Было показано, что аутизм — это не только трудности в общении с другими людьми и дефекты речи, но и обширные изменения в мозгу, которые отражаются на мышлении и поведении [134]. Отсюда и проблемы с сенсомоторной системой, вниманием и умением решать задачи. Когда аутистам во время сканирования мозга (МРТ-диагностика) предлагали задачу на распознавание лиц, их лобные доли активировались реже, чем у здоровых испытуемых в тех же условиях. Лицо для аутиста — скорее набор геометрических фигур, чем часть образа человека. Многие ученые полагают, что аутизм возникает от неспособности осознавать, сводить воедино сложные потоки информации, которые приходят от разных участков мозга.
Типичный аутист неохотно идет на контакт с другими людьми. Аутистам трудно глядеть в глаза и общаться лицом к лицу. Прямой зрительный контакт для большинства из нас означает либо сигнал к сближению, либо, наоборот, угрозу — а аутисту сложно вынести чужой взгляд, что бы этот взгляд ни значил. Нейрофизиологи из Университета Висконсина при помощи МРТ исследовали у аутистов состояние миндалевидного тела — области мозга, состоящего из двух частей, миндалин, расположенных в глубине мозга. Миндалевидное тело обычно включается в ситуации опасности [135]. Оказалось, что у детей-аутистов миндалины меньше нормы и, чем они меньше, тем сильней выражено нежелание ребенка смотреть другим в глаза.
Некоторые ученые истолковывают это так: раз ребенок редко глядит в глаза собеседника и вообще избегает общения, миндалины теряют вес от невостребованности. Однако в других работах часть вины приписывают генам, потому что здоровые братья и сестры аутичных детей тоже отчасти склонны избегать контакта глаза в глаза (хотя эта склонность и выражена куда слабее) [136]. Миндалевидное тело у них обычно меньше, чем у сверстников, в чьей семье аутистов нет.
Дети-аутисты бывают творческими и высокоодаренными натурами. Юные компьютерные гении, которые проявляют исключительные способности в обращении с техникой, во многом на них похожи. Больше того, «цифровые от рождения», сутками пропадающие в Интернете, тоже с трудом смотрят людям в глаза и избегают общения. Сейчас, когда цифровая индустрия перекраивает наш мозг, многие специалисты заявляют: общество в целом становится более аутичным. Подразумевается, что люди все реже непосредственно общаются друг с другом, зато все больше времени проводят наедине со своими компьютерами.
MPT-сканирование мозга 18-26-летних геймеров, тратящих в среднем на компьютерные игры по 14 часов в неделю, показало, что жестокость на экране активирует у них миндалевидное тело [137]. Надо думать, не случайно многих аутистов с их небольшими «миндалинами» так поглощают и очаровывают ТВ, фильмы и компьютерные игры.
По Интернету бродит новая болезнь, но это вовсе не вирус, который поражает компьютеры. Ее мишень — мозг пользователя, а у ее жертв — целый букет симптомов: от «тумана в голове» до хронического зуда. Первую вспышку эпидемии датируют 2001 годом [138]. Двухлетний ребенок жаловался, что по нему «кто-то ползает, жалит и кусает», а его кожа воспалилась. Мать ребенка ввела в обиход термин «болезнь Моргеллонов». Когда она основала Исследовательский фонд Моргеллонов и завела веб-сайт (morgellons.com), со всего мира посыпались сообщения о похожих симптомах.
Многие из больных уверены, что в их организме поселился новый вирус, червь или паразит. Другие строят теории об отравленной воде в пластиковых бутылках, кознях пришельцев и ядовитых газах. В крайнем случае дерматологи ставят диагноз «дерматозойный бред» (так называют навязчивую идею о вторжении паразитов). Эта болезнь не нова, и что здесь на самом деле нового, так это распространение симптомов через Интернет.
Чаще всего жалуются на «затуманенное сознание» и неспособность работать. Таких жалоб становится все больше и больше, однако симптомы и механизм заражения свидетельствуют, что «болезнь Моргеллонов» — всего-навсего массовая истерия, которая быстро расползается по Сети.
В моем докладе, опубликованном в New England Journal of Medicine, я трактую массовую истерию как вспышку болезни, обусловленной психологическими, а не физическими причинами [139]. Такие вспышки, как правило, происходят, когда вместе собирается много школьников: одни дети замечают у других чрезмерную вялость или еще какой-нибудь объективный симптом. Тут начинает нездоровиться и всем остальным, и вскоре весь класс приходится эвакуировать, а команда медиков начинает искать причину коллективного отравления. Пусть ядовитые вещества из окружающей среды и вносят свою лепту, но главную роль играет страх, который легко овладевает окружающими.
При конверсионной истерии (и не важно, поражает она одного человека или целую группу) сознание больного превращает психологические трудности в реальный физический симптом. Классические примеры — внезапные паралич и слепота. Это позволяет больному на время переключить внимание с психологического конфликта на проблемы тела.
Когда я проходил психиатрическую практику в Массачусетской центральной больнице в Бостоне, ко мне на лечение поступил молодой человек, у которого перед этим случился ожесточенный спор с чрезмерно властным отцом. В разгар спора юноша собирался ударить отца кулаком в лицо и тут внезапно ослеп. «Скорая» отвезла его в отделение экстренной помощи, где никаких физических причин слепоты не обнаружили. В конце концов гипноз и психотерапия вернули ему зрение и помогли разобраться с обидой на отца.
На магнитно-резонансной томограмме у пациентов-истериков видно [140], что области мозга, которые регулируют вышедшую из строя функцию организма, характеризуются пониженной активностью. У больных конверсионной истерией, пораженных параличом, падает активность подкорковых структур, ответственных за моторику. Истерическая слепота «выключает» зрительную кору, а ступор — сомасенсорную. В то же время лимбическая система, наш центр эмоций, проявляет повышенную активность — это значит, что все симптомы порождают нейронные сети, ответственные за стресс и, вообще говоря, не подчиняющиеся сознанию.
Обычно вспышки массовой истерии начинаются с того, что родители замечают признаки «болезни» у детей или подростков. Свою лепту вносят и СМИ: было показано, что репортажи об эпидемии только подстегивают ее распространение. В прошлом «вирус» разносили газеты, телевидение и радио [141]. Хотя эпидемиологические центры и затеяли специальное расследование, нет ли у «Моргеллоновой болезни» каких-нибудь физических причин, большинство специалистов сходится во мнении, что она отражает влияние Интернета на умы и силу информации, которая, расползаясь по Сети, заражает пользователей. Этот новейший вид заразы атакует нашу психику. Мой совет: выключите компьютер и сходите прогуляться.
У многих слово «киберсуицид» ассоциируется с каким-нибудь до крайности глупым поступком в Сети. Например, случайно разослать неприличную шутку о боссе всем сослуживцам, хотя ее должен был прочесть только ваш приятель. Остальных «киберсуицид» заставляет вспомнить про сотни тысяч веб-сайтов, где подробно рассказано, как покончить с собой и как к этому подготовиться [142]. В 2004 году этот новый термин оказался в центре внимания: несколько японских школьников, задумавших самоубийство, познакомились в Интернете и стали планировать на одном из сайтов, как они вместе уйдут из жизни [143].
Отдельные веб-ресурсы приветствуют суицидальный образ мысли и суицидальное поведение и могут оттолкнуть людей от мысли обратиться за психологической помощью. Кое-где в Сети можно найти советы, под каким углом засовывать в рот ствол пистолета, чтобы пуля убила наверняка, или таблицу летальных доз разных лекарств в пересчете на килограмм веса. Чтобы избежать проблем с законом, лекарства рекомендуют покупать в зарубежных аптеках — список прилагается. Другие сайты вывешивают фото успешных самоубийств и образцы предсмертных записок. В чатах самоубийц можно наткнуться на искренние угрозы покончить с собой. Благодаря этим чатам договориться о совместном суициде (передозировка лекарств, прыжок с крыши) стало проще простого.