- Нашел неокрепшие умы, которые можно подтолкнуть в нужном направлении.

- У нас не десятки лет, - поджимает губы Вик, - нужно закончить все как можно скорей.

- Ну не за два дня же, - хмурится Кисиль в ответ. – Не переживай, я уеду из страны, пылающей гражданской войной.

На красивом аристократическом лице появляется холодный прищур, а губы искривляются в противной ухмылке.

- Что будет с твоей семьей?

- Лишер же обещал, что брак фиктивный? – ничуть не переживая отзывается Кисиль. - В чем ты видишь проблему?

- Ты считаешь, что сможешь провернуть все так, что никто не заметит твое причастие?

- Вик, ты к чему ведешь, я не пойму? Заметят или нет – неважно. Я же уеду, - небрежно пожимает плечами граф Глиссер.

- А что будет с герцогом и его мужем?

- Без понятия, - отзывается Кисиль, - в моем задании не стояло беспокойство об их благополучии.

- Ты пустишь их в расход?

- Что за глупые расспросы? Если у короля возникнет необходимость, кто-то должен будет ответить за бардак в стране. А вообще, я думаю, Генриху будет не до того, чтоб разбираться, кто виноват. Да и лишиться поддержки денежного кузена будет неподходяще в момент войны.

- Тебе все равно, да?

- Зачем ты спрашиваешь о том, о чем и так знаешь?

Кисиль покидает встречу сердитым. Все эти проявления мягкосердечности и справедливости, которые посещают Вика с возрастом все чаще, порядком раздражают его и всегда непременно портят настроение. Странно, что живя в торговой стране, Вик не понимает того элементарного факта, что выживает сильнейший.

На встречу с Октавианом, о которой он испросил лорда Пьюри, Кисиль прибывает чуть раньше необходимого. Немного невежливо, но пусть мальчишка считает, что Кисиль стремится к общению с ним.

На самом деле, конечно, граф Глиссер планировал подольше задержаться в компании друга, но тот начал вести пустые разговоры, и Кисиль торопливо откланялся, спеша избежать зарождающегося спора. Здесь, вдали от родины, где только Вик был единственной его ниточкой, Кисилю было невыгодно ругаться с соотечественником. Кто знает, чего он может наплести Лишеру в порыве обиды.

С Октавианом он встречался не в забегаловке, затерявшейся среди узких улочек, как с Виком, а в дорогом ресторане, расположенном на одной из центральных улиц столицы.

Сейчас, когда время близилось к обеду, ресторан начинал заполняться народом. Вежливо раскланявшись с парой новоприобретенных знакомых, Кисиль опустился за столик у окна. Графу Глиссеру нравилось наблюдать за улицами из-за толстых ресторанных стекол. В такой момент казалось, что сидишь, словно в театре, смотря постановку какой-то пьесы.

Кисиль заказал легкий салат и чайник с чаем. К тому моменту, как официант в отутюженной белой рубахе, принес заказ, подоспел Октавиан. Он был со спутником.

- Прошу простить мне мою дерзость, Кисиль, - заулыбался будущий лорд. - Жако так жаждал с Вами познакомиться, что я не нашел сил отказать.

- Ну что Вы, мне приятно такое внимание, - покачал головой Кисиль, внимательно оглядывая спутника Октавиана.

Излишне худой, достаточно высокий юноша с резкими чертами лица, смотрел, на графа Глиссера с кажущимся дружелюбием. Но интуиция Кисиля била тревогу, не давая расслабиться даже на миг. Губы привычно сложились в улыбку.

- Господин Кисиль, - голос был тонкий и хриплый.

Видимо Жако, пытаясь придать себе солидности, старался сделать звучание своего голоса более глубоким.

- Граф Глиссер, - едко поправил Кисиль, - но Вы, конечно, можете называть меня по имени.

- Благодарю, - улыбнулся тот, - тогда и Вы зовите меня Жако.

Кисиль кивнул, решив обождать с выяснением вопроса о том, каков социальный статус нового знакомого.

- Жако очень интересуется заграничной жизнью, особенно Карумией, - поясняет Октавиан, подзывая рукой официанта.

- Чем же Вас так привлекает жизнь в другой стране?

- Конкретно Карумия меня интересует более гибким взглядом на жизнь, - пожимает плечами Жако.

Октавиан заказывает большую мясную тарелку и кувшин вина. Жако просит чай.

- Вы слышали? – хмыкает Октавиан. - Второй муж залепил пощечину лорду Рапоне. Прямо на площади возле дворца. Такой скандал.

- Насколько я понимаю, - отзывается Кисиль, отпивая горячий крепкий чай, - его мужа ждет суровое наказание.

- Не думаю, - пренебрежительно отзывается Октавиан, - лорд Рапоне славится своим излишне мягким отношением к супругам.

- Вы бы хотели себе в будущем такого же корректного мужа? – Кисиль подцепляет вилкой зелень и кусочки горячего мяса в салате.

- Я достаточно воспитан, Кисиль, чтобы не искать себе ненужных поблажек, - обиженно фыркает юноша.

- А Вы, Жако?

- О, мое происхождение на порядок ниже, чем у моего друга, зато есть другое преимущество – я старший сын в семье, - смеется Жако, срываясь на визгливые интонации.

- Для Вас это несомненно плюс, - кивает, соглашаясь, Кисиль.

- Да, но я был бы не прочь, если в нашем мире упростили бы систему бракосочетаний, дав будущим супругам хоть небольшой шанс на выбор.

Кисиля очень интересует, как образовалось знакомство таких, столь разных как по происхождению, так и по политическим интересам, людей, как Октавиан и Жако.

- Вы считаете, что это принесет пользу?