- Когда к нам планирует присоединиться король? – спрашивает Шамиль.

- Он хотел прибыть пораньше и устроить себе небольшой отдых. Я думаю, дня за три он будет, - пожимает плечами Эддрик.

Виконт извиняется и просит показать комнаты для отдыха, замечая, что младшие мужья устали после дороги, да и он сам не прочь отдохнуть. Провожать его отправляют слуг. Эжен сидит молча, хотя прекрасно понимает, что ведет себя неприлично, игнорируя отца.

После ухода виконта Шамиль легонько сползает на своем кресле, разваливаясь.

- Что за письмо? – спрашивает он Эддрика, хотя при отце Эжена не проявил ни капли заинтересованности.

- То самое, что я ждал.

- И какую сумму озвучил король? – фыркает недовольно Шамиль.

- Восемьсот тысяч золотых и сорок коней в его личную конюшню, - отвечает герцог.

Сумма огромна. Точнее баснословна. И Эжен не понимает за что король может просить такие суммы, да и кони Кисиля, как он понял, стоят немалых денег. Осевший голос младшего мужа герцога это подтверждает.

- Двадцать тысяч я прошу за одного коня, - шепчет Кисиль.

- Ну ты ведь согласился? – спрашивает Риэль.

- Глупости. Ты уже слышал, - улыбается Эддрик, - придется опустошить конюшню Кисиля. Прости, дорогой.

- Ну что ты, - отмахивается тот, хотя по лицу видно, что огорчен.

- Ты окончательно решил? – спрашивает Шамиль недовольно.

- Да. Я столько лет к этому готовился. Сам понимаешь, - пожимает плечами Эддрик.

Эжен искренне не понимает сути этого разговора. Впрочем, кроме него, остальные видимо в курсе. Опять тайны.

- Не боишься последствий? – безразлично спрашивает лорд Лурский, и только сжатые на подлокотниках пальцы выдаю волнение.

- Боюсь, - беспечно отзывается Эддрик.

- Ладно, - отзывается Шамиль, - обсудим все после.

Больше им поговорить не дали. Гости прибывали один за другим до конца вечера.

Эжен чувствовал перед ужином, что ему не хватит сил улыбаться всем и принимать неискренние поздравления на протяжении нескольких часов. Он забежал в свою комнату буквально на пару минут - сменить перед ужином одежду. Кушать хотелось прилично, за день он так и не успел толком поесть. Бесконечные прибытия гостей, которых положено встречать, попытки избежать общения с отцом - все это мешало уделить время еде.

Пока он завязывал шнурки на зеленой тунике, в комнату скользнул Риэль. Он тоже выглядел усталым. В руках стакан.

- Это отвар. Придает сил и спокойствия. Сегодня был тяжелый день, и он еще не скоро закончится. Гостей не разогнать быстро, - говорит маг, подавая ему стакан.

Эжен выпивает, даже не понюхав. Сил разбирать, что там принес Риэль, совершенно нет. И было бы здорово, если он принес снотворное, пожелав, чтобы Эжен не присутствовал на ужине. Но это точно не так.

Риэль берет пустой стакан и выходит. Эжен вспоминает, что не спросил про договор с королем на восемьсот тысяч, но решает, что узнает позже. Хотя непонятно, зачем королю присылать гонца, если скоро он приедет сюда сам?

Когда он входит в зал, то за столом всего пара семей, но и от этого народа уже прилично в обеденном зале. На секунду он задумывается, куда по этикету правильнее сесть: к отцу или к будущему мужу. Но тут за спиной оказывается Кисиль.

- Сегодня ты к папе. Рад? – шепчет он Эжену в шею.

- Не очень, - раздосадовано отвечает тот.

- Мне жаль, - отвечает Кисиль и торопится – его кто-то окликает.

Эжен подходит к отцу и садится между Леваном и Клеверием.

- Ну как? – спрашивает Леван, оборачиваясь к Эжену.

- За день ты даже не зашел узнать как у нас дела, - упрекает его Клеверий.

- Вам чего-то не хватает? – отзывается Эжен, призывая на помощь все свое терпение, и с удивлением замечает, что раздражения нет. Только легкое спокойствие и умиротворение. Приятные отварчики Риэля. Нужно не забыть сказать ему спасибо. Стол достаточно длинный и широкий, поэтому выходит, что общаться он станет только со своей семьей.

На плечо ложится рука, он оборачивается и замечает Эддрика.

- Добрый вечер, - кивает герцог его семье, - Эжен весь день беспокоился, как вы устроились, но так и не успел выбраться к вам. Столько людей приехало в одно время. Как вам в моем замке?

- Благодарю, - отвечает виконт, растягивая губы в улыбке и бросая взгляд на сына. Видимо ему польстило замечание, что герцог беспокоился. Но как иначе? – Мой сын очень ответственный и хлопотливый юноша.

Эжен чувствует, как в море спокойствия важно проплывает злая мысль. Он не хлопотливый. Он не кухарка, чтобы хлопотать!

- Моей семье очень повезло с прибавлением в лице Эжена, - отзывается герцог и мягко оглаживает его плечо, - прошу меня простить. Гости. Эжен, будет желание, присоединяйся к нам позже, я распорядился оставить стул.

Эжен благодарен герцогу. Садиться с ними с самого начала неприлично. А вот подсесть на середине ужина, чтобы обмолвится парой слов с будущим мужем вполне допустимо.

- Как тебе тут быть мужем? – одергивает его Леван.

- Неплохо, - отзывается Эжен, не зная, что еще сказать. Леван все знал. И как его воспитывали, и чего он хотел, так зачем эти неуместные вопросы.

Гости рассаживаются и один из лордов вызывается поднять тост.

- Знаю, как ты любил Габриэля и ничто, - лорд бросает насмешливый взгляд сначала на Кисиля, потом на Эжена, - не способно восполнить эту потерю. Но я думаю, что прошел достаточный период и ты можешь отпустить себя, тем более, что твой будущий третий муж не только несет с собой, как я слышал вполне приличное приданое, но и отлично напоминает Габриэля. Король не прогадал с таким подарком, - Лорд поднимает кубок.

Эжен не знает, как его зовут, но испытывает к нему отвращение. Почему Кисиль, когда рассказывал о погибшем муже, забыл упомянуть, что он похож на Габриэля. Эжен кидает на Кисиля недовольный взгляд. Тот опускает глаза, шепчет что-то Риэлю на ухо. А вот маг вскидывается, разглядывая лицо Эжена.

- Благодарю за теплые слова, - отвечает бархатно Эддрик, - тебе, Митимик, как никому понятно, что значит муж с хорошим приданным. Ведь именно такие твои мужья спасли тебя от разорения и лишения титула, - в конце речи Эддрик зло улыбается и выпивает вино.

Эжен чувствует, что испорченное настроение горькой ягодкой катится, ища лазейку в море спокойствия.

- Клеверий, а ты видел Габриэля? – не удерживается от вопроса Эжен и ненадолго забывает о своих грандиозных обидах на семью, в попытке узнать информацию.