— Ничего не выйдет,— прошептал Соло, приглядываясь к нему.

— Почему ты не сказал этого раньше?— огрызнулся расстроенный и перепуганный Люк.

— Мне кажется, я говорил, что...— Соло замолк, так как самые худшие опасения Люка начали сбываться.

Высокий, довольно зловещего вида офицер подошел к ним. Он нахмурился, разглядывая молчащего Чубакку.

— Перевод заключенного из блока ТС-138.

Офицер был озадачен.

— Мне не сообщили. Я вынужден выяснить это.

Повернувшись, он подошел к пульту и начал запрашивать. Люк и Хан спешно обдумывали ситуацию, оглядывая силовые двери, фотосенсоры и трех часовых, стоящих в зоне.

Соло кивнул Люку и снял наручники с Чубакки. Затем он что-то прошептал вуки. Оглушительный рев потряс коридор, когда вуки, вскинув руки, выхватил у Соло оружие.

— Осторожнее!— якобы в ужасе вскричал Соло.— Он освободился! Он разорвет нас на части...

Оба — и Люк, и Соло — бросились прочь от неистовавшего вуки, выхватили пистолеты и стали отстреливаться. Их реакция была великолепна, а энтузиазм несомненен. Но точность попаданий желала лучшего. Ни один выстрел даже не задел взбесившегося вуки. Зато они поразили автоматические приборы, управлявшие силовыми дверями и трех ошеломленных охранников.

В это мгновение командиру пришло в голову, что эта исключительная меткость двух солдат была слишком выборочной, и он собирался включить сигнал общей тревоги. Но выстрел Люка настиг его как раз в ту минуту, когда офицер понял, что происходит. Он упал на белый пол, не проронив ни звука.

Соло бросился к микрофону переговорного устройства, оттуда раздавались беспокойные голоса. Очевидно, между тюремным блоком и остальной частью станции связь была как визуальной, так и акустической.

Игнорируя шквал вопросов, перемежающихся с угрозами, Соло проверил проекционное устройство на ближайшем пульте.

— Надо узнать, в какой камере находится твоя принцесса. Здесь, должно быть, больше десятка этажей и... вон она. Камера 2187. Иди, а мы с Чуби задержим охрану.

Люк кивнул и устремился вниз.

Жестом приказав вуки занять позицию, откуда он мог бы обстреливать выходы из лифта, Соло стал отвечать на вызовы, не прекращающие раздаваться из переговорного устройства.

— Происшедшее взято под контроль,— проговорил он, стараясь говорить официально.— Ситуация стабилизировалась.

— Непохоже,— отозвался скептический голос.— Что все-таки у вас там произошло?

— У одного из охранников отказало оружие,— запинаясь произнес Соло.— Сейчас все проблемы разрешены и все в порядке. Спасибо.

— Высылаем к вам отделение солдат,— неожиданно проговорил голос.

Хан почувствовал полную беспомощность. Что ему ответить? Разговаривая при помощи пистолета, он был куда красноречивее.

— Не стоит. У нас утечка энергии. Через несколько минут мы перераспределим ее. Большая утечка — очень опасно!

— Отказ оружия, утечка энергии... Кто говорит? Каков ваш оперативный...

Терпение у Соло иссякло: пора кончать эту комедию!

Нацелив свой пистолет на пульт, Соло выстрелил по приборам, разнеся их на мелкие кусочки.

— В любом случае это была идиотская беседа,— произнес он,— повернувшись и крича в коридор:— Поторопись, Люк! У нас сейчас будут гости!

Люк слышал, но он никак не мог найти номер 2187. Он бегал от одной камеры к другой, рассматривая светящиеся цифры. Камеры 2187, казалось, не существовало. Наконец, он нашел ее, когда уже почти решил попытать счастья этажом ниже.

В течение нескольких секунд он рассматривал ни о чем не говорящую металлическую стену. Поставив пистолет на максимум и моля бога, чтобы он не расплавился у него в руках до того, как будет открыта дверь, он открыл огонь. Когда оружие стало жечь руку, он перебросил его в другую и тут с удивлением увидел, что выстрелами сорвало дверь с петель. Сквозь дым с выражением недоумения на него смотрела молодая женщина, чей портрет Р2 спроецировал в гараже.

Она прекраснее, чем ее изображение, решил Люк, с изумлением уставясь на девушку.

— Ты даже прекраснее, чем я...

Ее сомнение и неуверенность уступили место озадаченности, потом нетерпению.

— Не слишком ли ты молод для штурмовика?— наконец сказала она.

— Что? Ах, да, форма.— Он снял шлем, и в то же мгновение к нему вернулось самообладание.

— Я пришел, чтобы освободить тебя. Я Люк Скайуокер.

— Простите?— переспросила девушка.

— Я говорю, что пришел освободить тебя. Со мной Бен Кеноби. У нас оба твоих робота.

Как только он произнес имя старика, неуверенность ее сменилась радостью.

— Бен Кеноби,— она глядела мимо Люка, ища взглядом Джедая.

— Где он? Оби Кеноби!

Губернатор наблюдал, как Дарт Вейдер вышагивает взад и вперед по пустому конференц-залу. Внезапно Черный Лорд остановился и осмотрелся вокруг.

— Он здесь,— спокойно констатировал Вейдер.

Таркин изумился.

— Оби ван Кеноби! Это невозможно! Что заставляет вас так думать?

— Изменение в Силе. Движение, которое я чувствую только в присутствии моего наставника. Тут невозможно ошибиться.

— Но... должно быть, он уже давно мертв.

Вейдера охватило сомнение, его уверенность вдруг исчезла.

— Возможно... это уже прошло. Это было только легчайшее ощущение.

— Джедай вымерли,— категорически заявил Таркин.— Их огонь был погашен несколько десятилетий назад. Все, что от них осталось,— это вы, мой друг.

Переговорное устройство тихо звякнуло.

— Слушаю,— ответил Таркин.

— У нас чрезвычайное происшествие в тюремном блоке АА-23.

— Принцесса!— воскликнул Таркин, вскочив на ноги.

Вейдер резко повернулся, словно стараясь что-то разглядеть сквозь стены.

— Я был прав... Оби ван здесь. Я знал, что не мог ошибиться относительно изменения Силы.

— Все секции привести в состояние боевой готовности,— приказал Таркин. Затем обратился к Вейдеру:— Если вы правы, ему нельзя дать возможность ускользнуть.

— Похищение сенатора, возможно, не входило в намерения Оби ван Кеноби,— ответил Вейдер, стараясь совладать со своими чувствами.— Он — последний из Джедай и самый великий из них. Опасность, которую он представляет для нас, нельзя недооценивать. И тем не менее только я могу иметь с ним дело!— Он резко повернул голову и пристально посмотрел на Таркина.

— Только я один!

Лея и Люк замерли, когда перед ними прошла серия ослепительных вспышек. Несколько штурмовиков попытались выйти из лифта, но были сожжены Чубаккой. Оставшиеся пробили в стене отверстие. Оно было слишком велико, и Соло с вуки не могли полностью перекрыть его огнем. По двое, по трое имперские солдаты пробрались в блок.

Отступая по проходу, Хан и Чубакка наткнулись на Лею и Люка.

— Мы не сможем возвратиться этим путем,— прокричал Соло, раскрасневшись от волнения и грозящей им опасности.

— Да, похоже, вы сумели отрезать нам единственный путь к спасению,— с готовностью согласилась Лея.— Это, знаете ли, тюремный блок, а они не строятся с запасными выходами.

Тяжело дыша, Соло смерил ее взглядом с головы до ног.

— Прошу прощения, Ваше Высочество,— саркастически сказал он.— Возможно, вы предпочитаете вернуться в свою камеру?

Она отвернулась от него.

— Здесь должен быть еще один выход,— проговорил Люк, вынимая из-за пояса маленький передатчик и наушники и настраиваясь на нужную частоту.— Си ЗПиО... Си ЗПиО?

Знакомый голос ответил с обнадеживающей быстротой:

— Да, сэр!

— Мы здесь полностью заблокированы. Есть ли из тюремного сектора еще какие-либо выходы? Есть ли вообще отсюда выход?

— Что вы сказали, я не понял?

В помещении охраны порта неистово свистел и пищал Р2, а ЗПиО манипулировал ручками управления рации, стараясь убрать помехи.

— Я говорю, о нашем присутствии известно всем системам станции. Главный вход, кажется, является единственным в тюремном блоке.— Он нажал на кнопки нескольких приборов на пульте, и изображение на дисплее стало быстро меняться.— Вся информации о нашей секции засекречена.