1.    Почти двукратное превышение уровня по­требления в США к уровню реально располагаемых доходов населения. Америка вступила в острую фазу кризиса, которая должна закончиться самопроизволь­ным падением совокупного спроса в США до уровня ре­альных доходов. Спрос в США будет в среднем падать на один процент в месяц на протяжении трех лет. Это, вероятно, приведет к падению ВВП за это время на 35- 40 процентов и списанию активов на 10-15 триллионов долларов.

2.    Совокупный .государственный долг (около 100 трлн. долл.). Сюда включены федеральные обязатель­ства по пенсионным выплатам и медицинскому стра­хованию, так как правительство США уже растратило средства пенсионных фондов и фондов медицинского страхования Medicare and Medicaid на целое поколение вперед в обмен на облигации. В США эту проблему ста­раются пока замять, но во всем мире уже есть четкое понимание, что американское правительство разбаза­рило большую часть приватных пенсионных накопле­ний послевоенного поколения «бэби-бумеров».

3. Дефицит бюджета и истощающиеся источни­ки его покрытия. По уточненному прогнозу Белого дома, расходная часть бюджета в 2010 году превысит доходную на 1,47 триллиона долларов. В послевоенной истории США это рекордный показатель дефицита. Для американцев он означает, что с каждого потрачен­ного доллара США занимают 41 цент. Внешний долг Америки, по официальным данным Министерства финансов США, составляет почти 13,6 триллиона дол­ларов и вплотную приблизился к годовому ВВП (14,2 триллиона долларов в 2009 году). За время правления Обамы госдолг США вырос на 2,7 миллиарда долла­ров. Крупнейшие кредиторы Соединенных Штатов - Япония, Китай, Великобритания, Гонконг, Бразилия, Россия. Ценные бумаги у США купил и Национальный банк Украины на десяток миллиардов долларов без вся­кой возможности получить назад свои деньги. В сегод­няшних же условиях кризиса Федеральная Резервная Система вынуждена выкупать их у правительства США путем прямой эмиссии долларов на суммы, исчисляе­мые триллионами долларов.

Не следует забывать и о том, что бюджеты всех американских штатов (кроме Техаса) имеют громад­ный дефицит, который покрывается также путем за­имствования на рынке долговых обязательств. Среди американских штатов имеются свои рекордсмены, в их строю выделяется Калифорния, ставшая за последние годы депрессивной территорией, которая грозит своим банкротством обрушить финансовую систему США.

4.    Торговый дефицит и постоянная деиндустриа­лизация США. Фактически у страны остается все мень­ше чего-либо ценного на экспорт, чтобы поддерживать текущий уровень государственных и потребительских расходов. Так называемая постиндустриальная эко­номика на деле все сильнее напоминает глобальную мистификацию, поскольку большей частью она была построена на экспорте фиктивных финансовых услуг (мошенничества и спекуляций), а вся сфера новых тех­нологий не смогла решить задачи резкого увеличения производительности труда, зато резко увеличила за­траты бизнеса.

5.    Самоуничтожение фондового рынка. В усло­виях обрушающейся экономики в мировом масштабе падает доверие ко всем инструментам инвестирования, служившим верой и правдой на протяжении двух с по­ловиной столетий. Миллиарды людей, а также мил­лионы игроков фондового рынка постепенно осознают всю практическую никчемность любых ценных бумаг, обращающихся на фондовом рынке, и отказываются их покупать. Иллюзия видимого роста поддерживает­ся при помощи сомнительных операций нескольких крупнейших банков Уолл-стрит. С дальнейшим нарас­танием кризиса рухнут целые отрасли мировой эконо­мики, которые могли бы успешно работать, если бы не встраивались в систему финансовых спекуляций и при­влечения кредитов.

6. Повсеместная коррупция в государствен­ном, муниципальном и корпоративном секторах.

Американская элита выстроила такую систему, когда корпорации, банки, правительственные и местные чи­новники имеют возможность практически безнаказан­но растаскивать федеральный и местные бюджеты по частным лавочкам в суммах, которые исчисляются уже не миллионами долларов, а десятками и сотнями мил­лиардов. Главных коррупционных источников два:

а) корпоративные мошенничества и выплаты мил­лиардных бонусов высшим руководителям транс­национальных корпораций и банков;

б)  фактическая приватизация государственных функций частными фирмами, включая МЧС, тю­ремную систему, снабжение армии и т.д. Война в Ираке стала поистине золотым дном для окружения президента Буша и близких к руководству США частных корпораций. В июле 2010 года выяснилось, что Пентагон не в состоянии представить отчет о расходовании 96% средств, выделенных для восста­новления Ирака, разрушенного американцами же.

В США фактически узаконена система «откатов», когда главный получатель и исполнитель федераль­ного заказа выстраивает целую пирамиду субподряд­чиков, которые «пилят бюджет», присваивая львиную долю средств. В удочеренной Америкой Украине си­туация точно такая же, с той лишь разницей, что воз­можности американского бюджета несопоставимы с возможностями бюджета украинского.

Марк Эймс (Mark Ames), "Мошенничество:

новое американское ключевое слово",

статья в "Consortiumnews.com", США:

«В советах директоров американских корпораций се­годня действуют сложные, тесные и запутанные взаимо­отношения и связи, превращающие публичные компании в рассадники преступности. Эти руководящие органы ма­родерствуют и грабят ничего не подозревающих акцио­неров, а затем делят награбленное между директорами и топ-менеджерами.

В 2008 году цена акций компании Chesapeake Energy упала с 74 до 9,84 доллара за акцию, в результате чего из карманов акционеров исчезло 33 миллиарда долларов. Директор компании Обри Макклендон (Aubrey bicClendon) рискнул и потерял 94 процента своих акций в компании по требованию о внесении дополнительно­го обеспечения. Его личные потери составили около 2 миллиардов долларов.

И что сделал совет директоров? Он проголосовал за то, чтобы выдать в качестве вознаграждения Макклендону 112 миллионов долларов за 2008 год. Это самая высокая выплата любому из директоров в Америке. Акционеры были возмущены, назвали это «выкупом», а несколь­ко пенсионных фондов попыталось вчинить Chesapeake Energy иски. Однако суды Оклахомы заблокировали су­дебные разбирательства.

Все дело в том, что Обри Макклендон - это своего рода Джордж Буш, только в Оклахоме. Он испорченный бездарь, у которого есть богатый и влиятельный де­душка по имени Роберт Керр (Robert Kerr) - бывший губернатор и сенатор..»

Чарлз Льюис (CharlesLewis), «Центр общественной чистоты» (CenterforPublicIntegrity, CPI), изучающий властные элиты в США и мире:

 «В Америке произошли радикальные перемены в эко­номике и финансах - все корни громких корпоративных скандалов былй заложены в 90-х. Потому что и респу­бликанцы, и демократы дали зеленый свет нескольким промышленным группам на дерегулирование. Узнать, кто владеет транснациональными корпорациями с оборотом 5 трлн. долларов, стало невозможно. В мире не ста­ло подотчетности, такое понятие, как «финансовое преступление», размылось. Корпорация «Энрон» дерегулировала себя в 25 штатах - добилась изменения законодательства, снижения налогов в Техасе при Буше- губернаторе, пыталась получить режим особого благо­приятствования при Клинтоне. Успехи были на всех фронтах. Когда в конце 80-х - начале 90-х разразился скандал с корпоративной сетью BCCI (все ее активы были выведены в оффшоры), правительству понадобилось пять лет, чтобы заметить, что в банковской сфере десят­ков стран творится полный хаос. Федеральный резерв и другие госинституты оказались очень тяжелы на подъем и реагировали очень медленно. Это что касается элит и способности власти реагировать. Государство оказа­лось некомпетентно и не способно защитить общество. Например, оно хочет сегодня приватизировать два-три миллиона федеральных рабочих мест. Пока мы получи­ли такой результат: если частная военная компания получает государственный контракт, государственный оборонный бюджет оказывается под контролем частной военной компании. И на вопрос, сколько частных во­енных компаний обслуживает Пентагон, отвечает все та же частная военная компания. Государство было ней­трализовано. Зато правительство вышло из этой схват­ки абсолютным победителем. Приватизация превратилась в один из самых мощных источников коррупции по всему миру. Общество в этих условиях чувствует себя все бо­лее отстраненным от правящей элиты. Потому что пра­вительство и финансовые элиты воспринимаются теперь как одна команда.