- Ты заметил, что мы ни одного магазина не встретили, - спросил я унылого стажёра.

- Заметил, - ответил тот, хотя по нему было заметно, что ничего он не заметил.

- Не нравится мне это, - вполголоса произнёс я. - Миры, где нет торговли, не внушают доверия.

- Почему?

- Потому что торговля – это основа мироздания. Торговля – это универсальный обмен, взаимодействие. А что за мир, в котором отсутствует взаимодействие!

Видно, что мои слова доходят до него с трудом. Я пихнул его плечом.

- Ну, выше нос, дилапер! Устал? Терпи, дружище. Такова наша дилаперская доля.

Самому мне было немного стыдно перед новичком, что я, такой опытный и тёртый, до сих пор не могу найти кандидатуру для зацепа. Уже начинало вечереть, а у ни зацепа, ни еды, ни крыши над головой. Хоть и стыдно, но, видимо, придётся вернуться к тайнику, поесть консервов и заночевать в лесу.

Но скоро мне удалось реабилитироваться. Вернее, нам просто повезло. Совершенно неожиданно к нам подошла красивая темноволосая фигуристая девушка с большими тёмно-синими глазами и с ходу взяла быка за рога:

- Добрый вечер, забредыши! Ищете ночлег? Тогда пойдёмте со мной.

Стажёр заметно напрягся; наверное, ему вспомнились страшные рассказы о коварных аборигенах, заманивающих бедных дилаперов в подвалы инквизиции с помощью красивых девушек. Я же как можно непринуждённее улыбнулся и осторожно спросил:

- Мы похожи на забредышей, ищущих ночлег?

- Вы не похожи. Вы такие и есть, - улыбнулась темноволосая. – Пойдёмте, не бойтесь. Какие все забредыши пуганые!

В ней было столько весёлого напора, что мы, как телки, поплелись за ней. Пройдя десяток метров, мы подошли к зданию. Я опять непонятным образом догадался, что это «Бюро по устройству забредышей, ищущих ночлег».

- Ну, смелее! – пригласила нас девушка, указывая на вход. – Специально для вас двери сконфигурила, забредыши вечно без перепухальников... Ты, с сумкой, проходи первым.

Мы вошли и очутились в приятном полумраке холла. Роскоши особой я не увидел, в помещении было просто уютно, хотя и пустовато. Было похоже на провинциальную гостиницу, в которой администратор куда-то отлучился и надолго. Я надеялся, что брюнетка не спросит у нас документы. На наше счастье так и произошло. Девушка лишь достала плоскую коробочку и по очереди навела на нас. Видимо, это было что-то вроде идентификатора личности, и мне это не сильно понравилось – не хватало ещё быть занесённым в какую-нибудь местную базы данных забредышей.

- Давайте сюда, в номер, - приглашающе махнула девица по направлению к двери с номером один. Кстати, дверь в холле была единственная, если не считать входной.

Мы опять послушно последовали за ней. За дверью был обычный гостиничный номер среднеценовой гостиницы. Коридор, две комнаты, в каждой по кровати, стулу, тумбочке и окну.

- Если надо помыться, то ванная организуется здесь, - пояснила темноволосая, указывая на дверь в коридорчике. – Туалет там же… Чистилом ведь не умеете пользоваться.

Меня кольнуло слово «организуется», но дилапер не должен реагировать на странные термины и выражения.

- Простите, а вы кто будете? – вдруг брякнул Виталик, устав от долгого молчания.

Я незаметно показал ему кулак.

- Кто это «мы»? – вытаращила на стажёра синие глазищи темноволосая.

Настала его очередь растеряться.

- Ну, вы… В смысле…

- Ты кого имеешь в виду под «нами»? – поинтересовалась удивлённая девушка.

- Он имеет в виду тебя, - сообразил я, понимая, что у них тут принято обращаться ко всем на «ты». - У него привычка такая, спрашивать во множественном числе.

Темноволосая понимающе усмехнулась:

- Понятно. А что он понимает под «должностью»?

- Он пошутил, - ответно осклабился я. – Не обращай внимания.

Девица нахмурилась, потом её лицо просветлело.

- Понятно! Он подумал, что у меня это постоянная работа! Так все забредыши почему-то думают.

- А что, временная? – вмешался в разговор я, чувствуя раздражение.

- Просто сконфигурилось так, - «пояснила» темноволосая. Я с умным видом многозначительно покивал, мол, вот оно как бывает, ещё и не то сконфигуривается.

Но девушка решила нас больше не мучить.

- Ладно, я упухаю, а вы отдыхайте. Ужин будет в холле через час. Пища под вас выдумается, всё равно достом пользоваться не умеете.

Она посмотрела на нас снисходительно, мол, мало того, что задохлики, ещё и с достом разобраться неспособны.

- Среднить будете, максималить или так поужинаете? – спросила она, как будто специально пытаясь запудрить нам мозги незнакомыми словами.

- Лучше так, - приятно улыбнулся я. – Среднить что-то не хочется, устали очень…

- Если что понадобится, мысляйте меня.

- А как тебя мыслять, если не секрет, - осторожно спросил я.

- Элина, - Я вообще-то хотел просить, что значит «мыслять», а не как её зовут.

- Очень приятно, Игнат. А это – Виталий.

Стажёр судорожно кивнул.

- Да, чуть не забыла. Завтра можете прийти на выставку инженерной лингвистики и прикладной философии. Вон в том здании.

Голубоглазая подошла к окну и показала на синевшее в наступающих сумерках здание в форме полусферы.

- Вам, забредышам, будет интересно посмотреть. Ну, пока.

Элина упухнула, то есть растворилась в воздухе. Стажёр, оглянувшись, бросился ко мне и вцепился мне в рукав.

- Надо уходить, Игнат! Не нравится мне что-то эта Элина! Похоже, засада!

- Не похоже, - засомневался я. – Зачем весь этот цирк с гостиничным номером…

- Может, они хотят нас подслушать.

- А мы понимальники отключим. Пусть слушают.

- Думаешь, у них понимальников нет? – волновался стажёр. – При их-то технике.

- Даже если и есть, мы ведь ничего такого не говорим. Разве что мысли прочитают…

- Давай ужинать не пойдём, вдруг нас отравят!

Я рассмеялся как можно беззаботнее:

- Какой смысл нас травить! Шпионов не травят, а стараются выпытать, на кого они работают.

При упоминании о пытках, Виталик побледнел и замолчал, оглядываясь на дверь.

- Пытки – это ерунда, - заверил я стажёра. – Мне рояльность этого Миогена не нравится. Вот это уже серьёзно.

По взгляду стажёра я понял: он не знает, что такое рояльность. А, может, просто от волнения не соображает, о чём речь.

- Рояльность просто зашкаливает, - повторил я. – Ночлега у тебя нет – появляется гостиница с девушкой-заманушкой, еды нет – пожалуйста, ужин в холле, эксклюзы хочется - выставка опять же как по заказу…

- Почему «рояльность»? – всё-таки спросил Виталик.

- Это термин из литературы, - пояснил я. – Раньше писали фантастические романы про попаданцев. Ну, это что-то вроде нас, дилаперов, только случайно перемещённых в другие миры. Плохой автор старался упростить жизнь своему герою и выдумывал рояли в кустах.

- Рояли? В кустах?

- Это жаргонное название всяких удобных штуковин или явлений, которые попаданцу помогали победить всех врагов. Я сам не помню, почему это явление роялями называется. Но термином «рояльность» мы, дилаперы, пользуемся.

Я совсем забыл про суфлёра Пашу, которому наскучило молча сидеть у монитора и он подал голос:

- Интересный у вас мирок, ребятки. Самоконфигурируемый. Рояльность как-то связана с самоконфигурацией. Это надо будет поподробнее изучить…

Он хотел ещё что-то сказать, но я отключил переговорник. Если нас прослушивают, то суфлёр-болтун может брякнуть что-нибудь лишнее.

- Ладно, пойдём на ужин. Спать будем по очереди. На всякий случай.

Как ни странно, до утра мы дожили. Нас не отравили и не арестовали ночью. Утром за плотным завтраком я заметил, что Виталик выглядел плохо: осунувшееся лицо и огромные тёмные мешки под глазами. Первая ночь в новом мире, всё понятно. Скорее всего, глаз не сомкнул.

Поскольку мы не умели пользоваться анизотропом, и перепухальников у нас не было, мы добирались до выставочной полусферы на своих двоих. Благо идти было недалеко. В этом городе вообще всё было компактно.