Впоследствии, еще немного разобравшись в возможностях информационного модуля, я научился сам получать всю необходимую мне информацию, минуя модуль ввода данных. Хотя в роботах-солдатах и роботах-охранниках эта функция была заложена изначально, это к ним напрямую доставлялось с Луны, с помощью специальных радиоволн.

В свободные часы после тренировок я не спеша готовил свое убежище – летный симулятор. Это было единственное место во всем бункере, где можно было спрятаться от СиДжи и продержаться какое-то время. Двери и люки остальных экспонатов были заблокированы при установке в выставочном зале, чтобы какие-нибудь любопытные посетители случайно не залезли внутрь, – это все-таки была военная техника. А в симуляторе за определенную плату они могли бы почувствовать себя настоящими воинами, так что он всегда был открыт. Можно было решить все проблемы с роботом-охранником, если бы дверь, разделяющая зал и операторскую, могла закрываться. Но землетрясением перекосило дверной проем, и ее заклинило в открытом положении. Если бы она все же могла закрываться, то с моим отцом никогда бы не случилось то, о чем я тебе рассказал. Мы просто закрылись бы от СиДжи в зале, заранее подготовив дверные замки так, чтобы со стороны операторской их невозможно было отпереть.

Я продолжал укреплять симулятор, стаскивал туда всевозможные металлические детали от упавших и разрушенных катастрофой экспонатов. Самым прочным местом в моем убежище был люк, за него я не беспокоился. Несмотря на то что программой было запрещено роботу-охраннику разрушать экспонаты, в экстренной ситуации модуль ввода данных мог дать ему команду любой ценой достать энергетический цилиндр, и робот применил бы силу к летному симулятору, где я хотел укрыться. Это могло произойти внезапно после того, как индикатор энергии на модуле опустился бы на нулевую отметку, поэтому я периодически заглядывал в операторскую комнату и следил за модулем ввода данных. Я не думал о том, что у меня когда-то тоже закончится энергия в цилиндре и я тоже отключусь. Я надеялся, что все же люди прилетят и вытащат меня отсюда. Но я просто не мог даже подумать, что это уже никому не надо. Тем более, никто не собирается выручать какого-то там робота.

Однажды я в очередной раз вошел в операторскую и увидел то, к чему готовился много лет. Индикатор модуля показывал нулевую отметку. Я растерялся. Ты, наверное, знаешь, как это происходит. Когда долго к чему-то готовишься и этот день в итоге наступает, тебя охватывает паника и нервная дрожь. Ты не знаешь, за что взяться, и твои планы, выношенные за время спокойной жизни, перемешиваются в голове. Так произошло и со мной. Я долго стоял, глазея на индикатор, не понимая, что делать дальше. Было страшно оглянуться в угол операторской комнаты. Там, у выхода, должен был стоять СиДжи, и каждый раз, когда я проходил мимо, несколько раз изо всех сил бил его кулаком в грудь, приговаривая: «Это тебе за отца!»

В конце концов я нашел в себе силы обернуться. «Нет! Только не это!» – от ужаса вскрикнул я. Робот стоял прямо за моей спиной. Я не знаю, как я увернулся от удара в голову, и не пойму, как оказался у дверного проема уже в двадцати футах от СиДжи. Страх, видимо, придал мне ловкость и быстроту. Дальше нужно было преодолеть бегом 150 футов, чтобы попасть в убежище – летный симулятор. Мне просто хотелось побыстрее закрыться и переждать эти ужасные часы. Выскочив из комнаты, я побежал в сторону убежища. Ноги сами несли меня в его сторону с неимоверной быстротой. Не добежав несколько шагов до симулятора, я внезапно споткнулся и упал. Удивительно, но в проходе не было никаких предметов, о которые я мог зацепиться. Через мгновение я понял, что это была рука СиДжи. Он догнал меня и, прыгнув, в падении схватил за ногу. Робот-охранник встал и, не отпуская ноги, потащил меня волоком в сторону операторской комнаты. В ужасе я забыл абсолютно все свои навыки боевых искусств. Я отчаянно брыкался и пытался зацепиться за постаменты. Но это было бесполезно. Рука СиДжи мертвой хваткой держала ногу. И вот уже мое тело пересекало дверной проем комнаты. Заклинившая дверь была последней надеждой. Я изо всех сил вцепился в нее руками, и отодрать от нее меня можно было разве что разорвав пополам. Жажда жизни дала мне силу, несмотря на то что я не успел принять ни одной гранулы до этого момента. СиДжи пару раз дернул мою ногу и, понимая, что это бесполезно, сделал секундную паузу. В этот момент я сгруппировался и ударил свободной ногой по руке робота. О чудо! Его рука соскочила с ноги! А мои руки, напряженные, как пружины, машинально вытолкнули мое тело из дверного проема в проход зала.

Я не помню, как оказался в симуляторе и уже закрывал люк на все задвижки. Робот-охранник в мгновение ока оказался тут же и уже изо всех сил колотил кулаками по обшивке моего не очень надежного убежища. Модуль ввода данных дал СиДжи «добро» на разрушение экспоната. Это продолжалось примерно полчаса. Потом все резко стихло. Я насторожился. Неужели он так легко отступил от задачи? Ведь эта задача была стратегической важности. Если бы робот ее не выполнил, то подставил бы под возможную угрозу безопасность цивилизации, хотя и давно исчезнувшей. Этот модуль ввода данных был одним из многочисленных дублеров командного пункта Высшего Совета. Аналогичные аппараты располагались по всему затонувшему материку и были замаскированы под модули ввода данных какого-либо общественного помещения.

Тишина была недолгой. В тот момент, когда я уже хотел выйти из укрытия, чтобы посмотреть, что происходит, корпус симулятора сотряс удар огромной силы, за ним последовал второй, третий… Все удары попадали четко в центр люка. СиДжи целенаправленно чем-то тяжелым хотел проделать дыру в корпусе моего, из последних сил держащегося, но готового вот-вот развалиться на куски, убежища. Я, зажимая руками датчики звука, находящиеся у меня в шлеме, забился, как и раньше, под пульт управления. Звуки ударов молотом отдавались в моей бионачинке. Я ничего не мог поделать. Мне нужно было только ждать! Я уже видел, как под ударами робота-охранника проминался внутрь металл люка симулятора. Еще немного времени, и СиДжи выполнил бы свою задачу. Но внезапно все прекратилось, и я услышал звук падающего снаружи, где-то сбоку, достаточно тяжелого предмета. Больше я не слышал ни единого звука. Робот-охранник, видимо, отбросил свое орудие разрушения в сторону. Страх стал медленно покидать мое тело. Но я уже не рисковал и выждал несколько дней внутри укрытия. Потом, взяв себя в руки и понимая, что прошло достаточно времени для отключения модуля ввода данных, я попытался тихонько открыть люк летного симулятора. Это сделать не удалось. Он прочно сидел в проеме. От ударов СиДжи искорежило все дверные замки. Мне оставалось только попытаться вышибить люк каким-либо образом. Времени у меня было более чем достаточно. Я полностью успокоился и открыл ранец с гранулами. Чтобы решить проблему с люком мне требовались только красные гранулы. Я принял их целую горсть и через какой-то момент почувствовал прилив неимоверной силы, ну а затем одним ударом ноги вышиб люк с заклинивших замков. Далее не понадобилось никаких сил, чтобы открыть люк рукой, и тот медленно опустился, издавая страшный скрип. Снаружи была полная темнота. Цилиндр в модуле ввода данных должен был давать энергию еще и для освещения помещения, и, вглядываясь в темноту, я понимал, что все уже закончилось. Единственным, кто излучал хоть какой-то свет в этом огромном пространстве, был летный симулятор. Но света от тусклых ламп моего бывшего убежища хватало разве что на несколько футов перед его входом. Я выглянул наружу и огляделся. В стороне, среди еле освещенных постаментов, валялась металлическая балка, которой СиДжи пытался проломить люк. Еще что-либо, стоя внутри своего спасительного укрытия, я разглядеть не мог. К сожалению, я не был роботом-воином и у меня, в отличие от них, не было режима ночного видения. У меня был только индикатор потребления энергии, который находился на руке, и его дисплей светился зеленым светом. С помощью него я буквально на ощупь пробрался к операторской комнате. Заходить внутрь сразу было страшно. Первым делом я просунул руку с индикатором в дверной проем. Во мраке с трудом угадывался силуэт застывшего на своем месте СиДжи. Этого было достаточно, чтобы понять, что все ужасное позади. Но это было не самое страшное. Как оказалось, самое страшное – это было одиночество, в котором мне предстояло пробыть несколько веков, пока не закончится энергия в моем цилиндре.