Как и вчера, на улицах было полно аборигенов, болтающих о непонятных вещах, в которых нам с Виталиком предстояло разобраться при помощи суфлёра-аналитика. Я чувствовал, что выставка должна нам помочь в поиске эксклюзы. Не теряя надежды найти зацеп, я взял с собой первичный дилаперский набор для зацепа.

По дороге я осторожно косился по сторонам и подмечал различные странности и особенности, которых тут становилось всё больше и больше. Например, молодая красивая девушка, раздающая детишкам странные предметы. Приглядевшись, я признал в этих предметах невозможные объекты, которые просто физически не могут существовать в обычном мире. Мимо нас пробежал довольный мальчишка, держа в руках треугольник Пенроуза. Похоже, невозможные объекты девушка раздавала совершенно бесплатно. Неужели мы попали в коммунистический мир? Бесплатная гостиница (по крайней мере, с нас пока никакой мзды не потребовали), бесплатные игрушки, да ещё какие!.. Попросить бы одну и отправить на Землю, чтобы оценщики определили её стоимость у нас. Но пока не стоит, может, здесь взрослым не принято выпрашивать подобные вещи.

Недалеко от девушки стоял рослый парень и из какого-то ящика под довольный визг ребятни вытаскивал сказочные вещи. В прямом смысле сказочные: шапку-невидимку, скатерть-самобранку, гусли-самогуды. Ребятишки тянули к нему руки, и он не глядя совал им эти вещи.

- Я кое-что тоже заметил… - неожиданно подал голос Виталик, тревожно глядя по сторонам.

- Что же?

- Стариков нет. Совсем нет. И старух.

- Это я уж давно заметил. Молодёжь одна кругом.

Стажёр поглядел на меня испуганными глазами:

- А, может, они тут стариков?.. Того самого?.. Я слышал, бывают такие миры, где всех пожилых людей… ну… уничтожают физически.

- Бывают такие, - согласился я. – Но, думаю, не в этом случае. Видишь, какие они тут развитые? В смысле технологически. Если аборигены додумались телепортироваться, то для их учёных придумать омоложение – детский лепет.

- Понятно, - посветлел лицом стажёр. – Может, они такие рослые и здоровенные тоже из-за каких-нибудь технологий? Ну там генетическое что-нибудь…

А Виталик, оказывается, не такой тупица, каким кажется с первого взгляда!

- Молодец! – похвалил я его. – Соображаешь, когда хочешь.

Стажёр пропустил мою похвалу мимо ушей. Он, как завороженный, смотрел на другую девушку, тоже окружённую детьми, которая проделывала странные вещи.

- Ну-ка, детки, - задорно кричала она голосом зазывалы в бродячий цирк, - кто из вас самый смелый? Кто придумает выражение с переносным смыслом?

- Тучи плакали! – выкрикнул какой-то мальчишка.

- Отлично! Теперь я включаю буквальник… Опа!

Над детьми появилось несколько тучек с грустными глазами, которые, не успев материализоваться, тут же начали плакать. По-настоящему, горькими слезами, которые катились из самых настоящих глаз и капали на детишек. Девочки довольно завизжали, а мальчики захлопали в ладоши.

- Солнышко смеялось! – крикнула девочка с большими бантами.

Виталик аж весь вытянулся, так ему было любопытно посмотреть, как буквальник заставит смеяться солнце. Но девушка не дала ему насладиться этим зрелищем. Она рассмеялась и погрозила пальцем:

- Так не пойдёт, детки! Тучи плакали, солнышко смеялось, ветер ругался… Это всё однотипно. Давайте что-нибудь поинтереснее.

Я дёрнул стажёра за рукав:

- Пошли! Чего рот раззявил? Забыл, что нам удивляться запрещено?

Он с сожалением вздохнул и послушно побрёл к выставочному центру. Меня, конечно, тоже заинтересовал этот буквальник, не меньше чем невозможные объекты, но не стоять же посреди улицы с разинутым ртом!

В полусферическом здании выставочного центра (как и в случае с гостиницей, я вдруг понял, что это та самая выставка, которая нам нужна) специально для нас сконфигурилась дверь. Мы вошли в огромный многоярусный зал, битком набитый разными непонятными предметами. У большинства предметов были размытые странные формы. Я ожидал увидеть кучу народу, но почему-то в выставочном зале мы оказались единственными посетителями.

Навстречу к нам вышел высокий молодой человек гладиаторского сложения и с приятной улыбкой обратился к нам.

- Доброе утро, забредыши! Меня сюда сконфигурило, чтобы я вам всё показал и рассказал. Зовут меня Лар, я буду вашим гидом.

- Утро доброе, - сдержанно ответил я, стажёр просто кивнул.

- Что вас интересует?

- А что у вас есть интересного?

Лар не смутился. Он немного подумал и ответил:

- К сожалению, забредышей в основном интересуют продукты деятельности нашей онтроники. Всякая мелочёвка вроде навычек, действяков или невозможных объектов. А ведь это – мишура.

Хорошенькая мишура! У нас на Земле треугольник Пенроуза или шапку-невидимку можно продать за бешеные деньги. А тут это – ерунда, детские игрушки. Я даже передёрнулся от мысли, что мы скоро увидим то, что у них ерундой не является. Удивительно рояльный мир всё-таки! Выставка как будто по дилаперскому заказу. Если бы в каждом смежном мире для дилаперов устраивались подобные выставки…

- А штука, которая делает шапки-невидимки, на выставке есть? – спросил я.

Вопрос был явно удачный. Юноша расхохотался так, как будто я – житель глухой деревни, и меня заинтересовала «достопримечательность» вроде кондиционера или пульта для телевизора.

- Фантоб у нас есть. Он в подвале стоит, где малоинтересные экспонаты. Фантоб делает любые сказочные предметы и невозможные объекты. Детишкам интересно, но мы-то с вами люди взрослые.

- Да уж, действительно, - ошарашено произнёс Виталик.

- А буквальник? – вспомнил я плачущие тучи.

- Эх, забредыши, забредыши! – с сожалением глядя на нас, покачал головой Лар. – Фантоб, буквальник – это ведь примитивная детская онтроника. Вы не с детьми работаете случайно? Педагоги? Воспитатели?

Мы дружно замотали головами.

- Ну, тогда вам детская онтроника будет неинтересна. Есть ведь более увлекательные вещи, - с жаром произнёс Лар. - Например, вот это. Повернитесь направо.

Мы послушно посмотрели в правую сторону и уставились на странного вида агрегат. Я заметил, что в Миогене есть много странных предметов, не описываемых словами. Эту установку я бы тоже не смог описать. Невозможно подобрать аналогию.

- Это обратник, - объяснил Лар. - Он меняет местами причину и следствие. Скажем, отчего может намокнуть?.. Ну, вот эта скамейка.

Он показал на удобную мягкую скамейку, стоящую к стены и предназначенную по всей видимости для отдыха посетителей, одуревших от созерцании онтроники. Лар, задав вопрос, уставился на нас, как учитель на туповатых школьников.

- От дождя, - болтанул Виталик. Наверное, ему не давали покоя плачущие тучи.

Гид усмехнулся:

- В здании дождь… Почему бы и нет? Дождь – причина, мокрая скамейка - следствие… А теперь давайте поменяем местами причину и следствие.

Неизвестно откуда у него в руках появилась бутыль с водой. Он щедро облил скамейку, затем подошёл к обратнику, поколдовал над ним. Над скамейкой сгустились тучки, из которых полил дождь. На этот раз тучи были без глаз.

- Впечатляет, - Я глубокомысленно покивал головой и изобразил, как мог, изумление.

- А бабочник разве плох? – воодушевился Лар, показывая на соседний аппарат странной формы, размерами поменьше обратника. – Он связывает любую причину с любым следствием. Например… Например… Подойдите к окну.

Мы подошли к окну и посмотрели туда, куда показывал нам юноша.

- Видите ту гору? Так, она вроде никому не нужна… Разрушим её для опыта… Скажем, щелчком пальцев.

Он наклонился над бабочником, поводил над ним руками и обратился ко мне:

- Щёлкай пальцами.

Я покорно щёлкнул и увидел, как гора, немного подумав, с грохотом обрушилась, подняв огромное облако пыли.

- Бабочник только горы рушит? – спросил я наивно, притворяясь дурачком.

Лар возмущённо встрепенулся:

- Конечно нет! Он любые причины связывает с любыми следствиями. Помогает, так сказать, малой кровью делать большие дела.