– Что ты видишь, Чейз?

Он покачал головой.

– Эндрю, – прошептала она. Но Эндрю, как и его мать, был в другом мире, другом времени.

– Это не Эндрю, – сказал ей Чейз.

Она нахмурилась. Затем снова посмотрела на свои руки. Нити света были нитями золота; это были золотые цепи, которые она сломала и намотала на ладонь. Она могла теперь следовать за ними, отслеживая филигрань от кожи в воздух вокруг нее.

Джорджес материализовался первым, медленно проникая в мир. Он потянулся, чтобы дотронуться до нее, и она позволила ему.

Мария Копис вздрогнула. Вот и все. Вся жалость и доброта, которая у нее была в запасе для мертвых, была поглощена ее сыном. Джорджес был не ее проблемой, потому что он был чужим. Следом за Джорджесом появилась Кэтрин, и сделала это так же медленно, почти колеблясь в воздухе. Но она тоже мягко коснулась Эммы.

– Маргарет и Сьюзен не могут появиться, пока вы не назовете их, – сказал ей Джорджес. – И немного не может Эмили. Она почти здесь, но немного застряла.

Чейз уставился на двух детей.

– Вы пришли сюда к Эмме самостоятельно?

Джорджес торжественно кивнул.

– Маргарет решила, что Эмма не позовет нас, – и добавил. – Я сказал ей, что мы можем прийти. И, – серьезно сказал он с гордостью шестилетнего мальчика, – мы сделали это. Огонь не может навредить нам, – продолжил он, обращаясь к Чейзу. – Мы мертвы. Но он может навредить Эмме. Нам нравится Эмма.

– Но она некромант.

Джорджес сильно затряс головой.

– Нет. Это не так.

Чейз поднял обе руки в знак капитуляции.

– Это чертово безумие, – сказал он Эмме уголком рта.

– Мы все еще слышим тебя, – сказала ему Кэтрин, со всем необъятным и уязвляющим неодобрением, на которое способна шестилетняя девочка. Будучи единственным ребенком, Эмма была знакома с этой тактикой.

– Я думал... вы не можете говорить друг с другом.

– Мы не могли раньше, – Кэтрин снизошла до ответа. – Мы не могли до Эммы. Но теперь мы можем разговаривать друг с другом. Джорджес может разговаривать с отцом Эммы, – добавила она. – Он мне нравиться.

Джорджес тронул Эмму.

– Тебе нужно позвать остальных, – сказал он ей. – Маргарет очень умная. Она может помочь тебе. Она долгое время была в Городе Мертвых.

– Она хочет прийти? – Спросила его Эмма, она попыталась скрыть надежду в голосе.

Джорджес кивнул.

– Она сказала, что это даже опасно.

– Почему?

– Некроманты.

Чейз выругался. Длинно.

– Чейз, ты хочешь уйти?

– Дьявол. – Он полез в карман и выругался более громко. – Долбаный телефон! Если мы переживем это, я убью Эрика.

Эмма поморщилась.

– У меня есть, – сказала она ему. Она выразительно посмотрела на свои руки. – Он в левом кармане. Достань его.

Он сделал как она сказала, хоть ему и было немного неловко, и когда он щелчком открыл его, он с такой силой нажал на кнопки, что просто чудо, что они не вылезли с другой стороны.

– Если Эрик не ответит. . Эрик? – Он отошел в сторону от Эммы и прикрыл рот. – Эмма, прекращай это – у нас нет времени. Да, это я.

Кто же еще?

– Кажется, у нас проблемы. Нет, черт побери, серьезные проблемы.

Один из призраков говорит, что здесь некроманты. Без шуток. Нет, они говорят не об Эмме. Нет, черт подери, откуда я могу знать? Они не говорят со мной. Ты хочешь, чтобы я уехал? – Он посмотрел на Эмму.

Эмма позвала Маргарет, Сьюзен и Эмили. Они пришли быстро и намного легче, чем Джорджес или Кэтрин. но они пришли, потому что Эмма их позвала.

– Может быть. Откуда, я, черт возьми, могу знать? Посмотри – тебе нужно, чтобы остальные, убрались от дома. Да, я останусь. Я думаю, что это пустая трата времени, но я останусь. – Он поднял глаза на Эмму. – Эмма, когда твой призрак сказал некроманты во множественном числе – это был просто оборот речи?

– Я не знаю. Дай им минуту, мы можем спросить.

– Секунда – это все время, что у нас есть. Мы не смогли убить Лонгленда.

– Маргарет? – Голос Эммы был мягким и дрожащим. Она не могла прикоснуться к пожилой женщине, потому что она все еще держала Эндрю, даже если эти прикосновения ничего не давали. Маргарет, которой было не шесть, не пыталась дотронуться до нее.

Маргарет была самой старой из четверых, пойманных в ловушку возле стены в комнате для танцев у Эми. Ее коричневые волосы было густо пронизаны сединой, а ее глаза были такие же бесцветные с особым свечением, как и глаза всех мертвых; она носила одежду в стиле бизнесвумэн, модную лет тридцать назад. Или больше.

Она посмотрела на Чейза.

– Это была, – сказала она глубоким и четким голосом, – не просто фигура речи. Но ты можешь сказать своему охотнику, что один из этих некромантов – Меррик Лонгленд.

Чейз оглянулся. Он видел Маргарет даже не смотря на то, что Эмма не могла прикоснуться к ней.

– Откуда ты знаешь?

Одна седая бровь поднялась. Эмма видела учителей с менее эффектным пристальным взглядом.

То же видимо думал и Чейз.

– Сколько у нас времени?

– Минуты, – ответила Маргарет. – Возможно десять.

– Сколько?

– Я могу уверенно сказать только о Лонгленде. И Эмме.

– Тогда ты не уверена, что их больше?

– Их больше. По крайней мере, еще один, возможно два. Я не могу сказать, кто они, но я знаю, что они с Лонглендом.

– Прекрасно. Эрик, ты еще здесь? Нет, это не оборот речи. Да, мы влипли. Ты все еще не хочешь дублера? – Молчание длилось слишком долго, и Чейз закрыл крышку телефона. – Эмма – давай. Если тебе нужно что-то сделать, делай это сейчас.

– Чейз...

– Потому что, если нас не убьет огонь, то это сделают некроманты.

Эрик лучший из нас, – добавил он. – Но даже Эрик не может противостоять более, чем одному Лонгленду. Не один.

– Тогда иди. Помоги ему. Ты, все равно, не сможешь здесь ничего сделать.

Чейз заколебался.

– Он убьет меня.

– Вероятно. И мне хотелось бы, чтобы он был жив, чтобы сделать это.

– Она повернула только лицо – ее тело сдерживали руки – и добавила.

– Там дети Марии. Эллисон и Майкл. Скип и Эми. Ты был прав, – добавила она, понижая голос. – Иди.

Чейз засунул телефон обратно ей в карман и побежал к двери. Дым ворвался в комнату, вытеснив воздух в холл, когда она открылась. Он хлопнул дверью, закрыв ее за собой, для всего хорошего, что она сделает.

– У меня два мнения об этом мальчике, – сказала Маргарет Эмме. Она заглянула в лицо Эндрю, крик которого стих. Он не прекратился, но стал тише спустя минуту. – Но я думаю, ты победишь его, в конце концов.

Эмма сжала зубы. Она встречала раньше женщин, подобных Маргарет, но она вынудила себя говорить вежливо и четко, когда она доверяла себе говорить вообще.

– Маргарет, если нам не удастся достучаться до Эндрю, мы – Мария и я – не уйдем отсюда. Живыми.

Маргарет кивнула и черты ее лица смягчились; это прибавила ее лицу лет, но эти годы не портили ее; у нее были скулы, которые придавали обманчивое выражение юной красоты ее лицу.

– Ты можешь связать его, Эмма?

– Могу я что?

– Свяжи его. Свяжи его так, как мы связаны с тобой.

– Как я должна это сделать?

– Как ты связала нас?

– Вы уже были привязаны к стене, я только... Я сломала цепи и они частично приклеились ко мне.

Маргарет закрыла глаза и покачала головой, а Сьюзенн мягко коснулась плеча пожилой женщины.

– Ну? – Спросила Маргарет, открыв глаза и глядя на Сьюзанн.

Сьюзанн посмотрела на Эндрю, который стоял на кровати и дрожал. – Я так не думаю, – сказала она, сделав паузу. – Он слишком молодой, Маргарет, и слишком новый.

– Не смотря на это, он очень-очень сильный.

– Да.

– Эмма, ты вообще, можешь коснуться этой силы?

– Я могу прикасаться к нему. Я... нет. – Она отказалась от оправданий.

– Нет. Я не могу.

– Ну, тогда. – Маргарет повернулась к Марии Копис. – Простите мне мое отсутствие манер, но ситуация довольно страшна, – сказала она, говоря настолько медленно, что казалось слова противоречили своему содержанию. – Я – Маргарет Хенней. А вы мама Эндрю?