Я издала еще вопль, ударила дверь изо всех сил, вспоминая все, что знала из боевых искусств. Я вспомнила, как была в маяке дяди в ночь, когда встретила Декса. Это было так давно. Почему я не могла держаться за тот миг дольше? Почему жизнь летела так быстро, приводила нас в такие места?

Дверь застонала, и я выбила ее, чуть не упала на узкие бетонные ступени. Они пропадали во тьме. Я подняла свечу и озаряла путь. Удивительно, но свеча ярко сияла, и я спускалась все ниже и ниже. Казалось, я проходила этажи под землей, воздух становился холоднее и гуще.

Наконец, ноги ударились о твердую землю, и я оказалась в большой комнате. Голые стены обгорели снизу, окон и мебели не было, лишь след крови вел в центр комнаты.

Кровь вела к Дексу, лежащему бездыханно на полу, меч торчал из его горла.

Я охнула, грудь сдавило. Я уронила свечу, но она не погасла. Она горела, чтобы я и дальше видела его.

Я побежала к нему, тело, легкие, сердце дрожали от ужаса, что я видела.

Этого не могло быть.

Но так было.

Было.

Я упала на холодную землю, ладони замерли над ним, я не знала, что делать, чего касаться, как помочь. Я не думала, что смогу говорить, но закричала:

— Декс! — вопль вырвался из меня и отразился от стен.

Декс лежал с открытыми глазами, но в них не было жизни, он не видел потолок, там было черное небо. Мои ладони обрели смелость, и пальцы ощупали его грудь в поисках биения сердца.

Ничего не было. Его сердце молчало.

Я не могла дышать. Воздуха не было, легкие пропали. Кулак сжимал меня внутри. Даже слезы застряли в глазах, замерзли от шока и не могли пролиться.

Этого не могло быть.

Но так было.

Я покачала головой, перед глазами потемнело, просветлело.

— Декс, — завопила я. Я коснулась его мягких волос, лица, его красивых бровей над глазами, блестящего кольца. Его темно-карие глаза не моргали, не смотрели на меня. Они были пустыми, и он был мертв за ними.

Я закрыла свои, пытаясь сосредоточиться, обратить время вспять и убрать все это. Но, когда я открыла их, я увидела то же самое, взгляд упал на кровь, что лилась из его горла.

Сердце сжалось в груди, я задыхалась, пыталась жить, хоть в этом не было смысла. Я не хотела жить, не могла жить без него. Не могла, не могла.

Я рыдала, всхлип граничил с криком. Я била кулаками по полу, сжала пальцами рубашку Декса и держалась за него, словно так могла оживить. Я держала так крепко, волны печали бушевали во мне, сердце и душа становились узлами, которые не развяжет никто.

Боль была настоящей, терзала меня, разбивала, чтобы все вывалилось из меня.

Я прижала голову к его груди, желая услышать биение сердца. Я хотела, чтобы он сел и хоть раз посмотрел на меня. Хотела услышать, как он назовет меня «малыш», хотела ощутить его руки на своей коже, его губы на своем лице.

Что бы ни случалось, я не думала, что он умрет. Я не знала, что был такой шанс. Мы столько прошли вместе, миллион раз обманывали смерть, так что шанса не было.

Но во сне прошлой ночью я видела его в могиле, в холодной земле, и я закричала, всхлипывала, раскрыв рот, проклиная себя за невнимательность. Почему я не поняла сразу? Почему пустила Декса сюда? Почему дала уйти из виду?

Я не могла выдержать это, осознать. Я кричала снова и снова, всхлипы сотрясали меня, терзали разум. Он истекал кровью, и мое сердце обливалось кровью, мое бедное сердце. Как оно еще оставалось в моей груди?

Казалось, я рыдала над ним часами, днями. Я рыдала, прокручивала в голове то, что могла изменить. Почему я не знала, что его так просто могут забрать у меня?

И каждый раз я поднимала голову и смотрела на него, потому что так не могло быть.

Как моя жизнь могла так закончиться?

Может, это был не он.

Мое сердце забилось с фальшивой надеждой. Я села и склонилась над ним.

— Декс, — прошептала я, нежно прижав пальцы к его щеке. Я опустила губы к его губам и заговорила в них. Они были холодными. — Декс, ты меня слышишь? Ты еще там?

Я слушала тишину. Я отодвинулась, слезы падали на его грудь. Я не могла смотреть на него такого. Он не мог так умереть.

Я потянулась, кривясь, к мечу, обвила пальцами холодную сталь. Он был маленьким, словно детским. Но как-то он пронзил его горло. В этом всем не было смысла.

Плавным движением я вытащила меч, охнула от этого. Рана была глубокой, открытой и быстро заполнялась кровью. Она поднималась и лилась через край, текла по его шее на пол, где уже была кровь.

Я снова всхлипнула. Я думала, он проснется, хотя бы от боли. Но он не пошевелился.

И не пошевелится.

Я провела пальцами по его глазам, закрывая их.

Так он хотя бы выглядел умиротворенно.

Я молилась, чтобы он был умиротворен.

Потому что хоть один из нас должен, и это была не я.

Казалось, на мою грудь давит тяжелый сапог, и он не пропадет. Я больше не буду целой.

Я рухнула на него, слезы лились, дыхание ощущалось слабым, словно я умирала с ним.

Нет. Нет, нет, нет, нет.

Это был не конец.

Я не допущу, чтобы это был конец.

Из последних сил я просунула под него руки и притянула его к себе, устроила на своих коленях. Его кровь текла на меня. Я хотела утонуть в ней, чтобы она пропитала меня.

Я собиралась выйти за него замуж. Быть матерью его детей. Мы должны были жить как можно дольше, и путь был бы с кочками, но мы шли бы рука об руку.

Пока смерть не разлучит нас.

Я всхлипнула и прижала его к себе.

Почему это произошло так скоро?

— Перри?

Я медленно просыпалась, тело протестовало. На один прекрасный миг мне показалось, что я в Сиэтле, в нашей спальне. Я думала, жизнь не изменилась.

Но я открыла глаза и увидела трепещущий свет свечи, тогда я поняла. Я ощутила засохшую кровь на ладонях и поняла. Я пошевелилась и ощутила на себе мертвый вес тела Декса, и тогда поняла. Моя жизнь изменилась навеки. Обратного пути не было.

Я потеряла любовь всей моей жизни.

Я словно лишилась жизни.

Я вдохнула и посмотрела в угол комнаты, откуда звучал голос. У лестницы стоял Максимус и смотрел на меня со сдерживаемым ужасом.

— Что случилось? — прошептал он, голос дрогнул и был едва слышным.

Я хотела плакать снова, но слез не осталось. Я ощущала лишь пустоту, где было сердце, где должен был находиться он.

Потеря чуть не захлестнула меня, чуть не утопила, но Максимус пересек комнату и присел рядом со мной, прижал ладонь к моему плечу и посмотрел на меня и на Декса, пытаясь понять ситуацию. Удачи.

— Перри? — снова сказал он, хмурясь, словно тоже хотел плакать. — Что случилось? Скажи, прошу.

— Где ты был? — слабо прошептала я.

Он покачал головой и провел рукой по лицу.

— Не знаю. Я… пошел за Дексом наверх. Он закрылся в ванной. Я стучал, ждал. Прошла, наверное, минута, из-под двери потекла вода. Я стучал, но его там не было. А потом я услышал, как он произносит мое имя за мной. Я пошел по коридору и увидел его в комнате в конце. Я пошел за ним. Дверь закрылась. Было темно. Я думал, что был там минуту или две. Дверь не открывалась. И тут я услышал тебя, твои крики в голове. Дверь открылась, и я вышел, — он замолчал и закрыл глаза. — Я пошел за кровью. И попал сюда.

Я онемела и даже не была потрясена прыжкам во времени. Время не существовало в этом доме. Этот дом не существовал.

— И у меня так же, — вяло сказала я. Я многое упустила. Но зачем это говорить? Зачем что-то делать? Декс умер, а я осталась тут.

Смерть была пыткой для тех, кто оставался. Я могла лишь надеяться, что Декс не страдал так, как я.

— Кто это сделал? — спросил он.

Я пыталась пожать плечами, но не смогла. Декс был слишком тяжелым, но его вес ощущался реальным, напоминал, что он был со мной все это время, не был красивым сном.

— Майкл, наверное, — сказала я.

— Нет, — сказал Максимус. Я посмотрела на него с долей удивления. — Не он.