Но прежде, чем основательно раскрыть означенную выше закономерность функционирования (саморазвития) генотипа в условиях среды, необходимо провести дальнейшие интегральный анализ и, собственно, интеграцию одних и тех же в декларации, и все же «не одних и тех же» его элементов.
Каким образом мы пришли к «слитой» видоспецифической морфопсихохимии рефлекса (интегральных свойств), закономерно-стохастически разворачивающегося во времени, динамике, связях с интраиндивидуальными условиями существования? Следуя интегральной логике, мы абстрагировали морфосоматику нервной системы и всех прочих систем организма от его биохимических реакций нейро(!)гуморальной саморегуляции. Вместе с тем, необходимо было вычленить интегральную психическую компоненту из свойств высшей нервной деятельности, включая социально-психологические и психосоциологические (т. е. интра(!)индивидуальные элементы). В результате был получен интегральный видовой темперамент (одни и те же его свойства), охватывающий, в том числе, и «личностные» образования (отношения, характер, самосознание, способности).
Следует заметить, что разные языки наук (разные теории), раскрывающие разноуровневые свойства индивидуальности, описывают фактически один и тот же предмет, который B.C. Мерлин произвольно разбил на некие «иерархические уровни и подсистемы». Так, обобщенные мотивационные отношения личности (ценности, установки, диспозиции) являются не чем иным, как видоспецифическими потребностями человеческого организма, выражающимися в отрицательной или положительной мотивации (мотивах) к тем или иным, значимым и нет, предметам окружающей среды (в том числе, к людям).
«Производные» от отношений симптомокомплексы черт характера (стилевые способы действия приспособительного значения, по B.C. Мерлину) – вероятно, те же самые отношения, а значит, и потребности (мотивация) и, вместе с тем, положительные либо отрицательные рефлексы генофонда, которые, в свою очередь, могут обрастать системами «производных» условных инстинктов.
Сложнее обстоит дело с отношениями индивидуальности к самой себе (самосознание), – т. е. с тем, что B. C. Мерлин назвал метаиндивидуальностью. Он писал о так называемых личных статусе и ролях, фактически, «противопоставляя» им социальные статусы и роли (на деле, отношения других людей к индивидуальности, хоть и лежат за ее пределами, но отражаются ею, влияя на личный статус, но, не всегда детерминируя его однозначно). Личный статус определяется самосознанием: самооценкой, истинным самомнением и, отсюда, уровнем притязаний, амбиций (рефлекс власти (подчинения)). Из этого исходит соответствующая личная роль в малых и больших социальных группах [8] . Между тем, реализация личных статусов и ролей также подчиняется рефлекторному принципу, как и другие наследственные отношения личности.
Способностями, в широком смысле, могут быть названы любые свойства индивидуальности, однако, следует отметить, что более точный ответ на вопрос о генетических способностях мы можем получить, зная особенности так называемой типологии развития (познания) по И.П. Павлову [11]. Данная типология строится на основании трех сигнальных систем действительности человеческого животного (1-я – общая с другими животными (общий интеллект и способности); 2-я – специально человеческая (специальный интеллект и творческие способности); 3-я – интегрально-системное видение мира (возможно, гениальность)). Эти конституциональные типы так же реализуют соответствующие им способности, как условные рефлексы.
Таким образом, остаются, еще детально не проанализированные нами, гомоморфные (одни и те же) «уровни» нервной системы и темперамента. В последующих главах будет дан более основательный интегральный анализ этих видоспецифических генетических «подсистем». Сейчас же пока ограничимся констатацией того, что данные, по сути психодинамические (количественные) свойства, описываемые языком разных наук (психологией и нейрофизиологией), имеют еще и качественную наследственную сторону, а именно: мы говорим о генофонде устойчивых свойств (рефлексов) и его функциональной и онтогенетической наследственной изменчивости. Именно этот видоспецифический генофонд представляет собой «слитность» одних и тех же морфопсихохимических сторон, которые в триединстве фактически являются аспектами любого условно-безусловного рефлекса (и «производных» от него) любого обобщенного индивидуального свойства.Таким образом, рефлекторные составляющие человеческого генотипа в их динамике, видоизменении в связях с условиями окружающей социобиологической и физико-химической среды, по-видимому, и есть та неспецифическая интегральная закономерность, которой и подчиняется абсолютно целостная («слитая») система индивидуальности.
Глава 4 Идейная система И.П. Павлова в связи с высшей нервной деятельностью и возможное адекватное ее понимание
Написание данной главы, казалось бы, не имеет должной необходимости в свете предпринятого нами теоретического исследования в форме «Комментариев…» к основополагающему труду B.C. Мерлина; однако сведения именно из этой части монографии должны явственно показать как суть процесса теоретической интеграции, так и так называемой психофизиологической проблемы, так и понимание многих нейрофизиологических (психических) феноменов, адекватная трактовка которых отсутствует, – хотя бы в пределах Пермской психологической школы.
Между тем, B.C. Мерлин в психофизиологических исследованиях, изучении личности и метаиндивидуальности, несомненно «базировался» на знании ВИД и свойств ее общих и специально человеческих типов, прекрасно разбираясь в данном предмете. Иное дело, что он недостаточно детально и полно отразил в своих трудах нейрофизиологическую теорию из-за имеющих место в то время жестких цензурных препон. Последователи же ученого, в виду «неподъемной» сложности предмета, недостатка времени и пр., вообще слабо разбираются в вопросах учения о ВИД. Вместе с тем, незнание краеугольных его основ, как уже отмечалось, не может способствовать пониманию того, что B.C. Мерлин называл междисциплинарной, межуровневой интеграцией. Кроме того, нельзя упускать из виду такую реальность, как типология развития человеческих генотипов. А посему мы посчитали, что включение этой главы в «Комментарии» имеет крайне важное эвристическое значение.
Традиционно учение И.П. Павлова ложится в «основу» отечественной психологии и психофизиологии, хотя и в прошедшее, и последующее время существовало немало отступлений от правила (см. всю массу «чисто психологической» литературы). Дифференциальная же психофизиология, ориентированная, главным образом, на типы человеческих животных, вообще немыслима без павловского наследия и целиком должна проистекать из него. Ныне, однако, немало сделано в изучении «сугубо психологической» компоненты работы мозга, например в Пермской психологической школе. [9; 29; 47; 49; и др.] Вместе с тем, типологический аспект индивидуальных различий, так называемые свойства типов превалируют в исследованиях дифференциальной психофизиологии, нежели аспект функциональный.
Прежде чем приступить к изложению возможной трактовки понятийного аппарата учения И.П. Павлова, необходимо определить, как может быть разрешена так называемая психофизиологическая проблема в рамках данного учения и психологии.
Чрезвычайно распространен взгляд на высшую нервную деятельность как некую физиологическую «основу» психики [9; 24; 25; 39 и т. д.]. Впрочем, здесь обнаруживается не только дуализм двух систем понятий, но разъединение и параллелизм двух типов закономерностей функционально-«статического» порядка, описываемых, как оказывается, на языках различных наук.
Хотя И.П. Павлов и называл психику «первой реальностью», ее первичность и главенство над «физиологией», плохо скрываемые некоторыми авторами, также вызывают серьезные сомнения. Вообще же, по данным Н. Будиловой, вариантов решения психофизиологической проблемы философами и психологами более чем достаточно, и процесс этот до сих пор, увы, не закончен в принципе [7].