Деятельность Зорге можно сравнить с трудом ученого, кропотливо изучавшего и сопоставлявшего самые различные, разрозненные факты и события, происходившие как на международной арене, так и в самой Японии. Такая исследовательская работа привела в изумление даже видавших виды японских следователей. В комментарии представителей министерств юстиции и внутренних дел к опубликованному сообщению об арестах и следствии было, в частности, сказано: «Чтобы безошибочно оценивать состояние важнейших внутренних и внешних проблем нашей страны, они прилагали большие усилия и детально исследовали всю обстановку в Японии. Они обладали обширными познаниями, позволявшим и им достичь этой цели (выделено мною.—С. Б.)»37.

Эта особенность деятельности группы Зорге не только изумляла прокурора и следователей, но и ограничивала возможность обосновать с юридической точки зрения требование о применении к Зорге И другим обвиняемым высших мер наказания, предусмотренных законом «Об обеспечении государственной обороны». Действительно, были ли основания считать подлежащими юрисдикции японских законов действия Зорге, пользовавшегося добровольно предоставляемой ему информацией в германском посольстве? Или в какой степени нарушал Вукелич законы Японии, собирая информацию среди своих коллег — иностранных корреспондентов? Даже в отношении японца Хоцуми Одзаки позиция обвинения могла бы оказаться шаткой -ведь большую часть своей информации Одзаки черпал из общения со своими высокопоставленными друзьями.

Заслуживает внимания оценка деятельности Зорге и его товарищей, даваемая многими японскими авторами с правовой точки зрения. Вот, например, к какому заключению приходит проф. Минобэ: «То, что делал Зорге, вовсе не имело своей целью добывать такие военные секреты, какие, например, добывал самолет У-2 38. Действительно, его (Зорге. — С. Б.) действия не были таковыми. Конечная цель деятельности Зорге состояла в том, чтобы, учитывая политическую и экономическую обстановку, установить, вступит ли японское правительство в войну против Советского Союза... Важнейшие информации Зорге, отличавшиеся правильной оценкой политического и экономического курса Японии, являлись результатом синтеза огромного числа сведений, получаемых либо в германском посольстве, либо из окружения Коноэ.

Если бы эта деятельность Зорге, — продолжает Р. Минобэ, — протекала в нормальных условиях, то она считалась бы повседневной работой, которую выполняет в обычное время любое посольство или любой корреспондент иностранной газеты. Ведь несомненно, что сбор возможно большей информации о том, как развивается политика и экономика данной страны, и выработка правильной оценки и информации об этой стране и есть одна из главных задач посольства и специального корреспондента» 39.

Несомненно, что исключительное влияние на ход следствия по «делу Зорге» и разбор его судом оказало вступление Японии во вторую мировую войну на стороне гитлеровской Германии.

История подготовки милитаристской Японии к нападению на Советский Союз и вступления во вторую мировую войну свидетельствует о том, что в ее авантюристической политике главная ставка делалась на победу гитлеровской Германии. Слепая вера правящей клики Японии в непобедимость гитлеровского вермахта и могущество фашистской Германии предопределила как подготовку Японии к нападению на СССР, так и ее выступление против США и Англии.

К весне 1942 г. в Юго-Восточной Азии японские империалисты захватили огромную территорию, которая вместе с оккупированными районами Китая составляла почти 7 млн. кв. км с населением около 500 млн. человек. Однако эти военные успехи Японии на первом этапе войны «не делали погоды». Исход второй мировой войны решался на обширном советско-германском фронте, где Советские Вооруженные Силы, вступив в единоборство с гитлеровской Германией и ее европейскими вассалами, ковали победу всех стран антигитлеровской коалиции. Именно это и предрешило конечное поражение Японии на Тихом океане.

Народы Азии показали, что они не намерены мириться с гнетом новых поработителей. Они поднимались на борьбу против избавления от колониального гнета как «белых», так и «желтых» империалистов. Огромное воздействие на рост этого движения, на борьбу колониальных народов за свою свободу и национальную независимость оказали великие освободительные цели, которые поставил СССР с самого начала войны против гитлеровской Германии, и та героическая борьба советского народа против фашистских захватчиков, которая изумила весь мир. По мере того как практика японской оккупации разоблачала японских империалистов, движение сопротивления приобретало все более боевой характер.

Правящим классам Японии внушало тревогу и внутриполитическое положение страны. Несмотря на свирепый полицейский террор, властям не удавалось до конца преодолеть сопротивление трудящихся масс политике фашизма и войны. Об этом говорили и продолжавшиеся стачки, и выступления рабочих на предприятиях, и недовольство народа полуголодным существованием и многими другими тяготами, порожденными многолетней войной. Антивоенные настроения проникали даже в армию.

Поражения, наносившиеся немецко-фашистским войскам Советскими Вооруженными Силами, производили сильное впечатление па японский народ, подрывая основы стратегии японских милитаристов, рассчитанной на скорую победу гитлеровской Германии. Перед империалистической Японией все более неотвратимо вставала перспектива затяжной войны, ведение которой многократно умножало ее военные, экономические и политические трудности.

В этих условиях правящая милитаристская клика выдвинула в качестве важнейшей внутриполитической задачи беспощадное подавление любой оппозиции своей антинациональной политике, полное искоренение «опасных мыслей» и антивоенных настроений. Вот почему руководители Японии стремились максимально использовать «дело Зорге» и представить деятельность его группы как заговор, направленный против государственного строя.

Но обвинение Зорге и его товарищей в нарушении закона «О поддержании общественного порядка» было чудовищной фальсификацией. Ни организация Зорге в целом, ни один из ее членов, включая японцев, не ставили, да и не могли поставить своей целью «изменение государственного строя» или «уничтожение системы частной собственности», что рассматривалось законом «О поддержании общественного порядка» как самое тяжкое преступление. Несостоятельность подобных обвинений с полной очевидностью подтвердилась уже в ходе следствия.

На вопрос прокурора Ёсикава, каковы были пели его разведывательной группы, Зорге ответил, что они «состояли в том, чтобы защищать социалистическое государство — Советский Союз, оборонять его, отводя от него различного рода антисоветские политические махинации, а также угрозу военного нападения.

Советский Союз, — говорил далее Зорге, — не желает политических конфликтов или военных столкновений с другими странами, особенно с Японией, не намеревается он также совершать агрессию против нее. Следовательно, моя группа, как и я сам, прибыли в Японию вовсе не как ее враги» 40.

Зорге утверждал это с полным основанием, ибо деятельность его группы, направленная на обеспечение безопасности СССР, в то же время отвечала и подлинным национальным интересам японского народа. Избежать войны Японии против Советского Союза значило также отвести и от японского народа угрозу тягот, лишений и неисчислимых жертв «большой войны». Вполне закономерно поэтому, что деятельность группы Зорге привлекла к себе и японских патриотов.

«Мы считаем, — заявил на следствии Ётоку Мияги,—" что подлинной обороной страны является политика избежания войны. В этом смысле я полагаю, что наша деятельность скорее отвечала интересам народа, чем наносила ему ущерб... Поэтому мы и вели нашу разведывательную' деятельность, стремясь в конечном счете отвести нападение Японии па Советский Союз»41.

Что могло быть общего между этими действительными целями, определявшими характер и направление деятельности группы Зорге, и обвинением ее участников в «покушении»* па «основы» государственного строя Японии? Тем не менее при всей очевидной абсурдности подобного обвинения следствие упорно шло по заранее намеченному пути. Исход «дела Зорге» предопределил целый ряд политических факторов, обусловленных господством в Японии военно-фашистского режима.