Ярославна Долина

Аннотация:

Мой единственный. Я узнаю тебя. С первого взгляда. Потому что помню, как ты выглядишь. Как звучит твой голос. Каково это, когда прикасаешься именно ты… Ты приходил ко мне в снах. И любил меня… Во вселенной ты один - мой Адам, из чьего ребра есть я.

Мой вечный Адам

«Из чего бы ни были сделаны наши души, его душа и моя душа – суть одно. Он в большей степени является мною, чем я сама!..»

Эмили Бронте («Грозовой перевал»)

1

21 век

«Наверное, я ничего не понимаю в жизни. Иногда мне кажется, что у меня их две или, скорее, меня две. Можно сходить к психиатру и покончить с этим раз и навсегда, но я уверена, что это не раздвоение личности. Вдруг все вокруг чувствуют то же самое? Я не могу быть единственным существом, которому кажется, что мир вокруг нас не просто несправедлив, он абсурден. Мы белое называем черным, а черное белым, а потом, воображая себя сторонниками белого, притворяемся сторонниками черного.

Перед вами самый что ни на есть махровый интроверт. Я не люблю вечеринок и не выношу шумных компаний. Для меня это как холодный душ по утрам – дрожь по телу и агрессивная встряска. Самое интересное –наблюдать за вечеринкой со стороны. Ненавижу компании. Пойти на подвиг и открыть какую-то часть своей души, пусть даже самую незначительную, как, например, любовь к зеленому чаю, я могу только тет-а-тет. Присоединись кто-нибудь еще – и моя оболочка защелкивается так стремительно, что от этого сбивается дыхание. В общем, никогда в жизни не видела более склонного к одиночеству человека. Вы, наверное, посмеетесь, когда узнаете, что сам процесс общения с людьми для меня представляет собой ежедневный подвиг. «Расслабься, малышка», - скажете вы, - «тебе нас не одурачить». Все женщины болтливы. Молчание для них настоящая пытка. Если муж просит жену помолчать всего пару минут, пока он говорит по телефону, или изложить суть дела в двух словах, поскольку у него сейчас совещание, она вправе расценить его жест как личное оскорбление. Это касается всех нормальных женщин. Только не меня. Я была бы счастлива нанять себе личного болтуна, отдувающегося за меня днями напролет. А я бы бродила за ним с блаженной улыбкой и молчала.

А теперь внимание. Потому что когда вы узнаете мою профессию, все вышесказанное повергнет вас в шок. Не то, чтобы я боялась. Мне это совершенно безразлично, потому что такое состояние испытывает каждый новый знакомый. Я журналистка. Да-да. Из тех, кто рыщет по углам и открывает дверь в кабинет начальства не иначе, как только ногой. У меня дрожь бежит по телу от удовольствия, когда я представляю, что завтра завалюсь в кабинет чиновника со скрытой камерой и запишу чьи-нибудь «косяки», или отправлюсь вслед за негодяем, обокравшим сотню людей, даже если для этого мне придется слететь с горы на лыжах и свернуть себе шею. Я люблю экстрим, да такой, чтоб адреналин бешено стучал в висках. Вот это настоящее удовольствие. Свистните мне, что у вас намечается заварушка, и я примчусь на всех парах с камерами, диктофонами и фотоаппаратами. Когда я сказала родителям о том, на кого пойду учиться, маму пришлось поить корвалолом сразу, а папа мужественно держался до тех пор, пока дочь не принесла домой основной учебник под названием «Вторая древнейшая». Тут и у него чуть не случился инфаркт.

Свою профессию не просто люблю - я ее обожаю. Ничем другим заниматься в жизни не могу и не хочу. Глубоко убеждена, что все мы рождаемся для того, чтобы кем-то стать. Я родилась журналисткой. Тут уж ничего не поделаешь. Как же мне удается совмещать свои фобии с профессией? Очень просто. Этот микс и обеспечивает мне максимальное удовольствие. При чем ежедневное. Вряд ли в мире найдется что-нибудь более подходящее для моей ненормальной натуры. Когда я вижу толпу людей, с которыми необходимо поговорить и разобраться в обстановке, в моей крови уже бурлит адреналин. Для меня это настоящий экстрим. Несколько абсурдно, не правда ли?

Я работаю в «Драйве» - журнале о самых потрясающих вещах, которые есть в жизни. Не то, чтобы мне не хотелось писать в аналитические издания. Я пыталась. Не получилось – публикуя альтернативную точку зрения, карьеру не сделаешь. Честнее работать в рекламе, чем в журналистике, а поскольку, свое предназначение я вижу в последнем, то выбираю наименее болезненный путь – журнал об экстриме, безграничных возможностях человеческого организма и воли личности. Тем более что здесь для меня настоящий рай – каждая статья буквально переполнена адреналином. Я уже не раз прыгала с парашютом и с тарзанкой, носилась по лесу на лыжах и даже пыталась пробиться в космос. Над последним еще нужно поработать».

- Майя, долго ты еще будешь тут писать? – раздраженно спросила Злата. – Ужинать пора.

Майя тяжело вздохнула и захлопнула толстый личный дневник с большой лошадиной мордой на обложке. Злате всегда удавалось появляться в самый «подходящий» момент. Майя тоскливо вздохнула. Только расписалась и как раз хотела перейти к самому интересному. А сегодня было просто потрясающе! Потому что Майя ездила на учения группы спецназа. Целый день девушка заворожено наблюдала, как боролись между собой крупные сильные мужчины, с какими серьезными лицами целились в мишень снайперы, и чуть не визжала от восторга, когда ей дали самой пострелять из пистолета Макарова.

Майя медленно поплелась на кухню, где сегодня хозяйничала ее старшая сестра. И откуда у Златы эта способность находить удовольствие в монотонном процессе приготовления еды? Майе было уже 27, но она едва ли могла заставить себя пожарить на завтрак яичницу. Пока глазунья готовилась, девушка успевала перехватить кусок вчерашней засохшей пиццы и после на всех парах неслась в редакцию. Злата же могла провести три часа стоя за столом на кухне, приготавливая какое-нибудь мудреное блюдо. Каждому свое.

- Ты когда-нибудь умрешь с голоду, - добродушно проворчала Злата, украдкой взглянув на сестру. – Пора бы уже научиться готовить.

Майя закатила глаза. Кажется, намечается очередная лекция на тему «Пора повзрослеть и найти мужа».

- Да умею я готовить, - тяжело вздохнула она, облокотившись на дверной косяк и наблюдая за четкими уверенными движениями сестры.

Злата запекла в духовом шкафу мясо и теперь аккуратно нарезала зелень. Когда уставшая и покрывшаяся пылью, но чрезвычайно довольная и возбужденная, Майя вернулась домой с поля, ее сестра уже во всю порхала на кухне, с видом знатока собирая в кучу различные приправы, овощи, соусы, зелень, орехи и еще Бог знает что. Майя знала, что в такие моменты не стоит отвлекать сестру, поскольку в этом случае бешеная энергия Златы обрушится на ее голову, поэтому поплелась прямиком в ванную. Пока Злата хлопотала, Майя успела помыться, высушить голову, набросать несколько строк сегодняшнего репортажа и даже немного написать в личном дневнике.

- Дело совсем не в умении готовить, - пробормотала Майя, не отрывая взгляда от рук сестры, проворно шинкующих веточку укропа, - а в желании.

Майе всегда было жаль впустую потраченного времени. Человеческая жизнь и так очень коротка, так зачем упускать драгоценные часы на приготовление пищи, которую съедят за полчаса? 180 минут готовки - 30 минут поедания… Не рентабельное вложение времени, верно? Лучше уж сходить в музей, в театр, прыгнуть с парашютом на худой конец или просто почитать книгу. Майя рассеянно подумала, что пока Злата хлопотала на кухне, могла бы пройтись по первому тому «Войны и мира».

- Тебе замуж пора, - голосом знатока сказала Злата. – Вот тогда ты и поймешь, что к чему.

Что и следовало доказать… Разумеется, к 27 годам у нее был опыт общения с противоположным полом. Не слишком приятный опыт, если честно. Расхожее выражение «мужчины как дети» Майя для себя уточнила: «мужчины как младенцы». За ними нужно без конца ухаживать и всячески ублажать. И слава Богу, что они сильнее женщин, потому что в противном случае их приходилось бы еще и таскать на себе в слингах.

Парни, конечно, появлялись. В каждом новом коллективе обязательно находится кто-то заинтересованный. Майя считала, что виноваты ее рыжие волосы - они делали девушку слишком заметной. Но рядом с этими мужчинами Майя не чувствовала себя настоящей женщиной. Если опустить конфетно-букетный период как досадную погрешность, парни не совершали сумасшедших романтичных поступков ради нее, даже не писали нежные теплые сообщения. Вытянуть комплимент было совершенно нереальной затеей. В мужской среде открытое проявление привязанности считается моветоном. Мужчине, который в самый обычный день дарит жене цветы даже по прошествии пяти лет брака, бросают вслед обидное слово «подкаблучник». Наверное, его супруга сущая мегера. Недавно один из журналистов «Драйва» на полном серьезе забыл 30-летнюю годовщину свадьбы. Головомойку получил ту еще. В редакции все смеялись до упаду.

А хочется быть на одной волне… Чтобы мир замирал, когда смотрит на тебя тот самый, чтобы ты сама стала для него всем миром…

В общем, уже к 27 годам Майя поняла, что найти подходящего мужчину, который поймет и примет все ее странности и фобии, будет не просто.

- Замуж, - сестра многозначительно подняла брови, - за настоящего мужчину, а не фантом.

Майя поежилась и вложила руки в карманы джинс: - Будем ужинать?

Свинина, запеченная с овощами, оказалась очень вкусной, и Майя подумала, что стоит пересмотреть критерии рентабельности временных вложений в приготовление пищи… Уборку со стола и мытье посуды взяла на себя. А потом занялась, наконец, любимым делом – села за репортаж с сегодняшних учений.

2

19 век

Солнце ярко осветило большую спальню Тесс, и девочка нехотя открыла глаза.

- Вставайте, мисс, - сказала Ерта, грузная няня с добрым лицом, сопровождавшая маленькую леди с рождения, и раздвинула тяжелые зеленые бархатные шторы. – Ваш отец вернулся.