока не увидели впереди высокие дикие горы.

Поехали осторожно по крутым и обрывистым тропинкам. На каждом шагу, преграждая им путь, вставали глыбы и кучи камней.

Наконец, юноши подъехали к высокой отвесной скале. В ней была пробита глубокая пещера, а посреди пещеры — в круглом бассейне плескалась вода.

Напоив своих рысаков и напившись сами, друзья расположились в холодке на отдых после тяжелого горного перехода, как вдруг до них донесся тихий стон.

Вскочили они на ноги и внимательно прислушались. Минуту спустя стон повторился — шел он как-будто снизу, из-под земли.

— Должно быть там, внизу, кто-то сидит взаперти, — сказал Джаугаз. — Голос, мне кажется, доносится из этого бассейна.

Заглянув вглубь пещеры, они увидели там выбитые в камне ступеньки.

— Сойдем-ка мы туда, Гамен; там, наверное, скрыта еще одна пещера.

Они привязали к краю бассейна крепкую веревку и по скользким ступенькам начали осторожно спускаться вниз. Чуть повыше поверхности воды был просверлен проход. Стоны снизу с каждой минутой доносились все громче и громче.

— Люди, люди, спасите меня! — вдруг уже совсем отчетливо услышали они.

— Это тут, в проходе, пробитом в скале, — шепнул Гамен, — голос доносится оттуда.

Джаугаз первым пополз по узкой, влажной расщелине, а за ним — Гамен. Но вот стены узкого коридора постепенно начали расступаться и, в конце концов, наши смельчаки оказались в широком и светлом подземелье, выбитом в гранитной скале.

Тут, на каменном ложе, сидела девушка с золотыми волосами и громко рыдала. Ноги и руки ее были закованы в тяжелые цепи.

При виде рыцарей, она подняла свои закованные руки так, что зазвенели тяжелые цепи, и воскликнула:

— Само небо вас прислало, о рыцари, ко мне, которая потеряла всякую надежду на спасение.

— Кто ты? Кто тебя сюда посадил? — спросил Джаугаз, одним ударом меча разбивая цепи.

— Я дочка князя Альмадины. Сидела я однажды вечером в саду нашего дворца. Вдруг меня схватил злой волшебник-карлик, унес сюда и заточил здесь, в это подземелье. Он — старый враг моего отца. О, бежим скорее, пока он еще далеко — за семь пустынь отсюда. Он возвращается к заходу солнца. Берегитесь — он может превратиться в любого зверя: в рычащего тигра, в ядовитую змею, или — хищную пантеру.

Джаугаз и Гамен вывели княжну из подземелья и уже хотели посадить ее на лошадь и отъехать, как налетел на них на своем черном коне карлик. Увидев рыцарей да еще с ними дочку князя Альмадины, он испустил ужасный вопль, обратился в тигра и с рычаньем бросился на них. Но быстрее тигра оказался меч Джаугаза. Он рассек чудовище пополам — тигр замертво свалился на землю.

Велика была радость княжны! Ее преследователь-злодей больше уже не будет ее терзать, и она, свободная, может вернуться к своему родному батюшке, в свой родной дом…

— А далеко ль отсюда та страна — Альмадина, которой правит твой отец? — спрашивает княжну Гамен.

— На другом конце света, там, где солнце заходит, — ответила девушка.

— Ну, значит, нам по пути, — обрадовались рыцари. — Мы едем в ту же сторону, вырвать из плена у великанов королевскую дочь Челкалию. Передав тебя твоему батюшке, мы отправимся дальше.

— О, Челкалию похитили великаны? — воскликнула княжна. — Ведь я же — одна из сорока ее подружек… Едем, не теряя ни минуты, чтобы поскорее ее освободить!

И они втроем двинулись в путь. Приехали они, наконец, в княжество Альмадины и остановились у ворот замка. Стража сразу узнала княжну, подняла разведенные мосты, и уже минуту спустя старый князь держал в объятиях любимую дочь.

— Вот они, мои спасители, батюшка! — указала на рыцарей девушка.

— Нет границ моей благодарности! Требуйте, что хотите, и я любое ваше желание исполню, — произнес растроганный отец.

— Государь, — ответили ему молодые рыцари, — самая большая для нас награда — вернуть отцу дочь, спасенную из плена злого карлика!

— Отец, — пояснила княжна, — рыцари сейчас отправляются дальше, — освободить бедную Челкалию и ее сорок подружек без одной, потому что сороковая — это я. Знаешь ли ты, что их похитили великаны и держат в своем высоком замке?